— Но почему ты вообще приехал в Америку?
— Думаю, по той же причине, по которой ты собираешься купить корабль. Я хотел управлять собственной судьбой. У моего отца были определенные взгляды на то, чем должен заниматься сын маркиза, но они слишком часто не совпадали с моими. Жизнь изнеженного аристократа — это не для меня.
Лорен с любопытством посмотрела на молодого человека, еще раз оценив его великолепное сложение и гигантские размеры. Ей трудно было представить, что Джейсон мог кому-то подчиняться, даже такому, по-видимому, чрезвычайно властному человеку, как его отец.
— Наверное, — прибавил Джейсон, — я хотел проверить собственные силы. Дикая природа и свободная жизнь заворожили меня. Это было счастливейшее время моей жизни.
— Почему же ты уехал?
Джейсон ответил не сразу.
— По нескольким причинам, — наконец сказал он. — Это был не мой мир. Моим домом были и всегда останутся Англия и моя семья.
Лорен подтянула колени к груди и опустила на них голову. По спине золотым каскадом ниспадали еще влажные волосы, и Джейсон едва удержался от того, чтобы не погладить их.
— Твоя одежда из оленьей кожи — ее носят шауни?
— Не совсем так. Обычно в теплую погоду мужчины шауни надевают только набедренную повязку, а зимой косят узкие штаны. Мне пришлось отдать Малой Орлице лошадь, чтобы вместо традиционной одежды она сделала для меня что-то более похожее на обычные брюки.
— Она сшила твою одежду? — спросила Лорен, думая о том, что еще индианка могла сделать для красивого мужчины.
— Разумеется. Женщины шауни лечат раны и шьют одежду. Кроме того, они отвечают за урожай и воспитание детей, во всяком случае, до тех пор, пока мальчики не достигают возраста, когда они готовы выдержать испытание на мужество.
— Ты хочешь сказать, что индейцы относятся к женщинам как к простым рабыням? — уточнила Лорен.
Джейсон откинулся на одеяле и положил голову на руки.
— Вовсе нет. Индейская женщина полностью управляет домом, там ее слово — закон. Главная обязанность мужа — защищать семью, но если ему хочется съесть хотя бы один кукурузный початок сверх положенного, он должен предложить жене подарок в обмен. Кроме того, шауни не считают своих женщин безмозглыми дурами, как многие наши соотечественники. Женщина может оказать значительное влияние на решение совета племени и даже, если завоюет всеобщее уважение, стать вождем своей деревни.
Лорен задумалась.
— А как она может этого добиться? Она должна сражаться с врагами?
— Ну, есть много других способов показать свои способности, — Джейсон повернул голову и внимательно посмотрел на девушку. — А теперь хватит о шауни. Давай лучше поговорим о твоем будущем.
— Может быть, не сейчас? — Лорен вовсе не хотелось нарушать очарование вечера.
Она лениво потянулась и посмотрела на небо. Голубой цвет у горизонта начал сменяться теплыми оттенками алого и золотого, возвещая скорый закат солнца и конец дня.
— И все-таки, что ты будешь делать, когда вернешься в Новый Орлеан?
Лорен закрыла глаза и вздохнула, чувствуя, как расслабляющая истома медленно наполняет все ее тело.
— Здесь так хорошо, — сонно пробормотала она. — Может, я еще раздумаю возвращаться.
Джейсон перевернулся на бок и приподнялся на локте. От представшего перед ним зрелища у него захватило дух. Волосы Лорен живописно рассыпались по траве, кожа цвета слоновой кости как будто светилась в теплом золотистом зареве. Взгляд Джейсона перешел от лица по тонкой шее к мягкому изгибу груди. Как бы он хотел освободить эти белые лилии из окружившего их кокона…
— И где же, — он с трудом совладал с дрожью в голосе, — тебе хотелось бы поселиться?
Глаза Лорен широко распахнулись: ее удивил неожиданный вопрос.
— Я остановлюсь в Новом Орлеане. Почему ты спросил?
— Потому что все формальности, связанные с передачей основной части твоего наследства, необходимо уладить в Англии. Конечно, если ты собираешься поселиться в Новом Орлеане, я сам обо всем позабочусь. Пройдет несколько месяцев, и ты станешь владелицей «Карлин лайн».
— Но у меня уже есть все, что мне нужно.
— Все? А как же корабль, который ты хотела купить?
Лорен задумчиво потерла пальцами висок. Не странно ли: она отказывается от корабельной компании, а когда-то была готова отдать за это десять лет жизни.
— Корабль станет моим собственным делом.
— Не так уж просто купить судно и не прогадать. Кроме того, владельцу нужно разбираться в торговле и грузах, которые оно возьмет на борт.
— Я найму опытного капитана.
— И ты уверена, что сделаешь правильный выбор?
— Нет, но все равно мне не нужна «Карлин лайн».
Бровь Джейсона удивленно поднялась.
— Не расскажешь почему?
— Я ее не заработала. — Лорен вдруг ощутила укол совести при мысли о том, что ей вечно придется скрывать правду.
Воцарилось долгое молчание, во время которого Джейсон задумчиво смотрел на девушку, и ей даже на минуту показалось, что он читает ее мысли. Наконец он тихо произнес:
— Я отдал бы «Карлин лайн» какой-нибудь благотворительной организации… но как твой опекун не могу себе этого позволить. «Карлин лайн» не будет заниматься благотворительностью.
Не в силах совладать с собой, Джейсон наклонился ближе. Его лицо было всего лишь в нескольких дюймах от нее, и Лорен почувствовала на щеке его теплое дыхание.
— Родная, — почти шепотом произнес он, и от этого по ее телу разлилось тепло. — Мне нужно твое доверие, любовь моя. — Его рука поднялась вверх, едва касаясь кончиками пальцев ее щеки. — Я хочу разделить с тобой свою жизнь и прошу стать моей женой.
Лорен в смятении опустила глаза. То, что он предлагает, невозможно. Даже если бы она смогла забыть горький опыт матери и убедить себя, что этому могучему человеку действительно нужна она, а не компания Карлина, все равно она не могла принять его предложение, не рассказав ему правды. Но Лорен пока не была готова настолько доверять Джейсону, чтобы раскрыть ему тайну своего имени. И что бы он сказал, если бы узнал, что она незаконнорожденная? Его отец дворянин, и брак с девушкой низкого происхождения неизбежно стал бы нежелательным мезальянсом.
— Я не могу выйти за тебя, Джейсон. — Лорен постаралась произнести это как можно мягче.
— Но почему?
— Просто я не могу.
Он медленно провел пальцем по ее губам.
— Ты по-прежнему не доверяешь мне, верно?
Девушка с тоской взглянула в его ласковые глаза.
— Не знаю, — хрипло призналась она.
— Лорен… — Его бархатный голос ласкал и успокаивал ее. — Ты и та, и не та женщина, которую бы я хотел полюбить. Но если только твое сердце не принадлежит другому, ты можешь отдать его мне. Может быть, ты просто не готова сделать это.
