— Это нечестно, сэр, нечестно! Вы решили таким образом наказать меня за эти разнесчастные платья!
— Ничего подобного, Фиби. Наоборот, хочу добавить к твоим роскошным платьям роскошный костюм для езды на лошади.
— Он правда будет модный?
— Самый модный во всей долине Темзы. Ручаюсь! Идем.
Он раскрыл дверь бельевой комнаты.
— Хорошо, я попробую.
— Тебе это понравится, поверь мне. Так же, как понравилось кое-что другое. Ночью… и утром.
Она посмотрела ему в глаза, и ее детский взгляд слегка смутил его.
— Только сними это платье, в котором впору появляться при дворе, — добавил он, — надень что-нибудь попроще. Не забудь бриджи. Возьми у Оливии, если нужно.
С видом жертвы, отправляемой на заклание, Фиби ушла выполнять его распоряжение.
Он довольно долго ждал ее в холле, нетерпеливо вышагивая из угла в угол и похлопывая себя хлыстом по сапогам. Наконец она спустилась с лестницы.
Вид у нее был ужасный: бриджи Оливии подвернуты в поясе, застегнуты не на все пуговицы и в бедрах так узки, что она еле передвигала ногами. К счастью, надетое сверху старое платье многое скрывало от посторонних взоров. Она чувствовала себя словно перетянутое вкривь и вкось веревками почтовое отправление.
— Боже, зачем все это? — вздохнула она, подходя к Кейто и робко добавила: — Я поеду на подушке вместо седла, хорошо?
— Положись во всем на меня, дорогая. И посмотри, какая сегодня прекрасная погода!
Он взял ее за руку и решительно повел на конюшню.
Увидев предназначенную для нее лошадь, Фиби испытала некоторое облегчение: та и в самом деле была небольшого роста, а спина выглядела широкой и надежной. Конюх крепко держал повод.
— Коснись ее носа, — сказал Кейто.
Фиби боязливо дотронулась пальцем до бархатистого черного носа и тут же отдернула руку с видом человека, исполнившего свой нелегкий долг.
— А теперь похлопай по шее, — услышала она голос своего мучителя.
Кейто решил подать жене пример, и лошадь мотнула головой. Фиби отскочила в сторону.
— Не глупи! — бросил Кейто не то ей, не то лошади и добавил: — Ее зовут Соррел. Позови ее несколько раз, чтобы она привыкла к твоему голосу. И потрогай гриву. Ну же! Поговори с ней.
Он взял руку Фиби и принудил ее сделать то, о чем просил.
— Но я не знаю, как с ней разговаривать, — растерянно сказала она. — Соррел… Соррел… Ты ведь хорошая… Да?
Она попыталась убрать руку с лошадиной шеи, но Кейто не дал сделать этого. Фиби увидела, как легкая рябь пробежала по лошадиной холке, уловила запах лошадиной шкуры, почувствовала ее жар. Снова попробовала отнять руку, и на этот раз Кейто не препятствовал.
Но передышка была недолгой.
— Теперь садись! — скомандовал Кейто. — Сначала встань на подставку.
Фиби выполнила команду, но наступила ногой себе на подол. Материя громко затрещала.
— Вот видите! — в отчаянии вскричала она. — В платье нельзя ездить верхом! Нужно подождать, пока будет костюм.
Ее жалоба упала на неблагодатную почву.
— Ты похожа на огородное пугало, — буркнул Кейто без малейшего сочувствия. — Освободи юбку и делай, что следует. Не можем же мы торчать здесь целый день. Ну давай! — Он бесцеремонно подхватил ее и водрузил на подставку. — А теперь ставь ногу в стремя, берись за луку седла и… Вот молодец! Задери повыше юбку, не стесняйся, ты в бриджах! — Лошадь, почуяв седока, нетерпеливо переступила ногами. Фиби взвизгнула и еще крепче вцепилась в луку. — Спокойно. Расслабься… — подал совет Кейто, но Фиби посчитала эти слова лишенными здравого смысла.
Прицепив длинный повод к уздечке, он вывел лошадь из конюшни и повел в сторону выгона.
— Отцепись наконец от луки и возьми поводья.
— Легче сказать, чем сделать, — пробормотала Фиби.
— А ты попробуй, самой будет приятно.
Ухватившись за поводья, она тут же закрыла от страха глаза и взмолилась об одном: чтобы все поскорее кончилось.
Стоя посреди площадки, Кейто водил лошадь на длинной привязи по кругу, время от времени делая Фиби отнюдь не ласковые замечания.
— Сидишь как мешок с картофелем, — ворчал он. — Выпрямись! Расправь плечи. Не нужно так сжимать поводья. Ради Бога, Фиби, открой наконец глаза, взгляни на белый свет! Он не так уж плох.
Она открыла и тут же снова зажмурилась. И закусила губу от страха.
— Ну и ну! — в отчаянии воскликнул Кейто, останавливая лошадь. — Никогда в жизни не видел такого! Никакого терпения не хватит!
— Ну что я должна делать, в конце концов? — с еще большим отчаянием воскликнула Фиби.
— Для начала хотя бы открой глаза и отцепи руки от луки, — с преувеличенным спокойствием произнес Кейто. — А еще сядь прямее, прижми колени к седлу и расслабься, прошу тебя. Расслабься, черт побери! Так… Уже лучше.
Лошадь какое-то время еще медленно ходила по кругу, пока наконец Кейто не произнес:
— Что ж, шагом почти уже получается. Теперь попробуем легкую рысь.
— Нет! — отчаянно крикнула Фиби.
— Да! — взревел он, натяжением повода заставляя лошадь перейти на избранный им аллюр. — Так… приподнимайся на стременах… — скомандовал он. — Да что с тобой такое, черт возьми?! Совсем не ощущаешь конского ритма? Это тебе не стихотворные рифмы, дорогая!
Фиби казалось, что никогда ни одно человеческое существо в мире так не мучилось, как она. Зачем вообще появились на свете лошади? И зачем появился тот, кто заставляет ее проделывать все эти жуткие вещи?
— Нет, просто возмутительно! — Он остановил лошадь и подошел ближе. — Никогда и нигде такого не видел! Я же пытаюсь спокойно объяснить тебе…
— Ничего вы не пытаетесь! — со слезами в голосе воскликнула она. — А просто кричите на меня! Я делаю все, что могу, стараюсь изо всех сил, а вы грубо кричите. Вы никудышный учитель, милорд, у вас нет ни капли терпения. Никто и ничему у вас никогда не научится, вот что я скажу!
Кейто даже попятился под напором этих гневных, осуждающих слов. Что за чушь она несет, эта девчонка?
— Чепуха! — нахмурился он. — Ты просто не хотела слушать, а теперь во всем винишь меня.
— Я хотела! Хотела! Но ничего не получается! Если так уж надо ездить верхом, то пускай меня учит кто-нибудь другой!
В запале она не заметила, как высвободила ногу из стремени и начала падать с седла. Кейто едва успел подхватить ее.
— А теперь что ты делаешь? Так не сходит с коня ни один нормальный человек в мире!
Все, с нее достаточно! Она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его с такой силой, на какую только была способна.
— Вы не слышите, что я вам говорю! Только ругаете меня и ругаете. Противный тиран, вот вы кто!
Она гневно смотрела на него, а из глаз ее катились слезы.
