Леди Клара выслушала такие же отповеди и тогда, когда пыталась зарезервировать каюту на пакетботе, идущем в Гавр.
Софи и Лонгмор продолжали обходить билетные кассы, когда к ним подбежал маленький оборванец.
– Это вы ищете двух женщин? – спросил мальчишка. – Одна высокая и смазливая, вторая – похожая на бульдога, так?
– Да, верно, – кивнула Софи.
– Я так и думал, что это вы. Он так и сказал: высокий темный джентльмен и леди с большими синими глазами и в чудной одежде. Безумный Дик велел передать, что нашел их. И сказал, чтобы вы поспешили в таверну «Квебек», потому что он не знает, сможет ли их задержать. Там слишком много офицеров. Да и джентльмены подозрительно на него посматривают.
Софи и Лонгмор нашли Клару у пристани. Она нервно расхаживала туда и обратно, а Дейвис сторожила жалкую кучку вещей. День был теплый, но дул сильный ветер, и Клара, зябко охватившая плечи руками, с тоской поглядывала на воду. Софи она показалась больной и бледной.
Горничная первая их заметила. Но Лонгмор поднял руку, призывая ее к молчанию.
Фенуик же сидел на ящике, подпирая ладонью подбородок и наблюдая за Кларой. Как и сказал мальчишка, кругом было много морских офицеров. И почти все они с подозрением поглядывали на Фенуика. Тот и в самом деле выглядел весьма непрезентабельно. Двухдневная поездка вернула его к прежнему состоянию, и на первый взгляд казалось, что он замыслил что-то недоброе.
Лонгмор подошел к сестре и воскликнул:
– А, Клара!.. – Она вздрогнула и обернулась. – Дорогая, я ищу тебя по всему городу!
Она бросилась к брату. Тот раскрыл ей объятия, но девушка вдруг стала колотить его кулаками в грудь.
– Нет, нет, нет, нет, – твердила она.
– Клара, какого черта?
– Я не вернусь! И ты меня не заставишь!
– Но куда ты собралась? – осторожно поинтересовался граф.
– Не знаю. Куда угодно. Только не домой.
Эта сцена уже привлекла внимание окружающих. И Софи решила, что пора вмешаться. Подобравшись к самому крепкому на вид офицеру, она слегка взвизгнула и упала в обморок.
Лонгмор сразу понял, что его спутница притворилась. Причем «лишилась чувств» на груди самого крепкого, мускулистого и красивого парня. Несколько секунд спустя Клара поспешила к ней с криком:
– О, мисс Нуаро, вы больны?! Бедняжка! Мой брат – настоящее чудовище!
Веки Софи затрепетали.
– Дорогая, это вы? – пробормотала она, открывая глаза. – Мы так волновались!..
Софи грациозно выскользнула из объятий смазливого офицера и выпрямилась.
– С вами все в порядке, мисс? – спросил тот.
– О, да-да. Просто голова закружилась.
– С ней все хорошо, – заявил подошедший Лонгмор. – Она просто не успела позавтракать, вот и все.
Новый порыв ветра был так силен, что обе девушки схватились за шляпы. Но их одежды взлетели вверх, позволив зевакам полюбоваться волнующим зрелищем – кружевными нижними юбками и изящными щиколотками.
Взгляд морского офицера перебегал с одной пары ножек на другую.
– Фенуик, помоги Дейвис с вещами, – велел Лонгмор. – Леди, по-моему, мы достаточно развлекли публику.
Лицо Клары вновь приняло упрямое выражение.
– Будьте же благоразумны, дорогая, – вставила Софи. – Нельзя же отправляться в путешествие только с ЭТИМ. – Она указала на жалкую кучку саквояжей – Вам попросту нечего будет надеть.
К изумлению Лонгмора, этот аргумент произвел на Клару впечатление. Она перевела взгляд с горничной на багаж, а потом взглянула на Софи. А та воскликнула:
– Вам необходимо подкрепиться! И надо выпить бренди!
– Да, верно, – кивнула Клара.
– Вернемся в гостиницу, – предложила модистка.
Нижняя губа Клары задрожала.
– Обещаю, все будет хорошо, – уговаривала девушку Софи. – Поговорим обо всем в более подходящем месте.
– Ни к чему эти разговоры не приведут, – упрямилась леди Клара.
– Приведут, – ответила Софи так решительно, что даже Лонгмор ей поверил.
Они вернулись в «Георг», где Лонгмор попросил провести их в отдельную столовую. И сразу же заказал бренди. Если для того, чтобы сестра стала более сговорчивой, ее следовало сначала напоить, то он счастлив был это сделать.
Много ей не потребовалось. Выпив пол-бокала, Клара, похоже, немного успокоилась и подсела ближе к Софи.
– Вам лучше? – спросила та.
– Я не вынесу возвращения домой, – стояла на своем Клара. – Неужели нет другого способа?..
– Мы все уладим, – говорила Софи. – Мы с сестрами. И уладим ко всеобщему удовольствию. Но мне нужно понять, что случилось. Не стесняйтесь. Представьте, что я снимаю мерки и стараюсь установить, какой цвет идет вам больше.
– О, все очень просто… Я рассердилась.
– На что?
– Так, глупости… не важно.
– Мужчина?
Клара насупилась, и Софи поспешно проговорила:
– Хорошо-хорошо, это несущественно.
– Но почему? – вмешался Лонгмор.
– Потому что, – отрезала Софи, пристально глядя на него. Смысл ее слов был совершенно ясен, как если бы она вцепилась в лацканы его сюртука и прошипела: «Ничего не говорите! И ничего не делайте!»
Граф мгновенно сник. Что поделать – женщины… Кроме того, он боялся снова спугнуть сестру.
– Продолжайте, – кивнула Софи.
– Так вот, я рассердилась, – повторила Клара. – И тут подошел Аддерли. С шампанским. Я выпила слишком быстро полный бокал. А потом мы танцевали, и у меня закружилась голова.
– Ты опьянела! – не сдержался Лонгмор.
– Не смей учить меня! – прошипела Клара.
– Я вовсе не…
– И не говори, что мне не следовало выходить на террасу с Аддерли. Сколько раз я видела, как ты выскальзывал туда с женщинами! Даже в Сент-Джеймсском дворце! Во время приема у королевы!!
– Я мужчина! – оправдывался Лонгмор – И я не компрометирую невинных девушек! – Граф умолк и уставился на Софи. Он вовсе не пытался напоить ее. И она – не невинная девица. Конечно, немного неопытна и не разбирается в некоторых деталях интимной жизни, однако же… Он был совершенно уверен, что Софи знала о мужчинах больше Карлотты О’Нил! К тому же невинные девушки не сбрасывают ночные сорочки на глазах у мужчин! Впрочем, возможно, модистки сбрасывают… Для них одеться и раздеться не стоит ничего. Коммерция!
И вообще, вероятно, он сам виноват… Разбудил ее, ворвался в комнату и потребовал, чтобы она немедленно оделась.
А что если она сделала это назло? Что ж, не исключено. Но не мог же он думать в столь ранний час?..
– Я подумала, он хочет со мной поговорить, – жаловалась Клара. – И сказать, как я прекрасна. А я хотела это услышать, потому что не чувствовала себя… хорошенькой. Казалась самой себе огромной и неуклюжей.
– Не настолько ты велика, – заметил Лонгмор.
