— Что ты делаешь? — спросила Кэтрин.
— Помогаю тебе в твоей проблеме. Нет, не благодари меня, мне это не трудно. — Его улыбающиеся губы задели её рот, и он слегка отодвинулся от неё в темноте. — Какое слово ты используешь для этого, любовь моя?
— Для чего?
— Для того сладкого местечка... вот здесь.
Её тело вздрагивало под его нежными ласками. Она почти не могла говорить.
— У меня нет этому названия.
— И как же ты к нему обращаешься?
— Я не обращаюсь!
Он спокойно рассмеялся.
— Зато мне известно несколько слов. Но у французов, что не удивительно, самое подходящее. Le chat.
— Киска? — изумилась Кэт.
— Да, означает как животное из семейства кошачьих, так и самую мягкую часть женщины. Киска. Кошечка. Сладчайший мех... нет, не надо стесняться. Попроси меня погладить тебя.
Слова Лео заставили её дыхание прерваться.
— Милорд, — слабо запротестовала она.
— Попроси, и я все исполню, — повторил он, а его пальцы в это время переместились под её колено, поигрывая там чувствительной кожей.
Она проглотила готовый вырваться стон.
— Проси же, — шепотом уговаривал Лео.
— Пожалуйста.
Лео поцеловал её бедро, его губы были мягкими и горячими, а щетина возбуждающе царапала её нежную кожу.
— Пожалуйста, что?
Вот ведь безнравственный мужчина! Она поёрзала и закрыла лицо руками, хотя они и так находились в полной темноте. Её голос прозвучал глухо, пробиваясь сквозь преграду из пальцев.
— Пожалуйста, погладь меня там.
Прикосновение Лео было таким лёгким, что Кэтрин сначала едва его почувствовала — возбуждающее, дразнящее касание кончиков пальцев.
— Вот так?
— Да, ах, да... — Её бедра приподнялись, приглашая к большему. Он перебирал пальцами её интимные складочки, нежно массируя мягкие изгибы. Опытная ласка довела её тело до дрожащей готовности.
— Что ещё мне сделать? — прошептал Лео, опускаясь ниже, в темноту. Она ощутила его горячее дыхание, коснувшееся её влажной плоти, приятное легкое дуновение. Её бедра выгнулись и напряглись помимо её воли.
— Займись со мной любовью.
— Нет, ты ещё можешь испытывать боль, — кажется, в его голосе прозвучало сожаление.
— Лео, — захныкала она.
— Вместо этого я тебя поцелую? Вот здесь? — Кончик его пальца описал круг.
Глаза Кэтрин расширились в темноте. Ошеломлённая и испытавшая острый прилив возбуждения от такого предложения, она облизала внезапно пересохшие губы.
— Нет... Я не знаю. — Она извивалась, чувствуя на себе его дыхание, ощущая движения его пальцев, мягко, но неуклонно, заставлявших её распадаться на мелкие кусочки. — Да.
— Попроси меня хорошенько.
— Просить тебя... О, я не могу.
Дразнящее движение пальцев неожиданно прекратилось.
— Что ж, тогда, пожалуй, поспим?
Она обхватила его голову руками.
— Нет!
Он остался непреклонен.
— Тогда ты знаешь, как попросить.
Она не могла. Бесстыжие слова застревали в горле, и ей оставалось только стонать от расстройства.
А Лео, этот отвратительный мерзавец, с трудом подавил смешок, уткнувшись в её бедра.
— Я бесконечно рада, что ты находишь это настолько забавным! — в ярости воскликнула Кэтрин.
— О, да, — заверил он её голосом, полным смеха. — О, Маркс, тебе еще так много предстоит узнать.
— Не беспокойся об этом, — вспыхнула она и попыталась откатиться от него, но Лео схватил её за ноги, легко удерживая на месте.
— Ну что за упрямство, в нём нет никакой необходимости, — уговаривал он, — давай же, произнеси это. Ради меня.
Последовало длительное молчание. Кэтрин сглотнула и заставила себя выдавить:
— Поцелуй меня.
— Где?
— Там, — дрожащим голосом произнесла она, — мою киску. Пожалуйста.
Лео одобрительно хмыкнул.
— Какая испорченная девчонка. — Он склонил голову, вдохнув запах её влажной мягкости, и она почувствовала, как его губы целуя накрыли самую чувствительную часть, и мир тут же вспыхнул.
— Ты этого хотела? — услышала Кэтрин.
— Большего, гораздо большего, — воскликнула она, задыхаясь.
Его язык совершал плавные движения, словно смакуя её вкус. Тело Кэтрин напряглось, как только Лео начал посасывать и делать резкие выпады; чувственное, постоянно нарастающее наслаждение охватило все её существо. Она источала божественную влагу, каждое движение его языка доставляло ей все большее удовольствие. Его руки поддерживали её бедра так, чтобы иметь к ней полный доступ. Наконец её охватила неудержимая дрожь, и Кэтрин закричала, испытывая сильнейшее из наслаждений. Рот Лео ненавязчиво продолжал свое дело, словно не желая останавливаться. Несколько обжигающих мгновений она чувствовала, как его язык, войдя в неё, вбирает последние содрогания её плоти.
Вскоре разгоряченная кожа Кэтрин начала остывать, овеянная порывами наполненного ароматами дождя воздуха из приоткрытого окна. Она подумала, что теперь Лео приступит к удовлетворению своих собственных потребностей, и придвинулась к нему, совершенно опустошенная. Но он уложил её голову на сгиб своей руки и накрыл их обоих одеялом. Она была настолько пресыщена и обессилена, что оказалась не в состоянии сопротивляться сну.
— Спи, — услышала Кэтрин шёпот Лео, — и если у тебя опять начнутся кошмары... я развею их своими поцелуями.
Дождливую ночь сменило сырое утро. Лео разбудили звуки пробуждающегося ото сна постоялого двора: ржание лошадей, бряцанье сбруи и топот копыт. В коридоре слышались приглушённые шаги — люди выходили из комнат и спускались в таверну завтракать.
Любимой частью романтического свидания для Лео всегда являлись моменты предвкушения непосредственно перед занятиями любовью. А самой нелюбимой – следующее утро, когда первая мысль при пробуждении была о том, насколько быстро можно уйти, не обидев партнершу.
Однако это утро отличалось от всех остальных. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит в постели с Кэтрин Маркс, и это — именно то самое место, где он хотел оставаться. Она все ещё крепко спала, лёжа на боку. Во сне Кэт положила руку ладонью вверх, и согнутые пальцы напоминали лепестки орхидеи. Она была прекрасна: спящая, расслабленная и румяная ото сна.
Лео окинул её восхищённым взглядом. Он никогда не был столь откровенен ни с одной женщиной, но знал, что Кэтрин не выдаст его секретов. А он её. Они хорошо подходили друг другу. Не имеет значения, что сейчас происходит, но дни баталий позади. Теперь они знали друг о друге слишком многое.
К сожалению, нерешённым оставался вопрос о помолвке. Лео знал, что Кэт далеко не так убеждена в правильности их союза, как он сам. Кроме того, у Гарри Ратледжа найдутся свои соображения на сей счет, а до сих пор его соображения редко нравились Лео. Возможно, Гарри даже поддержит Кэт в её идее насчет путешествия на континент.
