обычная простуда.
Она легла на диван и закрыла глаза.
Эми закашлялась, прикрыв рот рукой, и все расслышали начинающийся хрип в легких.
– Эми! – вскрикнула Джо. – Ты серьезно больна!
– Марш в постель, – сказала мама, провожая Эми наверх. – Письма могут подождать.
К счастью, болезнь Эми была менее серьезной, чем они опасались. Из-за кашля и небольшой температуры она была вынуждена оставаться в постели и не могла продолжать отвечать на письма, но у нее действительно оказалась обыкновенная простуда, которая проходит через несколько дней постельного режима. Охватившая всех паника была безосновательной: Эми – не Бет, и она не повторит печальную судьбу сестры.
Джо пыталась сама отвечать читательницам, но из-за их настойчивых просьб и упрямых отказов редактора ей вообще не хотелось брать в руки перо: ни для того, чтобы отвечать на письма, ни для того, чтобы писать продолжение.
Во все был повинен Лори, с которым она продолжала спорить в своей голове. «Упрямый кретин, – называла она его. – Решил погубить нас обоих».
К подобным сценам она обычно добавляла что-нибудь мелодраматическое – сильные порывы ветра, метель, циклон.
Или же они находились на корабле посреди Атлантического океана во время шторма. Корабль налетал на подводные скалы, раскалывался пополам, а все, кто был на нем, шли ко дну.
«Это я-то упрямый? Когда каждое твое слово в мой адрес – оскорбление? Ты убиваешь меня, Джо. Я хочу, чтобы ты была со мной».
И перед своей вымышленной аудиторией, – будь то Лори или читательницы, или все вместе, – она неизменно восклицала: «Свадьбе Джо Марч и Теодора Лоренса не бывать! Я никому не принадлежу, кроме самой себя, и в книге, и в жизни».
Джо как раз дописывала подобную сцену в главе под названием «Сердечные страдания», основанной по большому счету на их реальных объяснениях с Лори, когда одним славным октябрьским вечером Брук пришел навестить Мег. Из окна своего чердака Джо видела, как тот подходит к дому, шевеля губами, словно тоже споря с самим собой, – или с кем-то еще, чье счастье находилось в конфликте с его собственным.
После бала у Гардинеров они видели его лишь однажды. Ему не понадобилось много времени, чтобы забрать вещи из дома мистера Лоренса и отправить их в Бостон. Целый чемодан книг, одежды и, кто знает, чего еще, покинул дом одним утром. Однако леди Хэрриет и Кейт Вон продолжали гостить, а он все свое время проводил с ними на пикниках или показывал любимые достопримечательности Конкорда: маленький пруд с гусями и усыпанные плодами яблони. Джо и Мег стояли у окна, наблюдая, как он под руку с дамами прогуливается по улице.
Когда Брук пригласил Джо и Мег присоединиться к ним во время одной из таких прогулок, Мег хотела отказаться, объяснив свое решение тем, что не может видеть заигрывания Хэрриет. Но Джо настояла, заявив, что сидеть дома куда хуже, и ей пришлось согласиться.
И все же она вела себя непривычно тихо и сдержанно, что казалось слишком даже для Мег. Брук это заметил и спросил, как она себя чувствует.
– Со мной все в порядке, мистер Брук, – ответила Мег. Она возобновила работу гувернанткой в семье Кинг с первого сентября, когда закончились летние каникулы. – Просто устала на уроках с детьми.
– Очень хорошо вас понимаю, – мягко сказал Брук. – Берегите себя. Мне бы не хотелось, чтобы вы заболели.
– Спасибо.
Джо видела, как молодой человек смотрит на Мег. Возможно, она ошиблась насчет Хэрриет: он действительно казался по-прежнему заинтересованным Мег. Может быть, он все-таки выберет любовь, а не деньги. Джо могла только надеяться.
– Ах, это, наверное, так трудно – быть гувернанткой, – сказала Хэрриет, шагая под руку с Бруком. – С детьми нужно иметь терпение, как у святых.
– Человеческого вполне достаточно, миледи, – отозвался Брук. – И эта работа порой приносит большое удовлетворение.
Впервые за все время Джо показалось, что она понимает Брука и сочувствует ему. Не выдуманной версии, а ему настоящему. Для него наверняка это была непростая ситуация – оказаться в фаворитах у Хэрриет и быть поставленным перед столь сложным выбором: любовь и счастье с одной стороны, стабильность, уверенность и положение в обществе с другой. Если, конечно, старая вдова позволит этому случиться. Но раз ему удалось завоевать сердце Мег, он был более чем достоин, ведь Мег стоила тысячи подобных Леди Хэт.
Сейчас, когда Брук стоял у дверей Орчард-хауса, Джо взглянула на свою исчерканную рукопись и почувствовала отчаяние от того, что все написанное было ужасно далеко от той версии, которая могла понравится Найлсу. «Бесполезно, – подумала она. – Одну книгу написала и хватит. Никаких продолжений не будет. Нужно придумать какое-нибудь другое произведение».
Джо разорвала исписанные листы и взяла стопку чистой бумаги, занеся перо над пустым желтоватым листом. Но и новых идей тоже не приходило. Никаких Родриго, падающих в обморок барышень в замках, никаких Черешневых Королей. Ничего, кроме желтеющих за окном листьев, рева ветра, предстоящей долгой зимы без Лори и Диккенса. А еще без денег на рождественские подарки для сестер, мамы и Ханны.
Она подумала об отце, которому придется очередную зиму ходить в старых сапогах и пальто. Ей так хотелось послать ему новые, купленные на гонорар от продолжения!
Но проклятая книга не сочинялась. Будущее было похоже на лежащую перед ней страницу – на пустоту. Она неудачница. Не может представить будущего для сестер и себя, ни выдуманного, ни реального. Джо поместила их в книгу, что стало их проклятием.
Брук постучал в дверь, и ей пришлось подняться из-за стола. Джо побежала открывать, потому что больше было некому: Мег читала книгу Эми, которая постепенно шла на поправку, а мама ушла по делам. Ханны тоже не было дома, она во дворе выбирала цыпленка к завтрашнему ужину. Джо стала единственной, кто ничем не занималась и мог встретить гостя.
«Еще бы», – подумала она с чувством огромного отвращения к себе.
– Здравствуйте, мистер Брук, – поприветствовала его Джо, открыв дверь. Он стоял на пороге с серьезным видом, продолжая шевелить губами, словно глубоко задумавшись. – У вас все хорошо?
– Здравствуйте, мисс Джо, – ответил он. – Надеюсь, что да. А если нет, то скоро будет.
Начало было многообещающим. У Джо немного приподнялось настроение. Возможно, сегодня произойдет то, чего она так сильно ждала со дня их возвращения из Нью-Йорка: Джон Брук наконец-то объяснится с Мег, и в деле будет поставлена точка.
Как же обрадуется мама – да и сама Мег – когда все разрешится. Ах, вот бы она
