Ведь Кэтрин полностью подчинила Звана себе. Его испугало, с какой быстротой он принял версию, которую она им изложила. Должно быть, нежелание признавать никакие другие факты, кроме тех, которые свидетельствовали о ее невиновности, связано с его инстинктивной уверенностью в непричастности Кэтрин к преступлению. С ощущением того, что она по ошибке оказалась вовлеченной в это дело.
Может быть, теперь самое лучшее — оставить Кэтрин в покое. Он слишком больно обидел ее, и ему никогда не убедить ее в том, что высказанное им прежде не было ложью.
Он вздохнул, усаживаясь на лошадь и раздумывая, как действовать дальше. Взгляд, упавший на пасущегося рядом пони, подсказал выход. Наклонившись, Эван подхватил пони за поводья и потянул за собой.
Он должен снова увидеться с Кэтрин. У него не хватало сил оставить ее с ощущением того, что он обманул и предал ее. Надо попытаться переубедить ее. Но сделать это будет гораздо труднее, чем убедить сыщика в ее невиновности.
Я готов делить с тобою радости и горе.
Что же ты не смотришь даже,
молчальница моя?
Мой выбор сделан: я буду с тобой.
Но как мне узнать, согласна ли ты,
Когда так упорно молчит
молчальница моя?
Дождь беспрерывно барабанил в окно комнаты, где сидела Кэтрин. Снаружи бушевала гроза и, похоже, не собиралась утихать. Отвлекшись на минуту, Кэтрин села на подоконник, глядя на крупные капли, молотившие по стеклу. Как жаль, что они не могли выбить из головы ненужные воспоминания.
Как бы она ни доказывала себе, насколько предательски вел себя Эван, на смену этим мыслям тотчас приходили другие. Как он тотчас бросился на ее защиту, выступив и против сэра Хью, и против Дейвида, какой нежностью и любовью окружил ее.
А еще более мучительными были воспоминания о том, как он целовал и ласкал ее, шепча на ухо нежные слова. Какими замечательными любовниками они могли бы стать. Неужели и это было лишь притворством? Или нет, и это все не так, как ей кажется, — вроде бы с такими словами обратился к ней Эван там, на дороге.
Прислонившись лбом к стеклу, чтобы холод остудил пылающее лицо, Кэтрин думала о том, как ей быть. Как вырвать этого человека из своего сердца?
Со вздохом она спрыгнула с подоконника и подошла к заветному книжному шкафу. Сосуд был На месте. Она смотрела на него, удивляясь, почему жизнь ее изменилась к худшему после того, как ей удалось завладеть им. Сегодняшний разговор об убийстве напомнил ей, какими бедами обернулось ее стремление заполучить сосуд. Леди Мэнсфилд потеряла сына. Эван потерял близкого друга. Сама Кэтрин начала обманывать всех…
Стук в дверь прервал поток ее мыслей:
— Да?
— Можно мне поговорить с вами?
Тревожная настороженность оставила Кэтрин. Это был Бос. Дорогой, милый Бос.
— Входите, — ответила она, легким толчком задвигая потайную полку на место, и повернулась к двери.
В распахнувшихся створках появился Бос с легким выражением сочувствия, смягчавшим строгое лицо. При виде преданного слуги Кэтрин стало легче на душе. Нет, она должна была добыть сосуд. Не ее вина, что лорда Мэнсфилда убили и ограбили. И сосуд нужен был не только ей самой, но и многим людям, за которых она несла ответственность.
Они так много сделали для процветания поместья. И относились к своей госпоже с такой теплотой. Бос доказал это сегодня, когда примчался за ней в экипаже. «Непредвиденное происшествие» оказалось всего лишь предлогом, под которым он избавил ее от лондонского сыщика. Когда мистер Куинли появился в замке и объявил, кто он такой, Бос страшно встревожился. Но вести себя с ним так, как с Эваном, он посчитал неразумным. Это могло вызвать у сыщика подозрения. Но и позволять, чтобы он терзал миссис Прайс, сколько ему вздумается, Бос не собирался. И он отправился ей на выручку. Уже за одно это она должна быть бесконечно благодарна ему. Добираться до замка в компании мистера Куинли и Эвана было бы слишком невыносимо.
Бос, казалось, был чем-то смущен. Застыв как статуя, он долго стоял, потом прочистил горло.
— Прошу прощения, что побеспокоил вас, мадам. Но возникли кое-какие сложности.
Неужели снова пришел мистер Куинли? — Это связано с мистером Ньюкомом.
На лице дворецкого появилось легкое презрительное выражение. В порыве обиды и гнева Кэтрин уже успела рассказать Босу все, что выяснила сегодня о предательстве Эвана. В ответ на это дворецкий, к его чести, даже не сказал: «Я вас предупреждал». Но рассердился не меньше, чем она.
Кэтрин выжидательно посмотрела на Боса, стараясь казаться спокойной.
— Да? И в чем же сложность?
— Боюсь, он хочет, чтобы вы его приняли.
Все ее попытки сохранить спокойствие при этом известии немедленно рухнули.
— Он здесь? Внизу?
Вскинутые вверх брови старика говорили о степени его удивления.
— Разумеется, нет, мадам. Не думаете же вы, что я позволю этому человеку войти в дом после того, как он поступил с вами?
Кэтрин постаралась скрыть свое разочарование:
— Да, да. Вы отправили его восвояси. И правильно сделали.
Бос поджал губы:
— Попытался отправить, мадам. Но он отказывается уходить. Именно из-за этого и возникли сложности.
Уразумев наконец смысл его слов, Кэтрин бросилась к окну.
— Вы хотите сказать, что он сидит снаружи под дождем? — Она протерла запотевшее стекло и попыталась рассмотреть, где Эван. Но было слишком темно, и дождь стоял сплошной стеной, так что невозможно было ничего разглядеть.
— Совершенно верно. Я решил, что наглец уйдет, поскольку дождь все усиливается. Но он оказался очень упрямым и продолжает сидеть на ступеньках.
— И как долго он сидит? — в тревоге спросила Кэтрин.
— Около двух часов. Он заявил, что не уйдет, пока ему не будет позволено переговорить с вами.
Два часа! Гроза бушует больше часа. Неужто все это время он провел под проливным дождем?
Сверкающий зигзаг расколол темное небо пополам. Кэтрин вздрогнула.
— Его нельзя оставлять там, под дождем! Это опасно. Его может убить молнией.
— Вряд ли можно на это надеяться! — сухо заметил Бос.
— Бос! — вскричала она осуждающе и бросилась к дверям.
— Должен заметить, что это решило бы кое-какие ваши проблемы — если бы мистер Ньюком… скажем так… скончался по не зависящим ни от кого обстоятельствам.
Кэтрин обошла Боса, который встал было у нее на пути.
— Да, конечно. И тогда мистер Куинли обвинит меня в смерти не одного, а уже двух человек. Если с мистером… с Эваном что-нибудь случится, я никогда не прощу себе этого!
Бос с трудом поспевал за ней:
— Тогда позвольте, я сам позову его в дом и распоряжусь, чтобы о нем позаботились. Вам нет необходимости заниматься этим. Он побудет здесь, пока не утихнет гроза, а потом я отправлю его.
