Мэгги смотрела на нее круглыми глазами, не в силах отрицать.
— Как ты… как смогла… догадаться?
— Ты вся светишься.
— Ничего подобного!
— Светишься, светишься, принцесса. Мне жаль, но факт есть факт. Не заметит этого лишь глупец или жених.
— Это просто случилось! — воскликнула Мэгги, пряча лицо в испачканных краской ладонях. — Господи, Беранж, просто случилось. Я не хотела. Не ждала. И он сказал мне, что не обручен.
— Все они так говорят, — презрительно фыркнула Беранж.
— Но я поверила. Он сказал, что Звезда Джайпура вовсе не женщина, а драгоценный камень!
— Ну, теперь я могу заявить, что слышала все!
— О-о! — Мэгги не сдержала рыданий. — Я сама навлекла на себя беду и не заслуживаю ничьего сочувствия. Я была уверена… так уверена, что он собирается на мне жениться! Просто не знаю, что на меня нашло!
— А я знаю.
Беранж оказалась рядом со стаканами вина в обеих руках. Один протянула ей, ласково повела к дивану, уселась рядом с ней, что потребовало умелого маневрирования, так как у обеих были довольно большие турнюры, и сказала:
— Я знаю, что на тебя нашло. Ламур! Давай-ка сначала выпьем за нее.
Француженка залпом проглотила вино, а Мэгги робко отхлебнула из бокала, поскольку никогда еще не пила днем до еды. Впрочем, невинность она тоже никогда не теряла, и, пожалуй, событие заслуживало тоста. К ее удивлению, бургундское мягко улеглось в желудке, поэтому она сделала новый глоток.
— Значит, ты… не презираешь меня?
— Презираю тебя? — Изумленная вопросом, Беранж впервые в жизни чуть не пролила вино. — Почему я должна тебя презирать?
— Если бы о нас с Джереми узнали мои сестры, они бы никогда больше не заговорили со мной.
— Твои сестры и так с тобой не разговаривают, хотя единственным твоим преступлением до сих пор было то, что, подобно многим другим женщинам, ты стремишься жить самостоятельно, не даешь пропасть таланту, дарованному тебе Господом. Ты художница! В этом нет позора. Ведь ты же не стала… — Беранж замолчала, пытаясь найти действительно постыдное занятие, — проституткой?
— Нет, конечно. Но в их понимании образ жизни художников достаточно скандален и порочен. А теперь, выходит, они правы. Я стала падшей женщиной!
— Ма шер, если уж ты падшая женщина, то мне даже страшно подумать, кто я, — усмехнулась Беранж. — Право, мне очень хотелось бы повидать твоих сестер, принцесса. Как ты ухитрилась вырасти в семье с подобными буржуазными взглядами и стать такой художницей?
— Я не считаю взгляды моей семьи буржуазными, — попыталась возразить Мэгги. — По крайней мере не в большей степени, чем у других. Кажется, моим проклятием является моя плотская натура. Я, например, даже представить не могу, чтобы хоть одна из моих сестер занималась любовью со своим мужем до свадьбы. Особенно Анна. Она слишком благопристойна. Хотя до смерти мамы Анна была гораздо терпимее. А теперь она снова решила, что ее долг меня воспитывать и поучать.
— И ты не поддаешься, будучи слишком… как ты это назвала? Да, плотской. Очень хорошее слово. Какое счастье, что тебе удалось найти для замужества мужчину, столь же плотски настроенного!
— Огюстена? — с сомнением уточнила Мэгги, допивая вино. — Огюстен совсем не плотский.
— Не Огюстен, глупышка, а этот Джерри, о котором ты твердишь.
— Джереми? Но я не могу выйти за него.
— Почему бы и нет? — растерянно заморгала Беранж.
— Как почему? Разве ты не слышала, что я тебе говорила? Он помолвлен с другой! — В ответ раздался свист. — Беранж, эта Звезда Джайпура красивая, экзотическая женщина. Ты ее не видела. Она похожа… — Мэгги умолкла, чтобы не выпалить «на тебя!». — В общем, ты ее не можешь представить…
— Да, шери. Но с кем этот Джерри провел ночь? С камнем… со Звездой Джайпура… или с тобой?
— Беранж, разве ты не понимаешь? Даже если он вдруг захочет на мне жениться, я не смогу выйти за него.
— Почему?
— Потому что я помолвлена с Огюстеном. Не могу же я разорвать помолвку вот так… — Мэгги щелкнула пальцами. — Это нечестно. Тем более что он был так добр ко мне.
— Ну и что? — Беранж заложила руки за голову и раскинулась на подушках, глядя в серое холодное небо за окном. — Ты не просила Огюстена проявлять доброту. Он был добрым по своему желанию. Ты не обязана ради этого выходить за него замуж. Ты можешь поблагодарить его и удалиться.
— Но это неправильно! Все время я позволяла ему верить, что отвечаю на его чувства, а сама любила другого.
Беранж нетерпеливо возвела глаза к небу.
— Ты глупая-преглупая девчонка. Выходи за солдата, и делу конец. Если хочешь, я позабочусь об Огюстене, хотя я терпеть не могу рыжих мужчин.
— Как ты позаботишься об Огюстене? — подозрительно осведомилась Мэгги. — Ты имеешь в виду, что… Ох, Беранж. Право, ты ведь не можешь…
Смех француженки раскатился по мастерской, отражаясь от стен и потолка.
— Бедная моя принцесса! Я тебя шокировала!
— Но, Беранж, все дело именно в том, что я не принцесса, — грустно откликнулась Мэгги. — И никогда не буду. Ты единственная, кто меня ею считает. А Джерри не просто солдат, он герцог. Даже если бы он и предложил мне выйти за него замуж, не думаю, что я могла бы согласиться, тогда я стану…
— Герцогиней? — Беранж подскочила на диване и захлопала в ладоши. — О, Маргерита, это же великолепно! Ты станешь очаровательной герцогиней! Будешь приглашать меня на свои обеды и балы, где я встречу массу красивых и богатых мужчин! О-о! Как чудесно! Принцесса станет герцогиней!
— Нет, Беранж, не стану. Принцесса я лишь в твоих глазах, а по английским меркам светская неудачница. Но Звезда Джайпура — настоящая принцесса и станет гораздо лучшей герцогиней, чем я.
Француженка прищурилась, словно кошка, высматривающая добычу, перед тем как совершить особенно дерзкий бросок.
— Понимаю, — медленно сказала она. — Ты готова спокойно отдать его, потому что не будешь подходящей герцогиней?
— Я… дело не только в этом, Беранж. Я же сказала, он мне и не предлагал…
В холле раздались шаги. На их этаже располагались только две студии, значит, кто-то шел к одной из них.
— А если бы он сделал тебе предложение, ты бы согласилась?
Вопрос остался без ответа, ибо на пороге мастерской возник Джереми Ролингз.
Он пребывал не в лучшем настроении. Во-первых, его все-таки чуть не убили, а это портит настроение. Во-вторых, в «Таймс» появилось объявление о его помолвке с той, с кем он не был помолвлен.
Нет, Джереми не предавался мрачным мыслям. От покушения он вполне оправился, к тому же прочие неприятности, которые обрушились на него сегодня, вытеснили это у него из головы… До тех пор пока, вылетая со злостью из редакции «Таймс», куда он отправился требовать опровержения, герцог чуть было не попал под четверку лошадей, запряженных в легкий экипаж.
