— Скажите ему, что я спущусь сию минуту.
Пока дворецкий шел к двери, Кьяра мельком посмотрела на свое отражение в стекле гербария. Картина удручающая. От пара щеки раскраснелись, кудрявые пряди выбились. Заправив непослушные локоны за уши, она расправила складки рабочего платья. Хотя то, как она выглядела, не имело значения.
Жадность застилала Шеффилдам глаза.
— Доброе утро, тетушка. — Высокомерно передернув плечами, Артур положил назад в витрину бронзовую фигурку Меркурия. — Какая странная коллекция. Такое впечатление, что вы поклоняетесь языческим богам.
— Я собираю предметы античного искусства, — холодно произнесла Кьяра. — Этим занимаются многие образованные люди из приличного общества.
Он слегка покраснел в ответ на шпильку.
— Вы, кажется, еще коллекционируете несчастья, леди Кьяра. Мне только что рассказали о происшествии в парке, поэтому я здесь, чтобы узнать о здоровье моего маленького кузена.
— У Перегрина все в порядке благодаря реакции лорда Хэдли.
Артур прищурился.
— Наверное, если бы вы больше следили за сыном, а не за любовником, мальчик вообще не оказался бы в опасности.
У Кьяры перехватило дыхание.
— С более внимательными защитниками ему было бы, наверное, намного спокойнее, тетушка. Вас, судя по всему, черная магия интересует больше, чем собственный сын.
Она не смогла сдержать негодование.
— Как вы смеете обвинять меня в небрежности?
— О, уверяю вас, не только я. — Небрежным щелчком он сбил статуэтку Юноны. — Во всех гостиных только и говорят о Черной вдове. — Последовала короткая пауза. — А утренние газеты вы видели?
Кьяра вскинула подбородок.
— Знайте, что восстановить против меня все общество не так-то легко. Я не одинока. У меня есть… друзья.
На миг лицо Артура потемнело, но потом он сверкнул улыбкой.
— Вы потанцевали на нескольких балах и считаете, что можете сразиться с нами? Поверьте, наша семья знает общество гораздо лучше, чем вы. Моя родня знает, кто обладает властью в этом городе, а кто — нет.
Кьяра промолчала.
— Так что имейте в виду: для каждого из нас было бы лучше, если бы вы согласились на наше предыдущее предложение и официально передали опекунство над мальчиком нам, семье его отца, — продолжил Артур. — В этом случае Перегрин не будет лишен внимания, которого достоин, а вы получите полную свободу и будете делать что хотите.
— Только через мой труп, — процедила сквозь зубы Кьяра.
— О, это легко устроить. И чем раньше, тем лучше. — Он злобно рассмеялся. — Надеюсь, вам известно, что судья сейчас рассматривает нашу петицию насчет необходимости вновь начать следствие о преждевременной кончине моего дядюшки. Если мы заберем ее, все оставят как есть… — Не сказанные вслух слова повисли в воздухе.
Кьяра набралась смелости.
— Вы мне угрожаете, сэр Артур?
— А вы догадайтесь сами, тетушка. — Глумливая насмешка стала более явной. — Неужели вы считаете, что Хэдли защитит вас? Ха! Вот умора! Один Бог знает, что поставил на кон этот одурманенный хряк, но очень скоро ему это надоест.
— Убирайтесь прочь, сэр! — тихо произнесла Кьяра. Артур пожал плечами и направился к двери.
— Как вам будет угодно. Вскоре Ньюгейтская тюрьма станет вашим новым домом.
Когда он ушел, Кьяра в полном изнеможении опустилась в кресло.
Артур — настоящий тупица, презренный негодяй, но то, что он говорил, не праздная болтовня. Семейка Шеффилд обладала властью и влиянием. Хватит ли у них сил настроить общество против нее и начать новое расследование?
Раздался легкий стук в дверь, и она, с тревогой подняв голову, огляделась в панике, словно пытаясь найти место, куда бы спрятаться. Если бы еще нашлось такое укромное местечко где-нибудь в Италии или в Индии. Может, на каких-то удаленных островах в южных морях, подальше от лживого Лондона.
— Простите, миледи, но у вас еще один посетитель. Джентльмен уверяет, что займет у вас всего минуту.
В тени за спиной дворецкого виднелся лорд Джеймс Джекхарт Пирсон.
Пришел выразить свое неудовольствие? Надо было подняться ему навстречу, как того требовали приличия, но это было выше ее сил.
— Прошу прощения, что врываюсь к вам в такой ранний час, но я нашел это у себя в коляске. — Он протянул ей золотую серьгу. — Вы, наверное, ее искали.
— Спасибо, — поблагодарила Кьяра, но серьгу не взяла. — Я думала, что потеряла ее в парке.
— Э… Ладно. — Джек переступил с ноги на ногу, подошел к витрине с коллекцией и положил серьгу на крышку. — Я оставлю ее здесь. — Но его рука застыла над стеклом. — Вот те на! — пробормотал Джек. — Какой прекрасный образчик бронзы эпохи Октавиана. Это же работа Флавия, верно?
— Верно. — Кьяра так и не подняла головы.
Он с беспокойством посмотрел на нее.
— Вы хорошо себя чувствуете, леди Шеффилд?
— Да, — ответила она, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не закатиться истерическим смехом.
— Такое впечатление, что вы сейчас упадете в обморок, — настаивал он. — Позвольте налить вам стакан хереса.
— У меня нет дурной привычки прикладываться к бутылке, сэр, — сострила Кьяра. — Мы, ведьмы и колдуны, обычно дожидаемся полуночи и тогда пьем наше магическое зелье.
Надо отдать ему должное, Джек с покорностью воспринял ее сарказм.
— Наверное, я это заслужил. Может, мне необходимо извиниться еще раз? Обычно я не настолько бестактен и груб. — Он немного поколебался. — Искренне признаюсь, что поторопился с выводами, прислушиваясь к разговорам и домыслам.
— Нет, это мне нужно извиниться, сэр, — заверила его Кьяра. — Мне немного не по себе, но это не повод выплескивать на вас свое раздражение.
Джек кивнул.
— Я только что столкнулся на выходе с Баттершемом. Полагаю, это он вас расстроил.
— Можно сказать и так, — согласилась Кьяра.
— Хэдли говорил, этот молодчик угрожает вам.
— Вы же пришли не для того, чтобы выслушивать мои жалобы, лорд Джеймс. — Она поднялась. — У каждой семьи свои скелеты в шкафу.
— Это правда. — Джек отошел от витрины, но еще какое-то время не мог отвести глаз от выставленных в ней предметов римского искусства. — Только не позволяйте ему запугать вас. Баттершем — настоящая гадина, а не человек. И все в обществе это знают.
— Я согласна, сэр Артур — рептилия. К сожалению, вся семья Шеффилд — это гнездо змей какого-то особо опасного вида.
— По-моему, Хэдли собирается выдрать им ядовитые зубы, — сказал Джек.
— Не могу осуждать вас за то, что вы переживаете, видя, как ваш друг подвергает себя риску. Мне кажется, то, что нас видят вместе с ним, грозит Хэдли… опасностью.
