Прятала глаза неунывающая Гульбадан.
Вообще, после гибели Адхам-хана в гареме словно позабыли слово «радость», а теперь и Джодха уезжала.
Они отъезжали на рассвете, а потому, оглянувшись, Джодха увидела стоявшего на балконе дворца Джалала – император выполнял ежедневный ритуал, показывал подданным, что он жив, здоров и присутствует в Агре.
Жалела ли Джодха, что уезжала? Она не могла понять сама.
Жалел ли Джалал, что больше не будет в гареме строптивой раджпутки? Он старался не думать о Джодхе.
На следующий день вознамерилась отправиться в Мекку и Махам Анга, Джалал не возражал. Решила проведать мужа Гульбадан Бегума, собралась в далекий путь на могилу Хумаюна королева Хамида… Джалал горько усмехнулся:
Рукия, мы остаемся с тобой вдвоем.
Мы всегда с тобой только вдвоем, Джалал. Жаль, что ты этого так и не понял.
Я ухожу в Аджмер на могилу Муинуддина Чишти.
Зачем? – насторожилась Рукия.
Помолиться, попросить совет. Оказывается, собрать империю легче, чем собрать собственную жизнь.
Все из-за раджпутки?
Нет, не только из-за Джодхи. Рукия, у меня нет детей. Та, которую я столько лет называл своей матерью и которой так верил, все эти годы обманывала и готовила заговор.
Ты император и не имеешь права быть слабым.
Я не слаб, я просто одинок.
Когда ты намерен выйти в хадж? – постаралась уйти от опасной темы Рукия.
Завтра.
Пешком весь путь?
Да. Я хожу быстро.
«Надеется догнать свою принцессу Амера?» – мысленно ужаснулась Рукия, но вслух ничего не сказала. Она не могла, да и не желала идти в Аджмер, не желала даже ехать – не любила такие вещи.
Ты скоро вернешься?
Да, ты будешь меня ждать?
Я всегда жду, Джалал. Давай, перед твоим уходом начнем новую партию в шахматы, чтобы после возвращения закончить?
Он лишь кивнул, но партию они не начали, у Джалала мысли были заняты предстоящим хаджем, а не шахматами. Император настроился на молитву и пост, берег свои чувства, не желая расплескивать попусту. Джалал шел из Агры в Аджмер, как простой паломник, а не как император или Великий Могол, он шел молиться и просить совет, как жить дальше, что делать со своей судьбой, просить, чтобы Всевышний дал наследника, дал детей.
До Аджмера с племянником решила ехать и Гульбадан, чтобы помолиться, а потом проследовать дальше к мужу, которому едва ли была нужна…
По пути в Амер Бхагван Дас посоветовал Джодхе пока ничего не говорить родителям о разводе, пусть думают, что дочь приехала всего лишь погостить, а там видно будет.
Стоит ли лгать, брат?
Джодха, не пугай родителей сразу, подготовь их к этой мысли. Скажи, что император отправился в паломничество, но тебе с ним ехать нельзя, вот ты и попросилась погостить.
Джодха прислушалась к совету брата.
Дома, казалось, ничего не изменилось, одновременно изменилось все. Мама смотрела грустными глазами, бабушка улыбалась, от чего в уголках ее глаз появлялись морщинки, отец выглядел смущенным, он попросту не знал, как обращаться к дочери-императрице. Сестра Цукани тоже была смущена, теперь с Джодхой не поспоришь, она королева…
А королеве Джодхе больше всего хотелось вернуться в счастливое детство или хотя бы в то время, когда в ее жизни еще не было императора Джалала с его проницательным взглядом.
В ее комнате по-прежнему лежали те же подушки, покрывала, висели те же занавеси. В конюшне стояла ее лошадь, которую обихаживал тот же конюх Расул…
С крепостной стены открывался все тот же вид на горы…
Все по-прежнему, и все иначе.
В Агре Джодха мечтала вернуться в Амер, казалось, стоит только переступить порог дома, душа успокоится. Но шли день за днем, а спокойствия почему-то не было.
Хуже всего, что она уже не чувствовала себя дома, словно заехала в гости. Состояние Джодхи понимала только Моти, знавшая, что творится на сердце у подруги.
Так вернись в Агру. Император Джалал будет рад принять тебя.
Моти, я не могу! Вернуться к тому, кто столь жестоко расправился со своим молочным братом? Я ведь предупреждала императора о заговоре, он мог все предотвратить, но не пожелал этого сделать, а потом расправился…
Джодха, возможно, ты не все знаешь.
Чего я не знаю? Я не люблю Махам Ангу, но даже я готова признать, что она много лет была рядом с Джалалом и заботилась о нем.
Ты никогда не думала почему?
Что почему?
Моти набрала воздуха, чтобы сделать последнее признание. В конце концов, она не давала слова молчать, Адхам-хан был столь уверен в своей над ней власти, что не сомневался в молчании, а Махам Анга не подозревала, что Моти знает главную тайну.
Почему Махам Анга осталась рядом с Джалалом, когда родители бежали в Персию, словно ей больше не о ком заботиться?
Это признак верности, Моти, что тут удивительного?
Ты не замечала, что император Джалал и Адхам-хан похожи?
Конечно, похожи! Так часто бывает, когда люди растут вместе и живут рядом много лет.
А еще, если у них один отец…
Что?!
Да, Джодха, я рассказала тебе не все, что услышала тогда. В основное было трудно поверить…
Что еще ты услышала? – Джодхе даже понадобилось присесть, чтобы не потерять сознание от ужаса.
Моти тоже с трудом собралась с силами, но начав говорить, следует продолжить.
Махам Анга родила Адхам-хана от императора Хумаюна. Он старший брат Джалала, а не только молочный.
Но почему же?..
Не призналась никому? Этот вопрос задал матери Адхам-хан. Махам Анга не была ни женой, ни наложницей Хумаюна, она была женой его военачальника. Знаешь, что последовало бы за таким признанием? Ее бы просто закидали камнями как неверную жену, а самого Хумаюна и вовсе свергли с престола. Махам Анга решила иначе, она утаила отцовство даже от самого императора, намереваясь просто подменить мальчиков. Джалалу грозила в лучшем случае жизнь где-нибудь в деревне в бедной семье, а Адхам-хан под его именем должен был стать императором.
Подожди, – попросила Джодха. – Я не могу во все это поверить.
Но это так. Мало кто признал бы Адхама законным наследником престола Моголов, а вот Джалала – да, вернее, Адхама под именем Джалала. Разница между ними невелика, нескольких месяцев никто и не заметил бы, тем более при тех событиях, которые происходили. Но что-то пошло не так, Джалала не удалось ни убить, ни оставить кому-то на воспитание, и Махам Анга была вынуждена скрывать все и заботиться о Джалале, чтобы иначе сменить императора на троне. Кое о чем догадался Байрам-хан, вот и был сначала отстранен, а потом убит. Догадался и дядя Джалала, младший брат императора Хумаюна, Аскари. Я не знаю, что с ним произошло, но его тоже не стало. А теперь им мешал только сам Джалал.
