приехать император, заставило Атилию взять себя в руки. Она вот-вот готова был разрыдаться. Несколько раз вдохнула, набрав полную грудь воздуха и, выдохнув, немного успокоилась.
— Значит, вы один из императорских «поставщиков хлеба».
— Что? — старик сильно удивился, но почти сразу поняв, ответил, — А-а, вы о них в курсе. Нет. Я не один из них, но иногда помогаю.
— Тебе заплатят. Можешь идти, — она перешла на сухой тон.
— Благодарю, ваш муж со мной рассчитался на многие годы вперед.
Лекарь уже направился к выходу, когда Атилия спросила его вдогонку.
— Так что же гладиатор, он выживет?
Грек остановился и, неспешно повернулся в ее сторону.
— Я только помог ему не умереть там, на арене. Потом его лечил врач императора.
Слова звучали спокойно и убедительно. Так говорит человек, которому нечего скрывать.
— Его раны… тяжелы?
— Да. Но он крепок — должен выжить.
Она кивнула и отвернулась. Одна слеза все же вырвалась, как она не сдерживала. Атилия аккуратно вытерла ее пальцем. Лекарь ушел. Сира продолжала «колдовать» над ее прической. Кажется, никто не заметил.
Когда объявили о прибытии императора, после в их большую гостиную вошел расчет преторианцев. Она, вместе с Секстом, ожидали в полной готовности.
Он надел свои доспехи и прицепил белый плащ с золотой оторочкой. Видимо, такой была его парадная форма.
Атилия встречала правителя в бирюзовой столе — длинной, до лодыжек, тунике из полупрозрачного шелка. Такие надевались поверх короткой туники из льна. Эта одежда считалась классической для знатных римлянок. Платья были завезены с востока, кажется из Вавилона, или Египта. Она точно не знала. Когда-то их носили только иностранки — теперь стали все.
Ей хотелось подчеркнуть свое происхождение. Именно поэтому она выбрала истинно римскую одежду.
Украшений, в этот раз она надела немного. Небольшая диадема-цепочка, вплетенная в волосы, украсила прическу. Золотые серьги в виде подвижных треугольников с тремя маленькими подвесками. Орнамент на них был нанесен точно такой же, как носили их предки. Эти серьги отец специально заказал ювелиру перед ее свадьбой. На каждую руку Атилия надела по одному небольшому браслету. Перстень с лазуритом довершал весь ансамбль.
Адриан вошел бодрой походкой. Сразу же направился к ним. За правителем следовало довольно много народу. Кроме вечного спутника Антиной, еще с десяток мужчин.
Приблизившись, император прикоснулся к ее плечу.
— Атилия, как ты, милая? Этот изверг совсем разума лишился?
Она в приветствии склонила голову. Отвечала, не поднимая глаз, как требовал этикет.
— Благодарю, вас, августейший, сейчас уже лучше. Если честно, то думала, что не переживу эту ночь.
Она немного отступила и, повернувшись, представила.
— Секст Цецелий Метелл.
— Легат когорты авентинских вигилов, — отчеканил тот, — Сейчас и всегда в полном распоряжении Цезаря и республики.
— Да, я знаю про тебя. Рад познакомится лично. Твой начальник и префект города хорошо отзываются о тебе. Я всегда благодарен и щедр перед теми, кто достойно служит римскому народу.
Адриан, не оборачиваясь, поднял руку, оттопырив указательный палец. Мгновенно рядом с ним появился раб с восковой табличкой.
— Запиши: имя и должность этого достойного молодого человека. На ближайшем собрании сената предложить для него место не ниже помощника префекта или советника наместника провинции.
После, еже обращаясь к Сексту, поинтересовался.
— Ты не против отправиться ради карьеры в Вифинии или Азии? Мне там нужны надежные люди.
— Готов служить на благо Рима, в любой провинции империи.
— Да, не всегда сын похож на своего отца, — и снова обращаясь к рабу-писарю, — Выдать годовое жалованье соответствующее префекту вигилов.
— Благодарю вас, августейший, — Секст склонился в поклоне.
Император подошел ближе к Атилии и аккуратно приподнял ее голову, держась за подбородок. Он внимательно рассмотрел разбитую губу и огромную опухшую ссадину на полщеки.
— Все же каким надо быть варваром, чтобы испортить такую красоту. Знаешь, милая, ты обладаешь чертами истинной римской патрицианки. Теперь я буду заботиться о тебе. Луция, когда найдут — арестуют, как изменника. Он больше не сможет никому навредить. Этот дом, который я выиграл в честном споре, я дарю тебе. Это в качестве свадебного подарка. На вашу свадьбу с моим лучшим другом Антиноем.
Император протянул руку в сторону юноши, и тот сразу же подошел. Адриан поставил их рядом, плечом к плечу. Сам отошел на несколько шагов.
— Такой парой можно любоваться бесконечно. Вы как греческий бог и римская богиня.
Нелепее ситуации Атилия и представить не могла. Перечить императору он не смела. На такое не осмелился бы даже ее отец. Они стояли, как две статуи рядом друг с другом. Молча ждали, когда на них насмотрятся, как в храме. Антиной лишь несколько раз мельком на нее взглянул. Она в присутствии правителя и вовсе не посмела. Стояла, склонив глаза к полу. Думала о том, как там Германус, выздоравливает ли?
Принесли вино и сыр с оливками. Все присутствующие пили и закусывали. Император стал обсуждать, когда лучше провести обряд. Интересно, почему его мнение поменялось. Раньше он хотел видеть ее конкубиной Антиоха. Спутницей и сожительницей без официальной женитьбы. Значит, обстоятельства изменились.
— В конце сентября мною запланировано грандиозное путешествие по многим крупным городам империи. Церемонию надо провести перед отбытием. Конечно же, вы отправитесь со мной. Августа Сабина, так же присоединится к нам. Хочу объехать империю, пока еще позволяет здоровье. Я покажу вам Элладу с ее древними храмами. Увидим чудные прибрежные горы Далмации. Посетим массу замечательных островов. Побываем в Эфесе, Антиохии, Александрии Египетской. Поохотимся на львов в пустыне Ливии. Будет волшебно — вам понравиться путешествовать со мной.
Послышался шум, и свита императора расступилась, образовав живой коридора. Быстрыми шагами приближался тучный мужчина в белой тоге с двумя красными полосами — признак сенаторов. Раб-писарь негромко объявил:
— Божественный Цезарь, прибыл префект Рима.
Адриан обернулся к нему, и улыбка исчезла с его лица. Городской префект выглядел встревоженным.
— Дозволь доложить, августейший.
— Что-то серьезное, судя по твоему виду? Если не можешь говорить при всех — давай поговорим с глазу на глаз.
