Лили энергично тряхнула головой:
— Слова истинного жителя колоний. Сжечь прошлое. Вперед, туда, где ждет будущее.
— Лучше сжечь прошлое, чем пытаться в нем жить!
— О, как мило! Ожидаете, что я брошу свою семью? Но сами не спешите расставаться с тем, что вам дорого! Может, вам стоит последовать собственному совету и забыть о ваших солдатах?
— Мои солдаты — люди. Ваш дом — неодушевленный предмет. Люди — это главное. Вы — это главное. Господи, почему вы так упрямы? Вам никогда не приходило в голову, что, если станете женой Ланди, все ваше имущество по закону перейдет к нему? Что помешает ему продать Балфур-Мэнор после свадьбы? Что, если он не захочет дать денег на ремонт крыши? Об этом вы подумали?
— Разумеется, подумала. Эдвард не продаст Балфур-Мэнор, потому что прекрасно знает: за все его золото не купить престиж древнего рода. Как по-вашему, почему он женится на мне?
Дерек обвел многозначительным взглядом ее соблазнительную фигуру:
— Трудно предположить.
— Он отчаянно стремится стать своим в обществе, — объяснила она, игнорируя его плотоядные взоры. — Кроме того, у него нет причин продавать Балфур-Мэнор. Он не нуждается в деньгах. И я попрошу поверенного составить документ, по которому Эдвард лишится прав продать мой дом, даже если захочет. На всякий случай.
— Вот оно! Видите? Вы не доверяете ему, так же как я. В этом вся проблема, Лили. Я не доверяю этому человеку. Простите, но это правда. Я не верю также, что он сделает вас счастливой, и это сводит меня с ума. Мне необходимо знать, что вам ничто не грозит!
— О, Дерек! — тихо воскликнула она и, похоже, сама себе удивилась. — Что мне с вами делать?
Она осторожно убрала с его лба непокорную прядь.
— Я мог бы кое-что придумать, — прошептал он, наслаждаясь се прикосновениями. Затем поймал ее руку и поцеловал. — Он уже сделал предложение? Вы помолвлены?
— Нет, — досадливо вздохнула она. — А вы? Получили письмо от командира?
— Не получил, — покачал головой Дерек, выпустив ее руку. — Похоже, оба наших судна попали в штиль и единственный способ вырваться — проложить новый курс. Поймать попутный ветер.
— И в какой новый порт влечет нас судьба? — едва заметно улыбнулась она.
— Одному Богу известно, куда понесет нас течение. — И тут его осенило. — Шторм в виде скандала — вот оно, решение. Вовремя пущенная сплетня может выдуть нас отсюда! Скандал с нами в качестве участников — то, что нам сейчас необходимо.
— Не смейте! — предупредила она.
— О, это будет так легко! — Он подвинулся ближе, лаская ее руки. — Я мог бы уничтожить вашу репутацию прямо здесь и сейчас. Спасти вас от вас самой. Удержать от безумия.
— О да, прекрасная мысль! — иронически бросила она. — Простите, майор, но, зная вашего брата, а особенно отца, я совершенно уверена, что, если это произойдет, они заставят вас жениться на мне и вы попадете в вырытую своими руками яму.
— А ведь это не такая уж плохая мысль! Так-так… Может, мне принудить вас выйти за меня?
— Дерек! — изумленно воскликнула она. — Вы действительно этого хотите?
— Нет! То есть не таким же образом! Я… я только хочу помочь вам…
Она с сомнением уставилась на него.
— Но это значит, что мы получим то, чего оба желаем, — неожиданно для себя заметил он.
— Верно, — подозрительно нахмурилась она. — Если вы женитесь на мне, значит, придется вернуться в Индию, где вам каждую минуту грозит гибель. Зато станете посылать добытое золото домой, мне, чтобы я смогла привести в порядок дом, и тогда, возможно, наконец-то заслужить одобрение матери.
Дерек на секунду замер:
— Так вот оно в чем дело!
Он впервые услышал о ее матери, но теперь, когда Лили упомянула о ней, многие детали головоломки неожиданно сложились.
Он был рад сменить тему. Теперь настала ее очередь смущаться!
Она отвернулась, стыдясь своего неожиданного признания. На щеках выступили красные пятна.
— Мне не стоило это говорить, — промямлила она. — Такое неуважение к матери!
— Не волнуйтесь! Вашей матушки здесь нет, и, даю слово, я ничего ей не скажу. Кроме того, моя мать была чем-то на нее похожа.
— Правда?! — ахнула Лили.
— Лили, — медленно выговорил он, гладя ее по щеке, — всякий, кто не полюбит вас, — глупец. Особенно ваша мать. И это касается Ланди тоже.
— Как насчет вас, майор? — спросила она едва слышно, смело глядя ему в глаза. — Это и к вам относится?
— Я не глупец, — выдохнул он.
Сладостное, мучительное желание, светившееся в этих голубых глубинах, словно отражало жгучее вожделение, пульсировавшее в нем.
Он стиснул ее плечи, на мгновение закрыл глаза, не в состоянии вынести еще одного отказа, и отчаянно признался:
— Боже, я… я не могу позволить вам сделать это! Скандальные новости о нашей связи потрясут общество до основания и освободят вас из проклятой тюрьмы, в которую вы сами себя заключили!
— Нет! Не смейте! — воскликнула она, упираясь ладошкой в его грудь. — Я не выйду за вас!
— Почему? — яростно бросил он.
— На что мы будем жить? Придется либо принять помощь вашей семьи, либо вернуться в Индию, где вы снова будете подвергать себя опасности. Я знаю, что у родных вы ничего не возьмете. Что же до Индии… я этого не вынесу, особенно теперь, когда вижу, как сильно военная служба искалечила ваше сердце!
— Я бы сделал это для вас, — нежно прошептал он.
Она сжала ладонями его лицо.
— Но я бы никогда вам не позволила.
Они смотрели друг на друга. Время, казалось, замерло и остановилось.
Он невольно улыбнулся:
— Значит, вы собираетесь меня защищать?
Эта хрупкая девушка — его защитница? Самая дурацкая, самая восхитительная мысль на свете! Она опустила руку:
— Послушайте, Дерек, не знаю, зачем вы пришли сюда, и, откровенно говоря, знать не хочу, но должна предупредить вас: я следила за вами по просьбе Эдварда.
— Что же… — пробормотал он, — это крайне глупо с его стороны.
Хотя у него упало сердце и мужское тщеславие было ранено тем фактом, что она пошла за ним не по собственной воле, из желания побыть наедине, все же он по достоинству оценил ее порядочность.
— Старине Эдварду совершенно все равно, что случится с его маленькой шпионкой, если ее поймают, — заметил он, проводя пальцем по ее груди.
Лили вздрогнула. Голубые глаза потемнели. На этот раз между ними проскочило что-то вроде молнии.
Тогда в конюшне они сумели ей воспротивиться, но сейчас взаимное притяжение оказалось слишком сильным. Он ощутил, как нарастает желание подобно катящемуся с горы камню: все быстрее и быстрее. Набирая силу. Мощь. Скорость.
