23
Несмотря на то, что оплошность Кайла в Хошане не привела к роковым последствиям, из предосторожности Трот выбрала другую дорогу, ведущую в Кантон. При этом у путников появилась возможность не только повидать новые места, но и продлить путешествие на несколько дней. Сознавая это, Трот втайне радовалась и раскаивалась, но наслаждалась каждым часом, проведенным в обществе Кайла. Никогда еще она не была так счастлива, как теперь, рядом с человеком, знающим, кто она такая на самом деле.
На третий вечер после отъезда из Хошаня они приблизились к городку Фэнтан. При виде высоких глинобитных стен Трот нахмурилась.
– Пожалуй, нам не следует заходить в город. Он довольно велик, здесь наверняка много чиновников и солдат.
– Мы благополучно выбрались из Кантона, а он гораздо больше. И потом, если мы решим обогнуть Фэнтан, нам придется несколько миль брести мимо рисовых полей, а это вряд ли понравится их хозяевам. Уж лучше притвориться скромными странниками.
Кивнув, Трот потянула Шена за узду, и вскоре они вошли в Фэнтан через западные ворота. На многолюдных улицах Трот снова стала молчаливой. Вокруг бегали дети с яркими бумажными вертушками, старики беседовали с друзьями или смотрели представления уличных артистов. Совсем рядом разорвалась бамбуковая хлопушка, Шен заупрямился, а Кайл тихо спросил:
– Что здесь происходит?
Трот перевела взгляд на плывущие в небе над городом воздушные змеи в виде драконов.
– Какой-то местный праздник. Я разузнаю на постоялом дворе.
На двух постоялых дворах для них не нашлось места, на третьем им наконец удалось получить комнату. Хозяин оказался словоохотливым, Трот подробно расспросила его и, оставшись наедине с Кайлом в комнате, объяснила:
– У местного градоначальника, господина By Чжона, родился первый сын, праздник устроен в его честь. Видимо, By уже в летах, но детей у него раньше не было. На радостях он принес богатые дары всем городским храмам и распорядился устроить уличные празднества и шествие с «танцем льва».
– «Танец льва»? Может, задержимся и посмотрим его? – Кайл привычными движениями разматывал повязку. Трот всегда нравилось наблюдать, как он превращается из старика в пылкого возлюбленного. Ее любовника.
Она прикусила губу и задумалась.
– Нам следовало бы избегать многолюдных сборищ. На таких праздниках часто вспыхивают драки, горожане наверняка напьются.
– Я уверен, ты сумеешь защитить меня. – Он снял парик и провел по волосам пятерней. – Мне не терпится увидеть праздник. Во время китайского Нового года я то и дело поглядывал в сторону Кантона, жалея, что не могу попасть туда.
Трот лукаво улыбнулась.
– Попробуйте уговорить меня.
– Каким образом, плутовка? – Блеснув глазами, он в два шага пересек комнату и схватил Трот в объятия. – Ты хочешь, чтобы я овладел тобой?
Она обвила руками его шею.
– Да, прошу вас!
Кайл сорвал с нее тунику прежде, чем они добрались до лежанки, а через минуту на пол упали широкие штаны Трот. Как он прекрасен, думала Трот, наслаждаясь изощренными прикосновениями Кайла. Иногда ей хотелось спросить его, всегда ли совокупления бывают такими неистовыми, но она не смела. Ей хотелось верить, что между ними происходит нечто особенное, что, кроме нее, для него не существует женщин, а он – ее единственный мужчина.
Единственный мужчина в мире… Содрогаясь, она запустила пальцы в его волосы и предалась блаженству.
После любви они задремали и проснулись оттого, что прямо под окнами затрещали хлопушки. Трот зашевелилась в объятиях Кайла и сонно произнесла:
– На ужин нам хватит припасов из сумок. А потом мы продолжим.
– Замечательное предложение. – Кайл поцеловал теплый изгиб ее плеча, готовый согласиться, но вместо этого поднялся с лежанки. – Однако я голоден, к тому же никогда не видел уличных праздников, а заняться любовью можно и позднее.
Подавив разочарование, Трот встала и оделась.
– Вы неутомимый путешественник, милорд.
– Каюсь, – усмехнулся Кайл, любуясь ею. Только когда прекрасное тело Трот исчезло под одеждой, он начал обматывать голову и лицо тканью. Кайла волновала мысль о том, что лишь ему одному известно, какая красота таится под мешковатой одеждой Трот.
Уже в тысячный раз он задумался о том, стоит ли попросить Трот после приезда в Англию остаться его любовницей, и в который раз пришел к прежнему выводу. Трот несравненна, остроумна, добра и страстна, но, став его любовницей, она будет обречена на жалкое существование, окажется отвергнутой обществом. А она заслуживала лучшей участи – не только уважения, но и шанса встретить мужчину, который по-настоящему полюбит ее.
Как сложилась бы его жизнь, если бы он познакомился с Трот еще до встречи с Констанцией? Эта мысль так тревожила Кайла, что он старательно подавлял ее. Только благодаря Констанции он стал таким, каков он сейчас. Без ее влияния он остался бы ничтожеством. Констанция научила его любить, а потом унесла с собой в могилу его сердце.
Только этим она причинила ему боль.
Трот проглотила последний кусочек медового рулета, радуясь, что Кайл уговорил ее остаться в городе. Улицы дышали весельем, фонари разгоняли ночную тьму, лоточники предлагали изысканные сладости, старики со старухами сидели у дверей домов. Пожилая предсказательница схватила Трот за рукав.
– Предсказать тебе судьбу, юноша? Тебя ждут богатство и красивые наложницы.
Трот покачала головой.
– Простите, почтенная, но предпочитаю не знать, что готовит мне будущее. – «И это правда», – мысленно добавила она.
Крепко держа Кайла за руку, она подошла поближе к уличному балагану. Не требовалось владеть китайским языком, чтобы понять смысл представления, в котором участвовали куклы, изображающие благородных мужчин, прекрасных женщин и злых колдуний. Трот поражалась тому, что Кайл не забывает шаркать ногами и сутулиться и вместе с тем зорко смотрит по сторонам под прикрытием повязки.
Представление кончилось, Трот бросила монетку в корзину, поднесенную малолетней дочерью одного из артистов. Отойдя от балагана, Трот купила у уличного торговца две крошечные чашечки рисового вина, которое разливали из большого кувшина лакированным черпаком. Этот черпак настолько заинтересовал Кайла, что он жестом попросил еще одну чашечку, хотя и от первой у него захватило дух. Трот усмехнулась; рисовое вино по крепости напоминало скорее коньяк, чем европейские вина.
Узкие улочки огласил рокот барабанов.
– Шествие! Пойдемте, дедушка, займем удобное место.
Беззастенчиво пользуясь старостью Кайла, Трот ухитрилась протолкнуться в первый ряд зрителей. Сначала мимо прошагали барабанщики, выбивая четкий ритм, затем улицу заполнили танцоры в ярких костюмах. Прошел отряд маньчжуров-знаменосцев в черных одеяниях, в паланкине пронесли самого градоначальника.
