— Милая, я скажу тебе одно, все, кто говорят об этом, как об ужасе, наказании божьем, карающем нас за распутство Евы… Они лгут!
Белла говорила шепотом, улыбаясь и глядя в глаза подруге…
— Это прекрасно! Когда ты любишь, и любят тебя… это прекрасно!
Сказав это, девушка неожиданно испугалась своих слов…
— Я… я была уверена, что он любит, и я… любила…
— Но больше не любишь?
— Нет… больше нет…
Она верила своим словам. Очень старалась верить.
Ей казалось, что это сон — они стоят перед епископом и повторяют клятвы.
Уильям выглядел восхитительно. На нем был светло-коричневый сюртук, жилет, в цвет её платья, кремовые бриджи. А булавка в галстуке была в небесно-синей как его глаза…
Да, у невесты тоже обязательно должно быть что-то голубое… думала Белла, улыбаясь своим мыслям и представляя, как будет наряжать к алтарю свою лучшую подругу…
— Если кто-нибудь в этом зале знает причину, по которой эти двое не могут сочетаться браком, пусть назовет её… Или молчит во веки веков…
Белла напряглась. Ей казалось, что она слышит шум шагов… Кто-то спешит по проходу, подходит все ближе и ближе…
Она обернулась и увидела, что Уильям тоже обернулся…
Проход был пуст. Они посмотрели друг на друга. Уильям улыбнулся ей. Её муж… совсем скоро её муж…Белла улыбнулась в ответ и снова повернулась к святому отцу…
— Объявляю вас мужем и женой. Отныне и во веки веков. Что соединено Богом не разорвать человеку.
Уильям наклонился, чтобы поцеловать невесту и в этот момент они услышали страшный шум. Кто-то продирался по проходу, удерживаемый слугами.
— Стойте! Подождите! Остановитесь!
Это был Гэбриел. Он был небрит и выглядел скверно, хотя черный костюм сидел на нем безупречно…
— Стойте. Вы не можете… не можете… Венчаться…
— Гэйб!
Уильям двинулся к кузену, но виконт Марлоу, бывший его шафером задержал жениха.
— Таинство завершено. Вы появились слишком поздно, милорд.
Голос епископа был спокойным, но твердым.
— Брак еще не осуществлен. Его можно аннулировать.
Гэбриел тяжело дышал. Он смотрел на Беллу. Он видел только Беллу.
— Я люблю тебя.
Уильям заскрипел зубами.
— Уходи, Седдон! Она моя!
— Неужели? А давай-ка спросим у неё, чья она?
Холланд снова рванулся, но виконт держал его крепко, Белла тоже схватила жениха за руку…
— Уильям…
— Скажи, Белла! Скажи, что ты моя, что ты любишь меня! Ты была со мной…
Последние слова он произнес шепотом, но как! Она сразу вспомнила все… Его сильные руки, его сладкие губы, ласки… Силу страсти, с которой он заявлял свое первое право на неё…
Если бы только все было иначе… Если бы не война, которая встала между ними… Его война. Его месть. Если бы он не отвернулся тогда, на балконе…
— Я люблю Уильяма, милорд. Я жена Уильяма. Я произнесла клятвы и никогда их не нарушу. Прощайте, мистер Суит, барон Седдон… Люцифер…
Она тоже произнесла последнее слово шепотом, одними губами. Но он понял. Гэбриел повернулся и медленно пошел по проходу.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
