В глубине дома открылась и громко захлопнулась дверь. Кэтрин сделала в уме пометку, чтобы не забыть при первой же возможности хорошенько выбранить бестактную Дженни, и тут вернулась миссис Тринкл.
– Леди Кертон, мэм, – задыхающимся голосом сообщила она. – Я проводила ее в гостиную.
Изабель? Что ей нужно? И тут она вспомнила. Пропади все пропадом! Она же пообещала ей сегодня отправиться вместе за покупками. Можно не сомневаться, что ее подвергнут безжалостному допросу про вечер, проведенный с Максом де Роуэном. Если сейчас она пойдет на попятный, то будет только хуже. Покорившись неизбежному, Кэтрин кое-как привела свои волосы в порядок и встала с кресла. Спустя четверть часа знающая свое дело тетушка заботливо подсаживала ее в свою карету.
– На Пикадилли, Джонас, – распорядилась Изабель, после того как лакей захлопнул дверцу экипажа.
В повесе собраны наиболее отвратительные и постыдные пороки; они злоумышляют опозорить его репутацию, тогда как вино и французская болезнь соперничают за то, кто из них раньше лишит жизни его тело.
Лорд Честерфилд. Этикет истинного дворянина
Берлингтонский пассаж представлял собой узкий анклав небольших шикарных лавок, которые удовлетворяли прихоти состоятельных обитателей аристократического Уэст-Энда. Ювелиры, перчаточники, сапожники и скорняки выстраивались в шеренгу вдоль чисто выметенного коридора, наперебой предлагая самые роскошные товары. Менее состоятельным лондонцам решительно давали от ворот поворот, не гнушаясь порой и пинками, угрюмые посыльные, облаченные в одинаковую униформу. Работа их заключалась в том, чтобы мелкопоместные дворяне и знать могли безрассудно тратить свои деньги с утонченной изысканностью.
Впрочем, в подобного рода места Изабель за покупками не захаживала, и Кэтрин не сразу сообразила, куда они попали. В тихих коридорах можно было легко уединиться для приватной беседы. И действительно, уже у третьей витрины Изабель задержалась, делая вид, что разглядывает набор деревянных подсвечников.
– Кэт, позволь спросить тебя, – начала Изабель, рассеянно разглядывая витрину. – Отчего ты вчера вечером так поспешно оставила бал у Уолрейвенов? Из твоей записки я мало что поняла.
Кэтрин одарила тетушку косым' взглядом.
– В самом деле? – сухо переспросила она. – Я полагала, что там все понятно. Мистер де Роуэн пригласил меня отужинать с ним.
– Очень интересно, – поджала губы Изабель.
Кэтрин про себя вздохнула. Хотя расспросы тетушки и отличались мягкостью, они, тем не менее, казались весьма устрашающими. По правде говоря, Кэтрин и сама горела желанием хоть с кем-нибудь поговорить о Максе.
– Мы провели чудесный вечер, – призналась она, когда они перешли к следующей витрине. – Изабель, а тебе известно, что мистер Пиль поручил ему руководить расследованием дела Сэндсов?
Лицо Изабель загорелось любопытством.
– Откуда ты знаешь?
Кэтрин пересказала ей подробности разговоров с мистером Кемблом и Сесилией. Когда она закончила, Изабель остановилась и посмотрела на нее широко открытыми глазами.
– Бог ты мой! – тихонько ахнула она. – Какой же, должно быть, интересный собеседник мистер де Роуэн!
– Да, – чуть поколебавшись, ответила Кэтрин, – но должна сказать, его упрямый характер время от времени дает о себе знать. Весь вечер он только тем и занимался, что старался меня застращать.
Изабель ловко завела ее в галантерейную лавку и задержалась около груды кашемировых шарфов.
– Ну что ты, в самом деле, Кэт! – рассмеялась она, копаясь в товаре. – Ратледжи не из тех, кого можно застращать. И чем же ты бедняге досадила?
– Ничем я ему не досадила! – ответила Кэтрин и, пряча свои покрасневшие щеки, низко склонилась над угольного цвета кашне, легонько перебирая кашемировую ткань между пальцами и прикидывая, как замечательно оно будет выглядеть на том ... у кого загоревшее лицо. – Я всего лишь предложила ему немножко помочь.
Неожиданно для самой себя она протянула кашне невозмутимо ждущему около них продавцу.
Плотно сжав губы, Изабель с подозрением смотрела, как продавец заворачивает покупку Кэтрин.
– Ты попыталась поучаствовать в расследовании, так надо понимать?
– Вовсе нет. – Кэтрин порылась в ридикюле, но ничего, кроме потрепанной десятифунтовой банкноты, там не нашла. – Я просто предложила ему, что могу немного порасспрашивать людей, когда выхожу в свет, – объяснила она и протянула деньги продавцу. – Так он вообще постарался не выказать никакого интереса ко мне!
– Мужчины обычно не спорят с женщинами, к которым равнодушны в·душе.
Услышав такие слова, Кэтрин вздрогнула.
– Полагаю, ты ошибаешься, – тихо возразила она.
Изабель довольно долго разглядывала свою племянницу, как если бы видела ее впервые.
– У меня кровь стынет в жилах от того, что мне придется тебе сказать, дорогая, – наконец зашептала она. – Но если ты в самом деле хочешь заполучить Макса де Роуэна, тебе нужно быть предельно осмотрительной.
– Заполучить его? – повторила вслед за ней Кэтрин, забирая у продавца пакет. – Как ты умудрилась до такого додуматься?
Изабель не спеша двинулась по пассажу дальше.
– Попить не хочешь, дорогая? – спросила она, подхватывая Кэтрин под руку. – Как насчет чашечки чая?
– Изабель, – стояла на своем Кэтрин, – с какой стати ты решила, что я хочу его заполучить?
В ответ тетушка лишь улыбнулась ей ангельской улыбкой.
– Ведь уже, считай, почти полдень.
Кэтрин схватила Изабель за руку, и они остановились у дверей ювелирной лавки, в которые прошмыгнула галдящая кучка юных девиц.
– Мы говорим о Максе де Роуэне, – прошипела она. – Будь любезна, не уходи от разговора, особенно теперь, когда ты начала меня мучить.
Красивый джентльмен остановился рядом и принялся разглядывать витрину. Изабель не обратила на него внимания.
– Кэт, ты на удивление прямо-таки жаждешь поговорить о мужчине, который тебе не нужен, – насмешливо хмыкнула Изабель. – Признайся же, де Роуэн тебя заинтриговал. Ничего удивительного. По выражению его лица, когда он прошлым вечером увидел поползновения Бодли потанцевать с тобой, легко было догадаться, что он очарован тобой.
Кэтрин замолчала и задумчиво посмотрела на пакет, который держала в руке.
– Скажи, Изабель, он же хороший человек?
– Один из лучших, дорогая. Так утверждает Делакорт, который считает его своим большим другом, – согласилась Изабель. – А Уолрейвен – его политический покровитель. И все же, милочка, не нужно забывать, что его происхождение ...
