Сделав над собой усилие, Лиза молча опустилась на колени и начала снимать один из грязных сапог Дивана. Она почувствовала, что он гладит ее по голове, но это только усилило напряжение, которое она испытывала.
С трудом ей удалось снять с него сапог, но это потребовало больших усилий, и Лиза упала на спину. Она поднялась, снова встала на колени и принялась за второй сапог. Их взгляды встретились, и Айван прочел в ее глазах ненависть и отвращение. Снимая второй сапог, Лиза снова упала и с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть от ярости, когда она увидела улыбку Айвана. Между тем он снова стал надевать один из снятых ею сапог.
— Что вы делаете? — удивилась она.
— Как же я без сапог провожу вас домой? — ответил ей маркиз.
— Сначала вы меня проводите в ад! — вышла из себя Лиза. Она больше не могла выносить его тиранию. Он был еще хуже, чем русский царь шестнадцатого века Иван Грозный, имя которого маркиз носил*(«Айван» — в англ. произношении — «Иван». Прим.пер)
Не оглядываясь, Лиза выбежала из комнаты. Айван побежал за ней, смеясь и пытаясь на бегу надеть второй сапог.
В ту ночь Лиза никак не могла заснуть. После того как Айван проводил ее домой, она сразу легла, потому что страшно устала, но еще долго ворочалась с боку на бок, вспоминая все, что произошло в тот вечер. Обида от пощечины не проходила, но еще обиднее было то, что она потеряла контроль над собой, повела себя словно взбалмошная девчонка.
Потом Лиза стала думать о том, какое отвратительное настроение будет завтра у миссис Лофтс и какие новые неприятности из-за этого будут у слуг. Ей страшно не хотелось идти назавтра в Пауэрскорт, но что было делать.
Конечно, если продать это розовое платье, то можно поправить дело. Интересно, сколько за него дадут? Наверное, не меньше ста фунтов. Мысль о том, что придется расстаться с этим роскошным нарядом, одновременно и радовала, и огорчала Лизу. Платье это, как и сетка для волос, были самыми красивыми Веща ми, которые она видела в своей жизни. Тетушка Софи была очень добра к ним с Эвви, когда решила послать им эти платья. Оба наряда были ужасно непрактичными, но старушка, видимо, решила, что они помогут ее внучатым племянницам обрести если не мужей, то хотя бы поклонников.
Лиза невольно улыбнулась, представив себя с сестрой на каком-нибудь балу в окружении кавалеров, которые наперебой предлагают наполнить их бокалы или приглашают на танец.
Потом Лиза представила себе, что она танцует с каким-то мрачным красавцем, на голову выше, чем она сама. Конечно, это был Айван, хотя Лиза ни за что не хотела бы себе в этом признаться. Он никогда не будет смотреть на неё с любовью и обожанием, и это никакого отношения не имеет к тому, что он — незаконный сын, а она теперь стала его служанкой. Их вражда началась давно, и оба они не могли здесь что-то изменить.
Потом Лиза вспомнила, как Айван провожал ее до дому и разыгрывал джентльмена. Ночь была холодная и снежная. Тонкое манто мало помогало, Лиза дрожала от холода. Заметив это, Айван снял пальто и накинул ей на плечи, прежде чем она успела возразить. Пальто его было очень тяжелым, зато Лиза быстро согрелась.
Когда они дошли до ее дома, Айван наклонился и поцеловал ее замерзшую руку. Открыв дверь перед Лизой, он подождал, пока она вошла в дом. Конечно, он сам продрог, так как шел без верхней одежды, и сейчас ему не помешало бы немного посидеть у огня, но Лиза не стала приглашать его в дом. Она отдала Айвану пальто, он кивнул ей и отправился в замок.
Безусловно, он поступил по-рыцарски, отдав ей свое пальто, да и проводив ее до дома (последнее Лиза признавала неохотно). И все же она побаивалась Айвана. Ведь они чуть снова не поцеловались, когда она снимала с него сапоги. Несмотря на свои страхи, Лиза в глубине души жалела, что этого не произошло. Теперь она понимала, что привело ее мать к тому безумию, которое погубило ее. Лиза и сама чувствовала, что ей все больше хочется выйти за рамки приличий в отношениях с Айваном и удовлетворить свои желания, бороться с которыми ей становилось все труднее; Если уж говорить правду, она боялась не только (может быть, даже не столько) Айвана, сколько самой себя.
На следующее утро Джон Довер сообщил Лизе, что миссис Лофтс уволена и уходит из замка, а на ее место прибыла из Лондона новая домоправительница, миссис Майерс. Лиза, конечно, не питала к миссис Лофтс никаких теплых чувств, но все же почувствовала себя немного виноватой в связи с ее увольнением. Однако Довер объяснил, что новый хозяин давно хотел избавиться от домоправительницы. К тому же Лондон находился в двух днях пути от Ноддинг Нолл, а миссис Майерс уже прибыла на место, так что за ней, конечно, посылали несколько дней назад.
После этого сообщения у Лизы заметно поднялось настроение. Погода улучшилась, на улице было ясно, а снег почти весь растаял. Лизе почему-то стало казаться, что день сегодня будет хорошим.
Придя в замок, она сразу же увиделась с миссис Манере. Если миссис Лофтс была холодна и недоброжелательна, то новая домоправительница, напротив, заботлива и благожелательна. Она чем-то походила на добродушную миссис Бишоп. Лизе миссис Майерс сразу понравилась, и кажется, Лиза ей тоже. Одно было непонятно и даже удивительно: миссис Майерс посмотрела на Лизу так, будто где-то ее уже видела. Лиза не знала, что миссис Майерс, будучи истинной домоправительницей, прекрасно знала дом своего хозяина, буквально от подвалов до чердака. Вот почему ей была знакома Элизабет Викторин Альсестер, по крайней мере, ее лицо.
Вскоре обе женщины разговорились, словно старые знакомые, и Лиза даже неохотно покинула буфетную, когда ее вызвал к себе маркиз.
Лиза застала Айвана в библиотеке, когда он подбрасывал уголь в огонь. Ей показалось, что он недоволен тем, что его застали за таким занятием. Лиза понимала: у маркиза довольно слуг, чтобы выполнить любое поручение, и то обстоятельство, что он не стал беспокоить слуг, заставлять их подниматься по высокой, холодной лестнице ради такого пустяка, почему-то расположило ее к нему. Айван отряхнул угольную пыль с рук, подошел к большому письменному столу и вручил ей стопку бумаг.
Она просмотрела исписанные листы. Это были списки каких-то лиц.
— Скажите, пожалуйста, милорд, что это? — поинтересовалась она.
— Это список гостей, которых я приглашаю на бал в Пауэрскорте, — последовал ответ.
Лиза удивилась. За всю жизнь она ни разу не слышала о балах в замке Пауэрскорт. Прежний маркиз всю жизнь тяжело переживал, что его первая жена умерла бездетной. Он ненавидел людей и соблюдал лишь самые элементарные правила светской вежливости. Он приглашал гостей на чай, но никогда — на ужин. Он даже чуждался женского общества, а если у него возникала потребность в женщине, то обходился Услугами бродячих цыганок. Впрочем, большинство Жителей деревни были даже рады, что маркиз жил уединенно. И вот теперь, наконец, в замке Пауэрскорт должен состояться бал.
