Глаза Жюстины округлились.
— И где это было? Где ты их застал?
— В моей гостиной!
Расхохотавшись, Жюстина махнула на него рукой:
— Ох, Джулиан! А я уж было подумала… — Она весело взглянула в его сердитое лицо. — Послушай, они ведь были помолвлены, правда? Так что же странного, что месье Брус-cap зашел ее проведать?
— То же самое твердит и моя жена! Но меня-то ей не обмануть! — Шумно выдохнув, Джулиан откинулся на спинку кресла и рассеянно провел рукой по волосам. — Я подслушал, о чем они говорили… Оказывается, Бруссар опять помолвлен. И, однако, готов разорвать помолвку, если Мерси захочет аннулировать наш брак.
— О, Джулиан! Должно быть, ты ужасно ревнуешь! — посочувствовала Жюстина.
— Похоже, ты права, — вздохнул он.
— А что же Мерси ответила этому юноше?
В глазах Джулиана вспыхнул холодный огонь.
— Чтобы забыл о ней и женился на своей невесте! Но не слишком убедительно, должен сказать.
— И все же она сказала именно то, что и должна была!
Джулиан сердито отмахнулся:
— Ей всегда было наплевать на меня, этой бессердечной кокетке!
— Нет, Джулиан. Я точно знаю, что все обстоит как раз наоборот. — Встретив его недоверчивый взгляд, Жюстина с улыбкой объяснила: — Она приходила ко мне в гости.
Лицо Джулиана помертвело.
— Что?! О Боже милостивый! Надеюсь, она не посмела…
— Нет, нет! — засмеялась она.
— Мерси не имела никакого права… — взревел Джулиан.
— Джулиан, такое право у нее есть, — мягко, но твердо оборвала его Жюстина. — Ей необходимо было увидеть меня и Арно. И ты не можешь винить ее за это.
— Наверное, нет. — Джулиан стиснул подлокотники кресла. — И что же? Она не обидела тебя?
— Что ты! Твоя молодая жена была очень любезна и очень сдержанна… — На губах Жюстины появилась довольная улыбка. — Пока в комнату не вошел Арно. Твой сын совершенно ее очаровал.
Джулиан не смог сдержать улыбки.
— Правда?
— Честное слово.
— А зачем она вообще приходила? То есть… она хоть как-то это объяснила?
— А как же. — Жюстина метнула в сторону Джулиана насмешливый взгляд. — Мерси приходила узнать, спишь ли ты со мной или нет. Я старалась, как могла, убедить ее в том, что нет, но, думаю, она мне не поверила.
— Проклятие! — Вскочив на ноги, Джулиан заметался из угла в угол.
Нежное лицо Жюстины было полно сочувствия.
— Джулиан, умоляю тебя, не вини Мерси за то, что она это сделала! Будь я на ее месте, думаю, поступила бы точно так же.
— Ты?!
— Конечно! Только представь себе, как ревновала бедняжка! Какая боль, должно быть, разрывала ей сердце!
Джулиан сердито сунул руки в карманы.
— Может, ты и права. Ну и что же мне теперь делать?
— Сколько раз я твердила тебе, что нужно было рассказать ей о нас, не дожидаясь свадьбы, а ты все тянул и тянул! И вот результат! Ты должен извиниться перед ней, Джулиан.
— Я уже пытался. Все напрасно. — Джулиан раздраженно махнул рукой.
— Так попытайся снова. Она ведь женщина, и ей больно и страшно… особенно потому, что у тебя есть ребенок. Мерси нужна уверенность в себе, понимаешь? И самое лучшее, что ты можешь сделать в этой ситуации, — это постараться, чтобы она как можно скорее забеременела.
Этот неожиданный совет, да еще в устах Жюстины, ошеломил Джулиана.
— Забеременела? — охрипшим голосом переспросил он.
— Ты бы видел, какими голодными глазами она смотрела на Арно! Какой благоговейный восторг я прочла на ее лице! Думаю, что самое заветное желание Мерси — это иметь ребенка от тебя!
Он бросил в ее сторону хмурый взгляд, и Жюстина с жалостью заметила, как у него задергался мускул на щеке.
— Ты ошибаешься.
— Нет. Любая женщина скажет тебе то же самое.
Но Джулиан недоверчиво покачал головой:
— Но даже если предположить, что все это правда, неужели ты нисколько не боишься? Признайся честно, Жюстина.
Жюстина гордо вскинула голову.
— Если ты имеешь в виду, не пугает ли меня будущий ребенок Мерси, то скажу со всей откровенностью — нет! У меня и так есть все, что нужно для счастья, — мой сын и твоя дружба. И потом, я знаю, что даже если Мерси подарит тебе не одного, а дюжину сыновей, Арно и тогда останется для тебя самым любимым.
— Ты права, — кивнул Джулиан.
— Тогда что же мешает тебе помириться с женой?
— Мерси недавно заявила, что в нашем браке есть лишь одна приятная сторона — постель. Ну, что скажешь?
— Так это же чудесно! — Золотисто-карие глаза Жюстины вспыхнули весельем. — Выходит, еще не все потеряно! Ты старше, поэтому отбрось в сторону гнев и боль, что не дают тебе покоя. Если ты сейчас закроешь для нее свое сердце, ваш брак обречен.
— Господи… что бы я делал без такого друга, как ты? — изумленно воскликнул Джулиан.
— Кстати, я хотела сказать тебе… — нерешительно начала Жюстина.
— Да?
— По-моему, пришло время рассказать Мерси правду о том, как погиб ее отец… и как он стал причиной смерти твоей первой возлюбленной.
— И погубить в ее памяти образ отца? Нет уж! Девочке и так пришлось немало вытерпеть.
— А тебе, Джулиан? Ты мало терпел? — возмутилась Жюстина. — Сколько лет ты страдал, скрывая от нее, что произошло на самом деле! Не слишком ли долго ты защищал ее от реальной жизни? И разве справедливо, что она до сих пор винит во всем тебя? Мерси наконец долхсна узнать, что ты невиновен.
— Прошлого не изменишь… И в конце концов, ведь ее отец погиб от моей руки. Поверь, если я открою ей правду, будет только хуже.
— Ох, Джулиан… думаю, ты ошибаешься.
Он уже собирался что-то возразить, как вдруг услышал звонкий детский голосок:
— Папа!
Арно в ночной рубашке вошел в гостиную, прижимая к себе куклу в красочном маскарадном костюме. Личико у него было заспанное, густые черные, как у отца, волосы растрепались.
— Арно! — ахнула Жюстина. — Почему ты не в постели? Уже поздно!
Малыш робко проскользнул в комнату.
— Я услышал папин голос. — Он, улыбнувшись отцу, вскарабкался к нему на колени.
Джулиан прижал сына к себе.
— Хочешь, я расскажу тебе сказку, малыш? Или лучше почитать?
— О да, папа! — Арно восторженно захлопал в ладоши. — Мама только сегодня купила мне новую книжку!
Джулиан взял сына на руки и вышел из комнаты. А Жюстина, проводив их взглядом, невольно вздохнула.
Не прошло и минуты, как в комнату бесшумно вошел Генри. Подойдя к Жюстине, он устроился возле нее на кушетке, и она, одарив его любящим взглядом, протянула ему руки. Пальцы их сплелись. Они молча смотрели друг другу в глаза. Только мерное тиканье часов нарушало тишину.
Наконец Генри решился нарушить молчание:
— Ты сказала ему?
