Герцель Давыдов - Акива и Рахель. История великой любви

мер своего праотца Авраама и других Великих Иудеев и помня

о нашем нынешнем противостоянии римлянам, потомки сдела-

ют тот же выбор, что и мы – они сохранят традиции сынов изра-

илевых до скончания времен. Приведу вам только один блиста-

тельный пример с нашим праотцем Авраамом, которого грозный

царь Нимрод под страхом смерти пытался склонить к идолопо-

клонству. Но, не поддавшись угрозам царя, Авраам первым от-

крыто заявил, что Вс-вышний – Един и нет никого, кроме Него.

И чтобы еще раз доказать свою приверженность истории иу-

дейского народа, я сегодня полностью присоединяюсь к наше-

му праотцу Аврааму и заявляю: Вс-вышний – Един, и нет нико-

* Коэлет , 1:9.

го, кроме Него. Давайте докажем им, что так думаю не только я,

а мы все как один присоединяемся к этой фразе: есть только Он,

и нет никого, кроме Него! Никого, кроме Него! – поставил точ-

ку в своей эмоциональной речи раби Акива.

– Нет никого, кроме Него! Нет никого, кроме Него! – про-

должали скандировать присутствующие.

Долгие овации сопровождали речь раби Акивы, и когда

люди начали покидать главную площадь города, то и Акива,

убедившись, что у всех его учеников есть где переночевать,

отправился вместе с Рахель к себе домой.

* * *

Открыв калитку и войдя следом за Рахель во двор, он услы-

шал знакомый голос:

– Мир тебе, раби Акива.

Акива повернул голову и увидел своего соседа Ишру.

– Мир тебе, Ишра, как ты поживаешь?

– Я только хотел сказать, что мне очень приятно соседство

со столь великим человеком, и хочу попросить у тебя про-

щения за все обидные слова, сказанные в твой адрес. А так-

же в твоем присутствии попросить прощения у твоей жены и

взять обратно все свои слова.

– Уважаемый Ишра, я не держу на тебя зла. Уверен, что Ра-

хель тоже.

Рахель, соглашаясь, кивнула головой.

– Раби Акива, знаешь, в чем я убедился на твоем примере?

Священное Писание и впрямь творит чудеса! У меня вызыва-

ет большое уважение тот путь, который тебе удалось преодо-

леть в столь зрелом возрасте.

– Поддержка близких помогала мне, без них я бы всего

этого не достиг.

Попрощавшись с соседом и пройдя в дом, раби Акива на-

конец-то встретился со своими детьми.

– Идите я вас обниму! Какие вы у меня стали большие и

красивые! – обнимая детей, произнес Акива.

– Отец, я узнал тебя, как только услышал твой голос, не-

смотря на то что в последний раз видел тебя ребенком. Мне

не верилось, что ты и есть раби Акива! – восторженно про-

изнес Иошуа.

– Да, столько времени прошло. Вы повзрослели и выгля-

дите прекрасно, значит, ваша мать за вами хорошо смотрела.

Я представляю, как ей было тяжело…

– Отец, видишь, это стоило того, и хорошо, что все это

в прошлом. Сегодняшний день жители Иерусалима не забудут

никогда, – произнесла Шулямит.

– Наверное, сегодня в Иерусалим съехались люди со всей

Иудеи, – добавил Иошуа. – Ими движет надежда на свобод-

ное будущее. Даже рыночные торговцы, которые работают

круглый год, закрыли свои лавки, чтобы пойти приветство-

вать тебя и твоих учеников. Все хотели продемонстрировать

сопричастность этому историческому событию.

– Как я рад всех вас слышать, – произнес раби Акива. —

Надеюсь, что мы больше не будем расставаться, я заберу вас

с собой в Бней-Брак.

Рахель и дети обрадовались этому предложению. Поужи-

нав, раби Акива отправился в свою комнату отдыхать.

* * *

Проснувшись рано утром, он застал Рахель все еще спящей

и не стал ее тревожить. Позавтракав и помолившись вместе

со своими учениками, раввин, к удивлению последних, отпра-

вился на городской рынок, торговля на котором уже шла пол-

ным ходом.

Вернувшись домой, раби Акива зашел в комнату жены.

– Доброе утро, любимый, – произнесла Рахель.

– Доброе утро, Рахель.

– Ты давно проснулся? Какая же я плохая жена, даже не

приготовила завтрак для мужа!

– Ты вчера очень переутомилась, и я рад, что тебе удалось

отдохнуть.

– Все в порядке, идем, я приготовлю тебе завтрак.

– Рахель, ты же знаешь, что раввины встают рано и завтра-

кают чуть свет, – улыбнулся раби Акива.

– Я так счастлива, что ты рядом, – произнесла Рахель,

глядя на мужа.

– Рахель, на твоем одеяле лежит сверток, пожалуйста, от-

крой его.

– Ты привез мне подарок! Наверное, сладости, – откры-

вая сверток, радостно произнесла Рахель.

– Не привез, а купил в Иерусалиме, открывай, пожалуй-

ста, аккуратно.

Рахель, открыв сверток, замерла в изумлении… В ее руках

была диадема «Золотой Иерусалим».

– Спасибо тебе, любимый. Я не могу поверить своим гла-

зам… откуда у тебя столько денег?

– Ты забываешь – я раввин и глава ешивы, а раввины

тоже получают жалованье. Около десяти лет, после того как

уже стал раввином, я продолжал жить на отправленные тобой

деньги. Десятую часть от своего жалованья я отдавал на бла-

готворительность, а остальное откладывал. Я копил эти день-

ги только для того, чтобы сделать тебе этот давно обещанный

подарок.

– Спасибо! – Рахель заплакала.

Надев диадему на свои роскошные волосы и подойдя к зер-

калу, она сразу же сняла ее и поставила аккуратно на стол.

– Что случилось? Она тебе не понравилась?

– Я не могу носить ее. Люди правы: я уже совсем старая и

не такая красивая, как прежде. Если ты выберешь себе в жены

кого-то красивее и моложе меня, я постараюсь это принять.

– Рахель, перестань говорить глупости, – спокойно отве-

тил муж.

– Акива, я уже не такая красивая, годы взяли свое, и ты, ве-

роятно, уже не любишь меня, как прежде.

– Мы сейчас вместе, я вернулся к тебе после двадцати че-

тырех лет учебы, вернулся именно к тебе и нашим детям, а не

к другой, разве это тебе ни о чем не говорит?

– Мне важно понимать, что ты со мной не из жалости, что

ты вернулся не из-за того, что я ждала тебя и помогла выу-

читься. Мне, как и каждой женщине, хочется знать, что я еще

любима.

– В самом деле, я тебе признателен за все, что ты для меня

сделала, и не вернуться к тебе после всего этого было бы край-

ней неблагодарностью, но я здесь не поэтому. Я здесь только

потому, что ты моя жена и, кроме тебя, в этом мире мне ни-

кто не нужен.

– Это хорошо, что ты ответил именно так: если бы ты со-

гласился, что я старая и некрасивая и ты нашел себе молодую,

то не знаю, как бы я поступила. Одно дело знать, что ты уе-

хал учиться, а другое – что принадлежишь другой! Акива, я

часто думала об этом, но каждый раз понимала, что никогда