– Иного выхода у нас все равно нет. – Он тяжело поднялся. Дарина попыталась удержать его за руку, но Иэн, мягко сжав ее ладонь, отстранился. – Я прикажу подать карету и возьму кое-какие бумаги.
– Будьте любезны, – сдержанно сказал Эван. Иэн вышел.
Дарина переглянулась с Марго, та ответила ей неожиданно понимающим взглядом. Кажется, их оставляли за бортом.
– Можно нам составить вам компанию? – невинно поинтересовалась Дарина у Винсента. Тот нахмурил брови, покусал губы и наконец выдал:
– Нет.
– Почему? Разве нас не нужно привести к официальной присяге?
– Нужно или нет, решит наше начальство. – Эван смотрел в потолок нарочито скучающим взглядом. – Пока же вам надлежит ждать здесь.
– И не подумаю! – фыркнула Марго. – Власть мужчин! Пусть начальство и решает, нужно ли нам ехать с вами или нет.
– В данном случае начальство – я, – ровно сказал Эван. – Вы остаетесь.
– Ну и... – Марго надула губы и демонстративно уставилась в окно.
Эван встал и поманил Дарину за собой. Они вышли в ярко освещенный солнцем холодный вестибюль и остановились у зеркала в изукрашенной завитушками оправе; Дарина мельком увидела свое бледное, осунувшееся лицо и повернулась к зеркалу спиной.
Эван сцепил руки за спиной и, глядя в сторону, спросил:
– Тебе хорошо здесь? Дарина долго молчала.
– Что ты имеешь в виду, Эван? Если любовь Иэна ко мне – да. В этом смысле мне хорошо. В остальном... – Она беспомощно повела рукой. – Ты сам понимаешь.
– Тебе, должно быть, очень тяжело.
– Да.
– Я могу тебе чем-то помочь?
Она не ответила, отвернувшись к зеркалу. В нем отражался громадный вестибюль – и она, Дарина, такая маленькая на фоне мраморного великолепия. Ей показалось, что ее фигурка в зеркале покрывается инеем... Она не любила зеркала.
– Если тебе понадобится еще помощь любого рода, можешь сразу обращаться ко мне.
– Спасибо, Эван.
Кажется, говорить было больше не о чем, и все же... Дарина осторожно коснулась руки бывшего мужа:
– Эван, объясни мне... Почему я не знала!
– Я догадывался, что ты задашь этот вопрос. Видишь ли, Дарин... эта служба не из тех, о которых принято болтать.
– Ты считаешь, сказать мне – это разболтать?
– Я этого не говорил. В любом случае, начальство запрещало мне...
– Теперь ты будешь отговариваться повелением свыше, – горько сказала она.
– Дарин, – мягко произнес Эван, – Иэн тоже не сказал тебе ни слова. Либо ты прощаешь и его, и меня, либо ты не прощаешь нас обоих. Мне кажется, второе – изначально бессмысленно.
Он был прав, как всегда. Разговор этот был совершенно ни к чему, и зачем она задала этот вопрос, Дарина не знала сама.
– Извини.
– Ничего. – Эван хотел добавить что-то, но в вестибюле появились Иэн и Винсент, оба уже при плащах и шляпах; Иэн поигрывал изящной черной тростью. Подойдя к Дарине, он поцеловал ее.
– Мы постараемся вернуться поскорее, – его голос был обманчиво-мягким. Дарина вздохнула.
– Не спешите. Разберитесь во всем до конца.
– Мы постараемся. – Он погладил ее по щеке.
Эван отвернулся.
Наконец они уехали; прогрохотали колеса экипажа во дворе – и в вестибюле воцарилась тишина. Огромный, почти пустой дом давил на Дарину. Хотелось спрятаться в нишу, задернуть занавеси и застыть в маленьком кресле с подушками, которые вышивала, может быть, прапрабабушка Иэна неизвестно сколько лет назад... Одиночество было мерзлым, как вода в пруду поздней осенью.
И тут Дарина вспомнила, что Маргарет не выходила из столовой.
Марго опять курила, перебравшись в кресло у окна. Заметив вошедшую Дарину, она неожиданно тепло улыбнулась ей:
– Похоже, нас с вами все бросили, дорогая.
– Может быть, они правы. – Дарина устало опустилась на стул, сложила на столе руки и положила голову на них. – Подумайте сами, чем мы можем помочь в данной ситуации?
Маргарет возмущенно фыркнула.
– Вот из-за таких, как вы, дорогая, мы бесправны. Надо уметь сражаться за себя. Неужели этот несправедливый мир должен принадлежать одним мужчинам?
Дарина не ответила; она не чувствовала в себе желания вести сейчас спор. Подумать только, еще утро, а она уже совершенно выдохлась; что же будет, когда Иэн умрет? Тогда придется в десять раз тяжелее.
– Кажется, я не ко времени завела этот разговор, – сочувственно сказала Марго. – Вам и без меня проблем хватает. Мне уехать?
Дарина представила, что останется сейчас одна. Ждать, только ждать, ничего она больше не может.
– Нет, – с усилием выговорила она. – Останьтесь, леди Маргарет, прошу вас.
– Просто Марго. – Она огляделась и потушила сигарету в цветочном горшке. У Дарины не было сил ее упрекнуть. – А я буду звать вас Дарин, вы не против?
– Нет.
– Вот и хорошо. Когда люди называют друг друга по имени, это облегчает взаимопонимание. – Она встала, прошлась по комнате и наконец уселась за стол напротив Дарины. – Расскажите-ка мне про Иэна и его болезнь, милая. Все в подробностях.
Дарина молчала. Опустошение, внезапно овладевшее ею, было таким всепоглощающим, что ей не хотелось размыкать губ. С трудом пересилив себя, она подняла голову и начала говорить. По мере того как рассказ подходил к завершению, Дарина чувствовала, как силы возвращаются к ней.
Марго слушала, не перебивая. Когда Дарина, выдохшись, замолчала, леди Уолридж заметила:
– Итак, вы пожертвовали всем, прежде всего своей репутацией, ради того, чтобы Иэн смог насладиться покоем в последние дни? Нечего сказать, благородный поступок. – Никакой издевки в ее голосе не было. – Однако что вы будете делать потом?
– Я рассказала вам о нашем плане. Я надеюсь, что буду достойной герцогиней...
Марго фыркнула.
– Милая, да ведь вас утопят. После смерти Иэна официальным его наследником считается Алекс, а вы будете вдовствующей герцогиней с подмоченной репутацией. Поверьте, долго вам продержаться не удастся. Корона назначит своего опекуна – об этом вы, гении, не подумали?
– Но...
– Никаких «но». Вы представляете себе состояние герцога Риверфорта? Размеры его земель? Его власть и его возможности? Вы думаете, королевская семья одобрит ваш сомнительный план, и все это перейдет в ваши руки без потерь? Я не удивляюсь, что вы не подумали об этом; но изумлена, почему об этом не подумал Иэн или Винсент. Уж они-то должны осознавать...
– Иэну не до того в последнее время.
– Чушь! Герцог всегда остается герцогом. Вы его еще недостаточно хорошо знаете. Когда еще жива была Мелли и они выезжали на пикники, Иэн устраивался под деревом и возился с бумагами большую часть времени. Совмещал приятное с полезным. Он умеет держать в голове десяток дел одновременно. Не рассказывайте мне, что он не подумал об этом.
