Миссис Реймз так разительно отличалась от представлений сквайра о том, какая спутница подойдет преподобному Реймзу, что молодой человек решительно терялся, встречаясь с нею взглядом. Она была главной причиной, побудившей его отказаться от гостеприимства викария и поселиться под своей протекающей крышей.
В доме дяди редко устраивались балы и приемы, аскетический образ жизни старого джентльмена объяснялся его скупостью и желанием избежать раннего брака племянника, ведь тогда пришлось бы выпустить из своих рук опеку над состоянием Теренса, так что брат и сестра Арчер не имели возможности встречаться со своими ровесниками и предаваться излюбленным занятиям молодежи – танцам и флирту.
Юная Констанс не печалилась из-за отсутствия поклонников, намного больше ей не хватало подруги и наставницы, а вот ее старший брат испытывал неясные желания, смущавшие его и придававшие его довольно привлекательному лицу мрачное, порой даже пугающее выражение.
Стоит ли удивляться, что первая же хорошенькая женщина, встретившаяся Арчеру, вскружила ему голову? Тем более если она добра, приветлива и отнюдь не глупа, словом, достойна лучшей участи, нежели супружество с мужчиной преклонных лет и необходимость постоянно сводить концы с концами.
Молодые джентльмены, только-только завершившие свое образование и начинающие вращаться в свете, нередко испытывают романтические чувства к женщинам старше себя, оказывающим им покровительство, но обычно эта безобидная склонность вскоре проходит, стоит лишь юноше встретить подходящую девушку своего возраста, охотно отвечающую на его робкие ухаживания.
Арчер испытывал неловкость и стыд оттого, что предмет его вздохов – замужняя дама, и в то же время никак не мог заставить себя не думать о ней. Единственное, что ему оставалось, – избегать миссис Реймз до тех пор, пока он не найдет для себя другое общество и другие увлечения.
Едва утвердившись в собственном доме, молодой сквайр счел необходимым нанести визиты соседям и несколько дней, один или с сестрой, объезжал поместья. Новые знакомства были завязаны, но он еще не мог пригласить гостей в свой дом, а репутация предыдущих двух поколений Арчеров наложила отпечаток на отношение соседей к нынешнему наследнику.
– Я чувствую их настороженность и подозрительность, – жаловался сквайр миссис Реймз как-то вечером, когда викарий готовился к воскресной проповеди, а Конни и миссис Реймз вышивали в гостиной. – Они, кажется, легко поверят любому, самому ужасному, слуху о нас, а вот увериться в том, что моя сестра и я не походим на нашего отца и деда, для них слишком уж трудно.
– Вам не стоит сейчас забивать голову еще и этими переживаниями, – посоветовала Эбби, хорошо помнившая, как сама впервые выехала в свет вместе с Эвартами. – Едва они убедятся, что вы добросовестно работаете и не склонны промотать остатки состояния, отношение к вам станет более любезным, вас начнут приглашать на балы и вечера... Уверена, вы еще будете иметь успех у дам, а мисс Арчер обзаведется немалым числом поклонников.
– Вы всегда знаете, как утешить меня, миссис Реймз, – с протяжным вздохом отозвался Арчер. – Если бы все еще происходило именно так, как вы предрекаете, я почитал бы себя счастливейшим человеком.
– Разве я в чем-то оказалась не права? – с улыбкой переспросила Эбигейл.
– Нет-нет, я стараюсь следовать вашим советам, и каждое ваше предсказание пока оправдывается, – поспешил уверить ее джентльмен, опасаясь, что обидел эту милую женщину своими сомнениями в ее непогрешимости. – Но ведь так не может продолжаться вечно! Вы мой добрый ангел, однако мне когда-нибудь нужно начать жить по собственному разумению. И я тотчас наделаю множество ошибок...
– Не бойтесь ошибаться, мистер Арчер. Друзья всегда помогут вам, а недруги не заслуживают того, чтобы о них думать, – говоря все это, Эбби невольно чувствовала себя умудренной пожилой матроной и с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться, так позабавила ее воображаемая картина – она сама сидит в тяжелом кресле у камина, с Библией в одной руке и связкой ключей в другой, а вокруг толпятся молодые леди и джентльмены, стремясь поскорее получить ее совет по тому или иному важному делу.
– Миссис Реймз права, Теренс, – вмешалась Констанс. – Я знаю тебя, ты бы ни за что не стал делать то, что находишь бесполезным или глупым. Если ты выполняешь все, что советуют викарий и миссис Реймз, значит, ты признаешь, что тебе дают верные рекомендации. Тебя нужно лишь немного направить, и, если уж этого не сделал наш дядя, возблагодари Провидение за то, что оно послало нам добрых друзей.
– О, я, как и ты, Конни, не устаю возносить благодарственные молитвы за то, что наша жизнь так счастливо переменилась! И я готов работать, сколько потребуется, чтобы добиться благополучия для нас и для всех, кто зависит от здешнего сквайра! – искренняя вера придала лицу Арчера решительное и вместе с тем одухотворенное выражение, и он сразу перестал казаться напроказившим учеником.
– Вот видите, миссис Реймз, вам удалось пробудить моего брата от съедавшей его меланхолии, – обрадованно сказала Конни, так же, как и Эбигейл, заметившая перемены во внешности и поведении Арчера.
– Называйте меня просто Эбигейл, дорогая, – ответила миссис Реймз, пожелавшая переменить тему.
«Хотел бы и я называть ее по имени. Эбигейл – какое красивое имя», – подумал тогда молодой Арчер.
Сейчас, проезжая вдоль несжатого поля, он вспоминал тот разговор, случившийся шесть дней назад. Миссис Реймз и в самом деле прелестна, как ангел, происходит из хорошей семьи, и он не пожелал бы для себя лучшей супруги, будь она свободна.
Но Теренс должен смирить свое чувство и не нарушить ее покой, не нанести оскорбление людям, которые приняли его, как родного сына. Что-что, а смирять свои порывы он хорошо научился в доме дяди. Скорей бы отделать еще две спальни и найти Констанс компаньонку – тогда у него не будет причины появляться в Бакминстере столь часто. И без того члены приходского совета ревниво относятся к визитам сквайра в дом священника, полагая, что они более Реймзов заслужили внимание Арчера к своим делам.
* * *
Благое намерение молодого джентльмена могло бы быть осуществимым, если б его склонность осталась без взаимности. Увы, миссис Реймз думала о Теренсе Арчере так часто, как могла себе позволить, учитывая постоянную необходимость заниматься домашними делами и вникать в заботы прихода.
Сперва Эбби разделяла отношение к Арчерам своего супруга, но через несколько недель вдруг сказала себе:
– Что со мной происходит? Теренс Арчер не сын мне, даже не младший брат и не племянник. Я старше его всего лишь на год, а забочусь о нем, как престарелая тетушка! С этим пора покончить, я не должна забывать, что он – мужчина и хозяин здешних земель, а его сестра, пусть и напоминает мне себя, семнадцатилетнюю, все же не я, и ей уготована другая судьба!
