— Да, но я, признаться, не особенно люблю путешествовать, — призналась Джейн. — А в последнее время вдобавок столько развелось грабителей, что просто ужас один…
— Да и сами дороги неважные, — со смехом сказала Даморна. — Из-за ухабов непрестанно получаешь синяки. Но нам нечего бояться посреди бела дня да еще в черте города…
— Будем надеяться, что нечего, а то у меня тут в корзинке чего-чего только нет: и кольцо с бриллиантом, и изумрудное колье, и сапфировая брошка. Все вместе стоит как раз пять тысяч фунтов.
— Не волнуйтесь, Джейн. На запятках едут два до зубов вооруженных лакея.
Один лакей был, разумеется, Джим, другой — Уизел, выглядевший в ливрее довольно нелепо. Ну да ничего страшного!..
Гостиница стояла прямо на берегу реки, рядом с пристанью. Квентин дожидался здесь кареты еще с ночи.
Джим помог выйти дамам из экипажа и повел их в условленное место. Даморна одернула пышные юбки и огляделась. Место-то выбрано неудачно! Тропинки поросли бурьяном, а сломанный замок монотонно скрипел на ветру.
— Вы уверены, что мы приехали туда, куда следует? — пролепетала испуганная Джейн, вцепившись в ручку корзинки с такой силой, что побелели пальцы.
Даморна успокаивающе положила руку на плечо девушки. Она тоже была не в восторге от открывшегося глазам вида, однако Квентин не хотел останавливаться в фешенебельной гостинице, где, как правило, всегда много знати и где, разумеется, риск быть узнанным заметно увеличивается. Даморна не могла понять, почему он так настаивал на встрече с Джейн…
Обе девушки вошли в гостиницу. Джейн вся дрожала. Даморна постучала в массивную дубовую дверь и тотчас вошла в комнату, зная, что Квентин не покажется до тех пор, пока обе посетительницы не запрутся изнутри. Несмотря на все свои страхи. Джейн не отставала от своей водительницы ни на шаг.
Комната оказалась довольно грязной и обшарпанной. Колченогий стол и длинная грубая лавка у стены — вот и вся мебель. Квентин стоял к вошедшим спиной и смотрел в окно. Услышав, как щелкнул замок, он повернулся и снял свою шляпу.
— Квентин?! — вскрикнула Джейн. — Это невозможно!
— Ты должна была знать, — заговорил Квентин, усадив едва не упавшую в обморок девушку на лавку, — что я не оставлю тебя в руках Реджинальда. Я дал слово, что всегда буду заботиться о тебе!
Это признание сразило Даморну. Выходит, Квент и Джейн — друзья? Но почему девушка выглядит такой испуганной?
— Зачем вы привезли меня сюда? — съежилась Пула и покосилась на запертую дверь.
— Ничего не бойся, — мягко сказал Квентин. — Я только прошу тебя об одном. Выслушай все, что я тебе скажу.
Даморна присела на край лавки, чувствуя себя оскорбленной невниманием Квентина, даже не поздоровавшегося с ней. Однако сейчас некогда было затевать ссору. Девушку разбирало любопытство. Если она будет сидеть смирно и не лезть ни к кому, то скоро узнает ответы на свои вопросы.
Квентин внимательно разглядывал растерянное лицо Джейн.
— Я не верю в то, что ты считаешь меня виновным во всем случившемся, — сказал он, помаргивая. — За время жизни в Логхтон Холле я ни разу не посягал на те деньги, которые зарабатывал кто-то другой, а не я сам.
Жил в Логхтон Холле? И был обвинен в воровстве? Даморна перевела взгляд на Джейн. Трудно было понять, насколько девушка верит в то, что ей тут говорят.
Внезапно Квент повернулся к Даморне и пояснил:
— Мы с Джейн вместе выросли. Мой отец служил управляющим у виконта Логхтона.
— Марстон Оукс?
Квент улыбнулся.
— Ну конечно же, ты не могла не слышать о нем. У нас с Реджинальдом были одни учителя. Позже мы даже вместе поступали в Итон. Потом в Оксфорд. Мы с ним одногодки. Однако он всегда полагался на меня, словно я был старше и опытнее.
— Значит, ты познакомился с Джейн в Логхтон Холле? Прекрасно. Но что заставило покинуть тебя родной очаг?
— Вот об этом я и хочу поговорить. Итак, мой отец доверял мне, я был его правой рукой. Марстон Оукс поправлялся после болезни и не хотел уезжать из Логхтон Холла, все еще чувствуя себя недостаточно окрепшим. Посему кое-какие дела он поручил мне. Чтобы разрешить эти дела, я должен был поехать в Лондон. Отец дал мне набор золотых колец с собой, чтобы я дал их ювелиру для чистки и переоценки.
Дела были все самые неотложные и я поспешил в столицу. Справившись со всеми поручениями, я уже возвращался домой, как вдруг путь карете преградили трое всадников в шелковых масках и с пистолетами. Они не обратили внимания на тот кошелек, что я им протягивал, желая выкупить жизнь собственную и жизни своих спутников. Однако грабители кошельком не заинтересовались, а полезли прямо в экипаж, где у меня были спрятаны кольца. Негодяи очень скоро отыскали драгоценности, но я вступил с ними в отчаянную схватку. Более того. Я уже стал одерживать верх, как вдруг кто-то огрел меня чем-то тяжелым по голове. Прежде чем потерять сознание, я услышал до боли знакомый голос, произнесший: «Не убивайте его!» Этот голос принадлежал Реджинальду.
Я думаю, Реджинальд надеялся на то, что мне так или иначе придется возместить убытки, но он понял, что выдал себя. Негодяй поспешил вернуться в Логхтон, завернул в мой галстук один из похищенных бриллиантов и показал отцу: смотрите, дескать, каков наш милый Квентин. И виконт, и управляющий были неприятно удивлены моей расхлябанностью и приготовились отчитать меня как следует.
Я вернулся домой и направился к Реджинальду, желая дать ему хорошую взбучку за его шуточки — мне казалось, что он разыграл меня! Реджинальд же забился в угол и принялся вопить: «Помогите! Помогите!» Первой прибежала Хэлли, потом виконт с управляющим. Тут Реджинальд запел уже по-другому: «Я признался ему, — доложил он, — что нашел бриллиант у него в комоде, а его точно с цепи спустили: грозится убить!» Ошарашенный подобным признанием, я попытался защищаться, но поверила мне одна Хэлли. Виконт же и управляющий были убеждены в том, что кольца взял я, а не какие-то там сказочные грабители. Вот такова моя грустная повесть…
— Мне лично этого мало, — сказала Даморна, — чтобы уверовать в виновность Реджинальда. — Хотя, впрочем, ради денег он пойдет на самые грязные делишки!
— Но ты не виконт, а Реджинальд не твой сын.
— Но наверняка твой отец… Квент усмехнулся.
— Мой отец посвятил всю свою жизнь Логхтонам. Он настолько предан знати, что скорее поверит в то, что его сын — вор, нежели усомнится в тех принципах, на которых основывается жизнь правящих классов.
Даморна заметила, что Джейн слушала рассказ Квента довольно равнодушно. Во всяком случае по ее лицу нельзя было понять, насколько она тронута печальной повестью. В чем дело?
