Между тем Зара смотрела на короткий кривой нож, висевший у пояса Кадима. Ее следующее движение было молниеносным и почти инстинктивным. Работорговец осознал, что происходит, лишь почувствовав, как ему в пах уперся острый клинок. Его глаза встретились с глазами Зары простиравшаяся в них решимость не оставляла ни малейших сомнений: берберская шлюха не раздумывая превратит его в жалкого евнуха.
Худшие опасения Кадима подтвердились, когда до него долетел яростный шепот:
— Только тронь меня, арабская свинья, и я скормлю тебе твои собственные яйца.
Кадим чувствовал, как по его спине стекают ручьи пота.
— На что ты надеешься? Если ты меня прирежешь, мои люди убьют тебя на месте.
— Да, но одна мысль, что ты больше никогда не пустишь в ход мерзкую штуковину, которая болтается у тебя между ног, послужит мне утешением.
Холодная сталь пропорола ткань одежды, и Кадим жалко взвизгнул.
— Кадим, что ты медлишь? — прокричал тот же голос. — Дай нам полюбоваться на ее грудь!
— Соображай быстрей, — прошипела Зара. — Либо убери свои вонючие руки, либо готовься испытать такую боль, какой ты еще не знал. Что до меня, то я лучше умру, чем подвергнусь надругательству на глазах у этого стада свиней, называющих себя мужчинами.
Кадим судорожно искал выход из положения. Подобная сцена может ему дорого обойтись. Расплатой станет потеря не только прибыли, но и репутации. Позволь он этой сучке публично себя унизить, и ему никогда не получить за нее хорошей цены.
— Хорошо, клянусь Аллахом, я не притронусь к твоей одежде, если ты немедленно вернешь нож туда, откуда взяла.
Какую-то долю секунды Зара недоверчиво выжидала, а затем отдала Кадиму его кинжал. Ей не хотелось спешить навстречу смерти, которая, несомненно, стала бы расплатой за удовольствие оскопить этого жирного потного араба.
Почувствовав, что сталь вернулась в ножны, Кадим повернулся лицом к толпе и громко объявил:
— Не лучше ли будет оставить пищу для воображения? Посмотрите на эту женщину, разве она не великолепна? Подойдите-ка поближе, и вы убедитесь сами, что ее груди полные и высокие, а соски похожи на восхитительные спелые вишни. Раскройте пошире глаза и посмотрите, что там виднеется сквозь эти прозрачные шаровары! Готов поклясться, что ее ножны примут даже самый длинный клинок.
Похотливые взгляды мужчин жадно ползали по телу Зары, следуя соблазнительному описанию Кадима, которому удалось целиком завладеть воображением толпы. Девушка оставалась безучастной и вздрогнула лишь один раз, когда работорговец развернул ее спиной к зрителям и похлопал по ягодицам.
Кадим не обратил на нее ни малейшего внимания.
— Чем нехороши эти нежные полушария, такие круглые и аппетитные?
Его пальцы впились в тело Зары. Из горла девушки послышался сдавленный звук, похожий на рычание, и Кадим быстро отдернул руки.
— Кто назначит исходную цену? — обратился он к покупателям, желая ускорить торг и поскорее избавиться от этой дьяволицы.
— Она девственница? — поинтересовался толстый бородатый мужчина в тюрбане и белых ниспадающих одеждах.
— Нет, Зара не девственница, но это не должно влиять на цену. Прежний владелец сам занимался ее обучением. Она искушена во всех мыслимых формах любовной игры и способна удовлетворить самого капризного и взыскательного. Вы не прогадаете, прекрасная Зара стоит любых денег.
Услыхав последние слова, толпа заметно оживилась. Первоначальная цена сначала удвоилась, а затем и утроилась; в итоге лишь три покупателя оказались достаточно состоятельными, чтобы продолжать участвовать в дальнейших торгах.
Наконец, мужчина в белых одеждах предложил такую сумму, что двое других вынуждены были отступить.
— Продано! — с важностью провозгласил Кадим. — Рабыня достается —шейху Сиди Бен Науру. Цена была высока, но я уверен, что товар того стоит.
Сиди Бен Наур вышел вперед мелкими шажками. За ним семенил юноша-подросток с лицом ангела. Шейх пухлой рукой похлопал Кадима по щеке:
— Тебе прекрасно известны мои пристрастия, Кадим, и они уж точно не распространяются на женщин с пышными формами. Он рассеянно погладил золотоволосую голову своего спутника. — Мальчики, вроде Ази, больше соответствуют моим вкусам. Лишь изредка я использую женщин, но, чтобы доставить мне удовольствие, они должны быть худощавыми.
Зара смотрела на Сиди с отвращением. Он не только извращенец, но и не стыдится говорить об этом во всеуслышание. Она от души пожалела всех тех бедных детей, которых заставляют удовлетворять его порочные желания.
— Эта рабыня послужит подарком одному моему другу, оказавшему мне неоценимую услугу. Али Бен-Баха — большой охотник до женщин, только он ими быстро пресыщается. Моли Аллаха, чтобы мой подарок понравился ему ведь я выложил за нее целое состояние. Она действитгсльно так опытна в делах любви, как ты говоришь? Мне бы не хотелось разочаровывать столь уважаемого человека.
— Повторяю, прежний хозяин научил ее не только давать наслаждение, но и получать его. Твой друг останется доволен.
Зара кипела от бессильной ярости. Ее обсуждали так, как будто она была слепая и немая.
— Ну а уж если она разочарует шейха Али Бен-Баха, то он отдаст ее своему старшему конюху. Вот кто настоящий зверь!
Какое-то движение в толпе привлекло внимание Зары. Словно сквозь туман, она наблюдала за мужчиной, который верхом на верблюде пробирался сквозь рыночную толчею, расталкивая разных зевак и навязчивых продавцов. Он явно направлялся к невольничьему рынку.
Ее сердце дрогнуло и полетело в какую-то бездонную пропасть это был Джамал.
Он сразу же увидел Зару. Она была прекраснее, чем звезды и луна, и шейх радостно поспешил ей навстречу. Однако вид обезлюдевшей площади внушал тревожные подозрения. Не опоздал ли он? О, всемогущий Аллах, неужели все потеряно?
Приблизившись, шейх опустил верблюда на колени, резким движением перекинул ногу через седло и соскользнул вниз.
— Я опоздал? — спросил Джамал, заранее зная ответ. Окинув фигуру Сиди Бен-Наура быстрым опытным взглядом, он заключил, что этот толстяк не из тех, кому нравятся женщины.
— Торги уже закончились, — сказал Кадим. Зару продали последней. Теперь она собственность шейха Сиди Бен-Наура.
Джамал старался говорить спокойно, несмотря на то, что сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из его груди.
— Даю двойную цену.
Кадим заволновался, почуяв возможность нажиться. Он уже имел дело с шейхом Джамалом и заключил с ним не одну сделку. Гарун предупредил его, что Зара принадлежит Джамалу, — когда передавал торговцу захваченных в плен берберов.
— Теперь судьба женщины всецело в руках шейха Сиди Бен-Наура. Если он решит продать ее, мне причитается посредническая доля с новой продажи.
