— Меня зовут Мелиор Мэри Уэстон, — тихо сказала она, приседая перед майором Гейдоном, чье звание было выше, чем у других офицеров, находившихся в комнате. — Я пришла сюда, чтобы объяснить мое нежелательное присутствие среди вас и хоть как-то исправить положение.
Все в изумлении молчали, и тогда заговорила миссис Миссет, хотя никто больше не сделал даже приветственного движения.
— Дженнетон, отнеси, пожалуйста, вещи мисс Уэстон в мою комнату, будь добра. Они за дверью, мисс Уэстон?
Мелиор Мэри, опустив глаза, улыбнулась и кивнула головой.
Совершенно некстати миссис Миссет повторила:
— Дженни, проследи за вещами мисс Уэстон.
— И заодно попроси войти капитана О'Тула, — добавил Чарльз Воган.
Девушка кивнула и вышла, и, как только за ней закрылась дверь, Воган сердито произнес:
— Я не имею понятия, насколько вы осведомлены о нашем предприятии, мисс, но хочу вас предупредить, что в присутствии Дженни ничего нельзя обсуждать. Она ни о чем не знает.
Капитан долго хмурился, глядя на свои ботинки, но потом поднял глаза, в которых промелькнуло что-то озорное. Против желания, несмотря на все неприятности, которые принесла им незваная гостья, он улыбнулся ей своей ирландской улыбкой, слегка сморщив нос.
— Ну-ну, — сказал он, — признаю, что вы хороши, как утренний цветок. Но держу пари, что вы чуть не расстроили все наши планы. Да поможет, нам Бог!
Он, посмеиваясь, покачал головой, и Мелиор Мэри ответила ему улыбкой. Между ними уже установились добрые отношения, и все-таки она предпочла молчание, еще раз глубоко присев в реверансе и медленно оглядев каждого из них. Под ее удивительным взглядом все сдались, но каждый по-своему: Гейдон — покровительственно, по-отечески, Миссет — удивленно, его жена — радостно, с удовольствием, Митчел — опасливо. Его пугало непонятное беспокойство, не дававшее ему смотреть на нее и в конце концов заставившее отвернуть в сторону изуродованное лицо.
Миссис Миссет почувствовала внезапное облегчение и, совершенно не стесняясь того, что ее слова не относятся к делу, произнесла:
— Что касается меня — я буду только рада вашей компании, моя дорогая. Мне с ними очень трудно. Ведь при Дженни нельзя говорить свободно, а иногда так хочется пообщаться с женщиной. Эти мужчины считают себя очень смелыми. Но если бы у кого-нибудь из них под сердцем жил ребенок, он сразу же со стоном отказался бы от такого приключения. Держу пари!
В ответ Мелиор Мэри без всякого стеснения, что на первый взгляд могло бы показаться странным, положила руку на живот миссис Миссет и почувствовала, как под платьем что-то шевелится и перекатывается.
— Я буду очень рада стать вашей спутницей, мадам, и того, кто у вас внутри, — промолвила она.
Но тут же всеобщее внимание переключилось на Митчела, который, откашлявшись, обратился к Вогану в частности и ко всем присутствующим вообще, при этом избегая смотреть в лицо Мелиор Мэри.
— Мне кажется, сэр, что вам следует объяснить мисс… Будет несправедливо по отношению к ней и к миссис Миссет, если вы оставите их здесь.
Он пользовался большим влиянием среди соратников, поскольку участвовал в освобождении Нитсдейла и заслужил уважение в якобитских кругах.
— Я как раз об этом думаю, — сказал Воган. — Как вы считаете, майор? Миссет?
Оба ирландца кивнули в знак согласия, и тут вошел Гиацинт, как будто на протяжении всего разговора стоял под дверью и подслушивал, что на. самом деле и делал. И вместе с ним в комнату вошло все то, что они так любили и ценили в настоящем якобите: молодость, энергия, неиссякаемое жизнелюбие, авантюризм. Миссет хотел бы иметь такого сына, Воган — брата, а для Гейдона он был воплощением собственной молодости. И только Митчел почувствовал, как что-то темное поднимается в его душе против этого человека; он уже начинал ненавидеть его.
Как будто зная всех их очень давно, Гиацинт сразу же приступил к делу:
— Мадам, джентльмены, я приехал сюда, чтобы помочь вам. В чем состоит ваш план?
Странно, но именно Митчел рассказал ему, что принцесса и ее мать находятся в очень сложной ситуации, что их держат в заточении в женском монастыре в Инсбруке и никто, кроме них, не может им помочь.
— Мы можем выкрасть ее, а взамен посадить другую женщину. Если мы просто заберем принцессу и не заметем следы — с нами покончено. Нам необходимо покинуть территорию Австрии и оказаться в Венеции, пока они не подняли тревогу, — добавил Гейдон.
— Но кого же вы хотите заточить вместо нее? — спросил Гиацинт.
Ответил капитан Миссет:
— Служанку моей жены, Дженнетон. Она согласилась — за вознаграждение. Но Дженни убеждена, что вы, О'Тул, спасаете свою любимую от ненавистной ей свадьбы, и не имеет понятия о настоящем предназначении невесты.
— Если все пройдет благополучно, — сказал Гиацинт, — это событие войдет в историю как одно из величайших похищений.
Воган засмеялся:
— Что вы имеете в виду под «если»? Хотел бы я знать имя того мерзавца, который сможет меня остановить! Я бы так его пнул, что он отлетел бы за океан.
На следующее утро вся компания встала рано и отправилась в путь. Сразу же после скорого завтрака и оплаты счетов четырехместная карета, заказанная Воганом, загромыхала по двору. Миссис Миссет, Мелиор Мэри, Дженни и майор Гейдон расположились внутри, а на запасном сиденье примостился Гиацинт, как самый невысокий мужчина. Митчел устроился наверху, а капитан Миссет и Воган заняли место кучера.
Дорога требовала большого терпения — закрытая карета, предназначенная для похищения королевской невесты из стен, где за ней следят очень внимательные глаза невест Христовых, прыгала по горам, как горная козочка, и только через восемь дней они подъехали к австрийской границе.
Тэмсин Миссет воспринимала все встряски и кочки с улыбкой и только однажды вскрикнула и пожаловалась самой себе, что в таких условиях у нее может родиться неизвестно кто, но даже после этого, выйдя из кареты, спокойно направилась в гостиницу, где предстояло ночевать. Обычно она умывалась и сразу же ложилась в постель. Ей приносили ужин, и ее вечера были посвящены картам или чтению в компании Мелиор Мэри. Тэмсин была очень веселой, озорной, энергичной и, несмотря на свое положение, всегда была готова к любым радостям и развлечениям. Она очень полюбила свою попутчицу и во время одного из их откровенных разговоров спросила:
— Милая, скажите, что между вами и капитаном О'Тулом? В своей романтической фантазии я представляю вас героиней приключения, убежавшей из дома с женихом, чтобы избежать насильственного замужества.
Мелиор Мэри засмеялась.
— Все не совсем так. Я вовсе не скрываюсь и очень хочу вернуться, когда наш план будет выполнен.
