— Я пойду наверх и сам приведу ее. А вы будете задавать свои вопросы здесь и в моем присутствии.
Фолкнер и не ожидал ничего другого. Он кивнул. Морли начал подыматься по лестнице. Не успел он уйти, как появился Криспин и сообщил:
— Сэр Исаак прислал меня, милорд. Он очень устал, однако, желает знать, верно ли то, что убили парня?
— Верно. Его обнаружила дочка Морли. Однако я очень удивлюсь, если она сможет сообщить мне хоть что-то полезное.
— Странно, не правда ли? Три убийства за месяц в такой махонькой деревушке?
— Более чем странно, — согласился Фолкнер.
— Но, в таком случае, это довольно странное место, полное каких-то таинственных событий.
— Вы имеете в виду привидения? Монахов под окнами Морли?
— И это. И все другое. Повсюду эти круги. Куда ни глянь, курганы да насыпи. Вчера среди бела дня я видел сову. Где это такое видано, а? Скажите мне?
— Да, Криспин, такого и мне раньше ни видеть, ни слышать не приходилось. И все-таки это обыкновенная деревушка. Передайте сэру Исааку, чтобы он не волновался. Мы, во что бы то ни стало, докопаемся до истины.
— Я убежденно верю, сэр, — сказал Криспин. — У Лондона полно своих недостатков. Однако если принять во внимание случившееся, он покажется райским местом.
Он ушел, оставив Фолкнера наедине с печальными думами. Тот уже заподозрил, что Морли вовсе не намерен возвращаться, когда на лестнице послышались шаги и шелест платья. Сначала появился сам трактирщик, а вслед за ним — дочь. Аннелиз была при полном наряде. Вот только волосы спутаны и взлохмачены, словно девушке никак не удавалось уложить их в аккуратную прическу, что было ей несвойственно. Она присела на стул, куда указал ей отец, опустила глаза, крепко сцепила пальцы, положив руки на колени.
— Как вы сами видите, — начал Морли, — она не в себе. Устала и все еще не оправилась от потрясения. Надеюсь, вы не станете долго ее задерживать.
— Вы словно прочли мои мысли, — успокоил Фолкнер. Он улыбнулся девушке, пытаясь хоть немного приободрить. — А теперь, мисс Морли, будьте добры, постарайтесь точно рассказать, что вы увидели, когда вышли в переулок.
Ее ответ прозвучал настолько сдавленно, что он ничего не расслышал. Но Фолкнер был терпеливым человеком.
— Чуть погромче, пожалуйста. Я понимаю, что вам тяжело, но без объяснения никак не обойтись.
— Тело, — прошептала она. — Я увидела его, Дейви Хемпера.
— А вы не заметили еще кого-нибудь?
— Нет. Только его.
— Он двигался?
— Она быстро посмотрела на отца.
— Нет, не двигался. Сначала я решила, что он спит. Однако странно, что человеку взбрело в голову уснуть посреди переулка. Я пригляделась и тогда… — ее голос прервался. Аннелиз вздрогнула всем телом.
— Тише, успокойся, — сказал Морли и положил руку на плечо дочери. — Я же говорил, что она не в состоянии отвечать на вопросы, — он вздохнул, глядя в сторону.
— И тогда вам стало ясно, что он мертв? — продолжал Фолкнер, стараясь не раздражаться и не обращать внимания на выпады трактирщика. Разумеется, девушка пережила страшное потрясение. Но сейчас она вряд ли станет падать в обморок. Ей следует понять, что без ее показаний невозможно дальнейшее расследование.
— А вы не заметили там никакого оружия — например, ножа?
Она покачала головой.
— Ничего, только его. Прошу вас поверить, сэр, это все, что я могу вам сказать.
— И еще одно, — Фолкнер разостлал на столе принесенный камзол. — Вы когда-нибудь видели это раньше?
Аннелиз внимательно посмотрела на одежду и нахмурилась.
— Нет. Погодите… Это же его камзол, верно? Вы сняли его с Дейви. Первый раз я видела его в этом наряде сегодня утром, а затем снова… — она умолкла, поднесла руку к губам, словно пыталась унять дрожь. Но губы вздрагивали.
— Когда вы увидели Дейви сегодня утром в новом наряде, вы сказали ему что-нибудь на этот счет?
— Да нет, зачем же? Он, к тому же, шел по другой стороне улицы. Я отметила про себя мимоходом.
— А теперь, будьте так добры, посмотрите внимательней на этот наряд. Дейви приобрел его недавно. Может, только вчера. Вряд ли в округе найдется много таких мест, где можно приобрести подобное платье.
Аннелиз сразу же стала немного раскованней. Хотя напряжение ослабло, но нельзя сказать, что девушка успокоилась совсем. Несмотря на пережитый ужас, она заинтересованно осмотрела камзол. Это была безвкусная вещица, сшитая по позапрошлогодней моде. Но мода дошла до глубинки только сейчас. Камзол был сшит из бархата на атласной подкладке. Спереди нашиты позолоченные пуговицы.
— Вы не имеете права нервировать ее подобными расспросами, — вдруг заволновался и запротестовал Морли.
— Ничего страшного, — тихо сказала Аннелиз. — Сэр Уильям прав, тут у нас не слишком много мест, где Дейви мог заказать себе такой наряд. Собственно говоря, по-моему, только в одном месте. В Данфорде у мадам Шарлотты.
— А кто эта мадам Шарлотта? — поинтересовался Фолкнер.
— Прекрасная портниха, она приехала сюда из Парижа. Во Франции она шила для самих Бурбонов.
— Подумать только! — мужественно попытался скрыть недоверие Фолкнер. — И вдруг ей пришло в голову переехать в… как там? В Данфорд?
— Верно. Она открыла мастерскую, и дела у нее пошли неплохо. Я сама заказывала у нее кое-что из одежды. Поэтому, мне кажется, это ее работа.
— Благодарю вас, — искренне сказал Фолкнер, без всякого притворства. Теперь у него появилась надежная зацепка. И если он правильно ей воспользуется, она поможет ему выяснить, откуда у парня завелись деньжата.
— В таком случае, все, — объявил Морли, будто последнее слово оставалось за ним. Он помог дочери подняться и, поддерживая за локоть, твердой рукой направил ее к лестнице. — Я полагаю, милорд, больше вам ничего не понадобится.
Фолкнер не мог пообещать, что ему больше не понадобится помощь Аннелиз, но позволил девушке уйти. Было уже довольно поздно. Фолкнеру, однако, хотелось получше рассмотреть наряд убитого, чтобы хорошенько обдумать, какие шаги предпринять дальше.
Ах, да. Еще кое-что. И очень важное. Как быть дальше с мистрис Хаксли? Ему ужасно не хотелось оставлять ее в эту ночь одну.
Сара сидела возле туалетного столика, держа в руке серебряную щетку. Волосы свободно рассыпались по спине. Она не расчесывала их. Вместо этого, она рассеянно смотрела в темное окно.
Усталость валила ее с ног. Сара не спала ночь накануне, а день оказался на редкость утомительным для нее.
Неужели этот день, впрямь, начался с Фолкнера? Она ли предавалась на холме у старого замка бурному празднику жизни? А потом день завершился печально — смертью Дейви.
