Но Габриела быстро пришла в себя.
– Передайте ей мои поздравления.
Фиона округлила глаза.
– Непременно.
Габриела продолжила свой путь, Фиона ее окликнула.
– Скоро вы сможете лично ее поздравить. Она приезжает через несколько дней.
Габриела сделала вид, будто не расслышала. Она заметила Люсьена, который ждал ее во дворе, и поспешила к нему.
– Принцесса, вы раскраснелись, но сегодня не холодно и дело явно не в погоде.
– Это от ветра, – объяснила она, удивляясь своему спокойствию. – Ты, случайно, не знаешь, где может быть вождь Макхью?
– Нет, не знаю. Если хотите, я поищу его.
Она покачала головой:
– Пока не надо. Я сама найду его позже.
– Вы сегодня поедете кататься верхом?
– Нет, останусь в доме и закончу вышивание. Это успокаивает.
– Если я вам не нужен, пойду к Фосту и помогу ему со стрелами. Он переделывает их, чтобы они были похожи на стрелы Макхью. Здесь делают их тоньше и крепче, что позволяет им лететь дальше и быстрее. Попробуйте как-нибудь, принцесса, вам понравится.
– Такая большая разница?
– Давайте, я покажу вам нашу стрелу и стрелу Макхью.
Вскоре Люсьен вошел в зал и положил на стол перед Габриелой две стрелы. Габриела только что перекусила хлебом и медом. Она отставила поднос и взяла стрелу Макхью, чтобы взвесить ее на ладони.
– Древко тонкое, но, похоже, крепкое. А вот оперение какое-то странное.
Морна услышала ее слова. Она подошла к столу, чтобы убрать поднос, и, посмотрев на стрелу через плечо Габриелы, заметила:
– Похоже, из гусиного пера.
Внимание их привлекли шаги на лестнице. Кольм и Лайам вошли в зал вместе. Габриела положила стрелу на стол и повернулась к братьям.
– Есть добрые вести. Скоро привезут вашу одежду и другие вещи. Сюда направляется целый караван. Там ведь не только одежда?
Габриела удивилась.
– Не может этого быть, – сказала она Кольму. – Слуги должны были отвезти мои вещи в Уэллингшир. Каким же образом они попали сюда?
– Их привезли из аббатства, – объяснил вождь.
– Отец отослал их обратно? Может быть, прислал весточку? – Лицо ее просветлело.
Кольму пришлось разочаровать ее:
– Нет, твой отец ничего не прислал.
На глаза ее навернулись слезы.
Лайам толкнул брата локтем в бок и кивнул на Габриелу.
– Подойди ко мне, Габриела, – приказал вождь.
Она смахнула слезы и подошла.
– Возможно, ты узнаешь об отце завтра, – предположил Лайам, поскольку Кольм молчал.
– Возможно, – тихо произнесла она и подумала: «Возможно, и солнце завтра взойдет на западе».
– Мы с Бродиком пытаемся выяснить, где он. Я знаю, это не просто, но наберись терпения.
– Он может быть в Уэллингшире.
Кольм кивнул:
– Я уже послал весточку в Англию.
Ошеломленная Габриела не знала, как благодарить его. Тут она вспомнила о Джоанне и нахмурилась. Только что в глазах ее стояли слезы, и вот она опять чем-то недовольна. Кольм совершенно запутался. Теперь-то что не так? Ему никогда ее не понять. Он был уверен, что она обрадуется, узнав, что он занимается поисками ее отца. Да, черт возьми, она должна быть благодарна ему. А она смотрит на него так, будто готова задушить.
Габриела решила, что пока не время говорить с ним о Джоанне. Чтобы обсудить этот вопрос, ей нужно остаться с ним наедине.
– Кольм, если вы помните, я просила вас уделить мне время. Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз.
– Я помню.
– Мне понадобится много времени.
Лайам кивнул Люсьену и прошел к столу, где налил себе вина в кубок. Он заметил стрелы:
– А это что здесь делает?
Ответил Люсьен:
– Я хотел показать разницу. Принцесса, если не возражаете, я пойду помогу Фосту. – Ее верный телохранитель поклонился и вышел.
Кольм взял обе стрелы.
– Чье это? – спросил он.
– В какой цвет окрашено оперение? – спросила она. Он осмотрел стрелу.
Габриела решила, что он не понял, что она имеет в виду. Она подошла к нему и указала на полоску на каждом пере:
– Видите, желто-оранжевый. Это цвет Люсьена.
– Зачем он окрасил оперение? – спросил Лайам.
– Чтобы не ошибиться. Иногда во время тренировок наши стрелы ложатся так близко друг от друга, что единственный способ определить, чья стрела вошла точно в яблочко, можно лишь по цвету оперения.
– Ты стреляешь излука? – спросил Кольм.
– Да. Я не всегда тренируюсь с телохранителями. Если позволите, я пойду наверх и займусь вышиванием.
Она дошла до середины зала, когда Кольм велел ей становиться.
– В какой цвет красит оперение своих стрел Фост?
– Красный.
– Кристиан?
– Зеленый.
– Стивен?
– Фиолетовый.
– А ты?
– Синий. Я крашу оперение своих стрел в синий цвет.
Кольм еще долго смотрел ей вслед. Когда шаги на ступенях стихли, он подошел к каминной полке, где лежала сломанная стрела, которую он вытащил из убитого в Финнис-Флэт воина.
Оперение было синим.
Кольм держал доказательство в своих руках, но все равно не мог поверить своим глазам. Мыслимо ли это? Неужели Габриела была тогда в Финнис-Флэт, неужели стала свидетелем неслыханной жестокости?
Его милая, нежная Габриела достала из колчана стрелу, вставила ее в лук и пристрелила злодея.
Нет, она не могла убить человека. У нее не хватило бы духу.
И все же доказательство было у него перед глазами.
– Кольм, что с тобой? – спросил Лайам. – Долго ты собираешься смотреть на сломанную стрелу?
Мысли его путались, он не ответил брату. Он вспомнил, как Габриела вскочила на ноги, встав на защиту монаха. А ведь его всего лишь спросили, как Лайам попал в аббатство.
Она была там… как и ее телохранители. Мог Стивен или кто-либо другой воспользоваться ее стрелой? Да, должно быть, так и было. У Габриелы не хватило бы на это мужества.
Кольм позвал Морну и велел ей передать Габриеле, что желает говорить с ней. Служанка поторопилась исполнить волю вождя. По его глазам она поняла, что он вне себя. Она лишь надеялась, что не леди Габриела тому виной. Девушка расстроится, если вождь повысит на нее голос.
Морна постучалась в дверь Габриелы.
– Вождь зовет тебя, дочка. Хочет поговорить с тобой.
Служанка открыла дверь и заглянула в комнату. Габриела сидела на кровати и занималась вышиванием.
– Миледи, что-то случилось. Вождь чем-то расстроен. Я не стала бы заставлять его ждать.
Морна продолжала нашептывать советы, провожая хозяйку в зал:
– Если вождь станет кричать, не обращай внимания. Он тебя не обидит.
– Он когда-нибудь кричал на вас, Морна?
– Нет, никогда. Но все равно страшно. Я бы в обморок упала от страха.
