Покои были явно предназначены для хозяйки дома, и Кейт ощутила трепет пугающего предвкушения, представляя себя живущей в этих комнатах, принимающей здесь Эйдана каждое утро за чаем. Из дверей ей было видно лишь изножье кровати. Трепет совсем иного рода пробежал по телу.
Пришел лакей с ее саквояжем, прервав эти фантазии, потом прибыли две служанки: одна — с чайным подносом, другая — с оловянным кувшином с горячей водой. Покончив со своими обязанностями — и с любопытством стреляя вокруг глазами, — все трое слуг удалились, и они с Эйданом остались одни.
— Как тебе комната? Нравится?
— Никогда не видела красивее. Просто чудо.
Эйдан кивнул с серьезным видом.
— Хочешь, чтобы я позвал твою горничную?
— Мою горничную?
— Да, мы нашли ее по лучшим рекомендациям, и меня заверили в её умении держать язык зарубами.
— Но... — У Кейт голова шла кругом от осознания того, во что она оказалась втянута. — Но что подумают твои домочадцы?
— Об этом не беспокойся. Они понимают, что я счастлив. И рады за меня.
Кейт ощутила тепло, растекающееся в груди, оно затопило и согрело все ее тело.
— Спасибо за заботу. Горничная поможет мне переодеться к обеду, — прошептала она, и Эйдан улыбнулся.
— Тогда я позвоню ей и оставлю вас одних.
Он зашагал к двери, но, не дойдя до нее, остановился и обернулся. Улыбка вновь сделала его двадцатилетним юношей.
— Я нервничаю, — пробормотал он, — оттого, что ты здесь, в моем доме, К этому трудно привыкнуть.
Кейт не могла не улыбнуться в ответ. Ей так приятно было слышать это искреннее признание.
— Но почему?
— Это новое ощущение, понимаешь? Быть вместе.
Эйдан опустил голову, похоже, смутившись собственных слов, вышел и закрыл за собой дверь. Но Кейт поняла, что он имел в виду. Она внезапно вспомнила тот порыв, который подтолкнул их в объятия друг друга тогда, десять лет назад.
Он выглядел точно так же, когда они в тот день пришли домой: его улыбка чуть смущенная и счастливая, ее — робкая и сияющая. В ту минуту все казалось возможным.
Быть может, и сегодня тоже будет так.
Кейт с удовольствием оглядела гостиную. Она действительно восхитительна. Достойна самой принцессы. У нее никогда такой не было. Она обошла вокруг, любуясь изысканностью обстановки. Для кого она была декорирована? Для предыдущей владелицы? Или предыдущей любовницы? Хотя Эйдан ясно дал понять, что не провел ни одной ночи целиком в постели другой женщины. И уж конечно, ни одна из них никогда не жила в его доме.
Она со вздохом погладила мягкую ткань портьер.
Кейт была уверена, что ей больше никогда и в голову не придет мысль о новом замужестве. Но сейчас в душе у нее появилась надежда. Она вытесняла боль, гнев и даже всю ее бесконечную тревогу. Но Кейт пыталась не забываться. Надо быть реалисткой. Ей слишком многое пришлось пережить, чтобы полностью отдаться этому светлому чувству. Конечно, она могла бы довольствоваться редкими ночами с Эйданом.
Но ей начинало казаться, что он по-настоящему нуждается в ней. Она никогда и подумать о таком не могла. Он красивый, остроумный, уверенный, богатый и успешный. И всегда был веселым и неунывающим. Кейт не представляла, что с ее исчезновением его жизнь так изменится. Конечно, он говорил, что известие о ее смерти потрясло его, но ведь он был молод тогда. Он быстро оправился и не терял времени даром, судя потому, что она видит.
Но Эйдан изменился. Она все еще видит его таким, каким он был когда-то. Беззаботный младший сын в любящей семье. Обаятельный молодой холостяк. Он нравился всем, это несомненно. Но были некоторые мелочи, которые она замечала. Кейт часто видела боль в его глазах, когда он задумывался. Появились горькие складки у рта.
Когда он находился рядом, Кейт сознавала лишь перемены в себе. Она сознавала утрату свежести юности и веселости нрава. Она так беспокоилась о том, что Эйдан видит, когда смотрит на нее, и слишком мало уделяла времени тому, чтобы внимательно вглядеться в него.
Но теперь, когда он рядом с ней, она просто не знает, что делать. Как сказать ему, что каждый проведенный с ним день был ложью? Надо открыть ему всю правду. Потому что если верить цейлонским газетам, Джерард Гэллоу выехал в Англию месяц назад, и она боится до смерти встречи с ним.
— У меня просто нет слов, — сказал Эйдан, восхищенно оглядывая Кейт.
Дело было не только в новом синем платье и не в искусно уложенных волосах, а в ее настроении. Она знала, как чудесно выглядит, как привлекательна в эту минуту.
Платье было простым: пышная юбка, рукава-фонарики и скромный вырез. Но шелковая ткань переливалась на ее теле как вода, подчеркивая нежность кремовой кожи.
Она знала, какое воздействие оказывает на него, судя по тому, как его глаза пристально смотрели на нее и в них был виден искренний восторг. Кейт наслаждалась этим, и Эйдан чувствовал, как тело его переполняет горячее желание. Ему пришлось отвернуться от нее и уставиться в огонь, чтобы хоть немного взять себя в руки.
Он привез сюда Кейт, чтобы быть с ней, И не видел ее целых два часа с тех пор, как она приехала. Непростительное упущение!
Он хотел ее с той минуты, как увидел, но не знал, что сказать. Не мог же он, в самом деле, попросить ее раздеться, едва она успела переступить порог его дома. Она же не шлюха, которая пришла, чтобы обслужить его.
— Эйдан?
Звук ее голоса ощущался как скольжение шелка по спине, когда он вновь повернулся к ней. Маленький уголек страсти, тлеющий внутри его, ожил и вспыхнул, разослав всполохи огня по всему телу. Кейт улыбнулась... и он растаял.
— Спасибо, что пришла, — сказал он наконец.
— На обед? — поддразнила она, делая еще несколько шагов по гостиной.
Эйдан уставился на нее и тут же понял, что ухмыляется, как последний идиот.
— Хочешь чего-нибудь выпить?
— Не откажусь, спасибо.
Он откупорил вино и налил его в два бокала. Но один взгляд в ее сторону — и Эйдан вынужден был остановиться, чтобы полюбоваться, с какой грацией Кейт медленно обходит комнату, внимательно разглядывая ее.
Грусть внезапно подступила к горлу, горькая, как вкус лекарства. Если б ее не украли у него, если б родители не услали ее в чужую страну, все бы сложилось иначе.
Они, быть может, потягивали бы вино в гостиной перед тем, как отправиться на вечеринку. Или уютно расположились в креслах перед камином, наслаждаясь тихим вечером и обществом друг друга. Наверняка это был бы счастливый брак, основанный на взаимной страсти и теплой дружбе. А наверху их дети готовились бы ко сну.
Кейт обернулась и поймала его пристальный взгляд, поэтому он попытался забить о своих меланхоличных мыслях. Бесполезно тратить время на сожаления. У него есть только эти несколько ночей с ней. Нельзя терять драгоценное время.
