Они прибыли в Рейвенсвуд как раз к заходу солнца. Усталая до крайности, Эмили позволила Саймону помочь ей сойти с лошади.
Дрейвен не стал их ждать и поднялся по лестнице в донжон. В дверях он задержался.
Поднявшись следом, Эмили остановилась и заглянула Дрейвену через плечо.
– Господи! – ахнула она, окинув взглядом внутренность зала. – Дэнис не терял времени!
В зале появились новые столы. Их составили в углы. Запах свежей краски ударил в нос. Тусклые стены преобразились и стали светлыми. На стенах висели новые шпалеры, ставни были раскрыты. На полу лежал свежий тростник, и его приятный острый запах щекотал ноздри.
– Сюда ли я попал? – ворчливо спросил Дрейвен.
Эмили рассмеялась:
– Думаю, да.
– Дэнис! – позвал Дрейвен, входя в холл. Из боковой двери выбежал управляющий.
– Милорд! – поклонился он и с довольным видом потер руки. – Удовлетворены ли вы?
Дрейвен вопросительно посмотрел на Эмили.
– Замечательно, – согласно кивнула она.
Дэнис заулыбался.
– Остались ли деньги из тех, что я вам выдал? – спросил Дрейвен.
– Да, милорд, и немало.
– Оставьте их себе.
Дэнис был явно обескуражен таким решением хозяина.
– Вы уверены, милорд?
– Вы их заработали. Возьмите неделю отпуска и отдохните.
– О, благодарю вас, – с признательностью в голосе произнес Дэнис и вышел.
Дрейвен направился было к лестнице, как вдруг чей-то строгий голос скомандовал:
– Не ходите в грязных сапогах, ни в коем случае!
Эмили удивленно выгнула бровь. В этот момент из прихожей в зал вошла полная женщина лет сорока пяти, с легкой сединой в темно-каштановых волосах. По ее манере держать прямо спину было заметно, что она привыкла командовать.
– Я не позволю марать полы, – произнесла она резким тоном. – Пусть этот замок ваш, но это не дает вам права портить нашу работу. Давайте снимайте сапоги.
Выражение лица Дрейвена могло бы привести в ужас самого дьявола. Но женщина встретила его гневный взгляд без какого-либо страха.
– Кто вы? – спросил, в свою очередь, Дрейвен.
– Беатрикс. Управляющий Дэнис нанял меня в домоправительницы, и теперь я буду править этим домом.
Дрейвен нахмурился:
– Беатрикс?
– Да, служанка вашей матери. Я шлепала вас по попе, милорд, когда вы были дитятей. Могу и теперь отшлепать.
От такой дерзости Эмили онемела.
– Мне сказали, что вы умерли, – более спокойно проговорил Дрейвен.
В темно-карих глазах женщины светилась нежность, и Эмили ощутила, как хочется ей протянуть руку и коснуться Дрейвена.
– Если так, значит, я вернулась, чтобы являться вам как привидение, – насмешливо произнесла она. – А теперь снимайте сапоги.
И к полному изумлению Эмили, Дрейвен послушался.
– Спасибо, милорд, – поблагодарила Беатрикс. – Ваша комната наверху ждет вас. Мы с Дэнисом перенесли вещи леди в комнату для гостей.
– У вас есть комнаты для гостей? – спросила Эмили.
Беатрикс ласково улыбнулась:
– Теперь есть.
– Признателен за ваши услуги, Беатрикс, – с теплотой в голосе проговорил Дрейвен и зашагал по лестнице вверх.
Эмили смотрела ему вслед. Это было странное зрелище. Кто бы мог подумать, что человек, вызывающий страх у всей Англии, будет расхаживать в одних чулках, чтобы угодить своей домоправительнице?
Улыбнувшись, Эмили шагнула к лестнице, но Беатрикс шыкнула на нее:
– Это относится и к вам, миледи.
Эмили закусила губу, и сняла туфли.
Беатрикс одобрительно кивнула:
– Я пришлю поесть вам в комнату. Вы, конечно, хотите отдохнуть. Я отведу вас в вашу новую спальню.
Эмили последовала за ней наверх. Проходя мимо комнаты Дрейвена, она остановилась. Дверь была плотно закрыта, и оттуда не доносилось ни звука. Она коснулась дерева, которое разделяло их, думая о том, что сейчас творится у него в голове. Сегодня он был очень отчужденным. Гораздо более отчужденным, чем всегда.
«Ты будешь мой», – мысленно поклялась Эмили и поспешила за Беатрикс в конец коридора. Домоправительница отворила дверь одной из комнат и предложила Эмили войти.
При виде своей новой спальни Эмили широко раскрыла глаза. Кровать манила свежими простынями и меховыми одеялами. На стенах висели новые шпалеры, а каменный пол покрывал толстый тканый ковер.
Эмили скинула с себя плащ, а домоправительница принялась разводить огонь в очаге.
– Если миледи что понадобится, дайте мне знать.
Некоторое время Эмили молча смотрела на домоправительницу, думая о чем-то своем.
– Беатрикс! Нет ли у вас соображений о том, как можно заставить лорда Дрейвена улыбнуться?
Тень грусти легла на лицо Беатрикс.
– На всем свете не найдется силы, которая могла бы это сделать.
– Но ведь…
– Нет, миледи. Уверяю вас, ничто и никогда не вызовет у его сиятельства улыбки. После того как… – Беатрикс осеклась и снова занялась камином.
– После чего? – переспросила Эмили.
– Не следует мне рассказывать о таких делах, – неохотно отозвалась Беатрикс. – На вашем месте, миледи, я бы избегала его сиятельства во что бы то ни стало.
– Это почему?
– Потому что каждая леди, которая жила под крышей Рейвенсвуда, была здесь убита.
По спине Эмили пробежал холодок.
– Убита?! – испуганно прошептала она. – Как?
– Рукой своего мужа.
– И мать Дрейвена тоже?! – ужаснулась Эмили.
– Убита своим супругом.
Комната закружилась у Эмили перед глазами. Ничего более страшного она и представить себе не могла.
– А лорд Дрейвен, где был он, когда это случилось?
– Лежал без сознания на полу, потому что посмел броситься на помощь матери.
Эмили внутренне содрогнулась, представив себе жуткую картину. Ничего удивительного в том, что Дрейвен такой угрюмый и замкнутый.
Наконец-то Эмили поняла, почему он никогда не улыбается. Как можно чему-то радоваться после того, как видел такое?
– Из-за этого вы и уехали отсюда? – спросила Эмили.
– Нет, я попыталась остаться, чтобы присматривать за его сиятельством, но его отец запретил мне сделать это, – ответила Беатрикс. – Сказал, что лорда Дрейвена уже достаточно избаловали женщины. Что пора ему сделать из своего сына мужчину. Эмили понимающе кивнула.
– А почему вы вернулись теперь?
Беатрикс в задумчивости помолчала, словно пыталась найти точный ответ.
– Непросто на это ответить, миледи. Когда Дэнис попросил меня приехать, я отказалась. Я очень хорошо помнила, каков был прошлый граф, и боялась, что его сын вырос таким же. Но потом я услышала голос ее сиятельства. Она просила меня присматривать за сыном. Она делала это чуть ли не каждую ночь, когда я готовила ее ко сну. «Беатрикс, – говорила она, – если что-нибудь случится со мной, прошу тебя, присматривай за моими мальчиками». – Беатрикс горестно вздохнула, и Эмили заметила на ее глазах слезы. – Леди Кэтрин была святой. Она была добрая и любящая, как сама Мадонна, и вот ради нее-то я и позволила Дэнису уговорить себя вернуться.
