– Тогда, мистер Синг, почему его убили шелковым шнурком и китайским топориком?
Чарли Синг ответил не сразу.
– Красный шелковый шнурок – знак тонга Гум Сан. Я не могу отвечать за них. Что касается меня и моей организации, мы не причастны к этому убийству. Но, обещаю вам, если это сделали члены Гум Сан, они поплатятся.
Слова этого симпатичного китайца вызывали признательность. Вот если бы только понять, что он на самом деле думает.
– Вы действительно считаете, что тонг Гум Сан виновен в убийстве отца?
По выражению его лица можно было понять, что это так и есть, но он лишь пожал плечами и ответил:
– Посмотрим…
– А не мог ли это быть белый человек? – спросила Джесси.
– Возможно, – заметил Чарли, вставая. – Дружеский совет, мисс Таггарт: будьте осторожны. Тот, кто желал смерти вашего отца, захочет убить и вас. Никому не доверяйте, но помните – на нас, Союз портовых рабочих, вы всегда можете положиться.
Чарли откланялся и в сопровождении телохранителей направился к выходу. Джесси осталась сидеть за столиком в полной растерянности, на грани отчаяния. Оба предводителя тонгов возродили в ее душе прежние сомнения, хотя ничего нового так и не сообщили. Допив чай, она пошла к себе в комнату. Мозг сверлила ужасная мысль, отогнать которую Джесси была не в состоянии: больше всех выигрывает от смерти отца не кто иной, как Джейк. У Джейка есть и повод для убийства, и средства, чтобы достигнуть цели. Он знал все привычки отца, и хотя в тот момент его и не было в городе, он вполне мог нанять кого-то и обставить все так, чтобы подозрение пало на китайцев.
В коридоре ее остановил Джейк.
– Иди поешь, Пэдди. Я сам присмотрю за Джесси. Ты что-то неважно выглядишь, Джесс.
– Все в порядке, Джейк. Просто устала, – сухо ответила она и попыталась пройти, но он схватил ее за руку.
– Всякий раз, когда я проверял, что там делается внизу, я видел, как ты беседуешь с китайцами.
– Они оба были со мной очень вежливы, вели себя как джентльмены и оказались очень умными людьми.
– О, в смышлености им не откажешь, это точно. Так же, как и в хитрости, между прочим. Кстати, знаешь, откуда у них деньги? Зарабатывают на рынке рабов, на проституции и на торговле опиумом.
Джесси слушала его и не слышала. Ей хотелось хорошенько обдумать все, что она узнала, взвесить все «за» и «против».
– Мне надо пойти отдохнуть, – сказала она. Джейк проводил ее до двери в мансарду.
– Ток Лой и Чарли Синг – опасные люди, Джесс, помни об этом. Лучше держаться от них в стороне, ты ведь не знаешь, как с ними нужно строить отношения. Твой отец был их другом, ходил на их церемонии и даже учил их язык, он умел общаться с ними. Но тем не менее мы не можем быть уверены до конца, что они абсолютно не причастны к убийству.
– Нет, не можем, – согласилась она. – Мы ни в ком не можем быть уверены до конца.
Она намеренно подчеркнула это «ни в ком», и Джейк уставился на нее изумленно.
– Что это ты имеешь в виду, черт возьми? Если я правильно тебя понял, не советую даже затевать разговор на эту тему.
– А я скажу, что имею в виду, Джейк. У тебя были и причины, и возможности… – выпалила Джесси, но тут ком подступил к горлу, слезы покатились из глаз. – Это значит… это значит… Я не знаю ничего больше!
– Мы уже обсуждали это однажды, – предостерег ее Джейк, и его глаза потемнели от гнева.
– Мне хочется верить, что ты не имеешь отношения к смерти отца, но… – Голос Джесси срывался.
– Но – что? – настаивал он. – Эти китайцы убедили тебя в том, что виноват я?
– Нет, не совсем так, – ответила Джесси, поднимаясь по ступенькам. Джейк двинулся за ней. – Я устала, Джейк. Пожалуйста, оставь меня в покое!
Джейк вспыхнул.
– Мне действительно лучше уйти, мисс Таггарт, не то еще, не приведи Господь, задушу вас ненароком, – процедил он сквозь зубы.
Громко хлопнула дверь внизу… Обессиленная Джесси медленно опустилась на кровать, пытаясь сдержать рыдания. Она просто не знала, чему и кому верить. Джейк был так добр к ней, он беспокоился о ней, заботился, защищал, он был с ней нежным и любящим. Как она могла сомневаться в нем? Его не было в Сан-Франциско, когда отца убили… Но именно он больше всех выиграл от смерти Генри Таггарта, и он мог нанять…
Нет, интуитивно она чувствовала, что это не так. Она вспомнила все, что говорил Джейк об отце, с каким уважением отзывался о нем, вспомнила его лицо на похоронах… И потом, было много косвенных свидетельств в его пользу – судьбы Пако и Шу Линг, история с сиротским приютом… Смахнув слезы, Джесси сбежала по лестнице и глянула с балкончика вниз. Джейк выходил из салуна, она успела увидеть только его спину в дверном проеме.
– Джейк сказал, куда идет? – спросила она Пэдди.
– Нет, мэм, не сказал.
Джесси готова уже была догнать его, но, вспомнив Моник и «Золотую колючку», передумала.
– Пэдди, пожалуйста, предупреди всех, что я отдыхаю и не хочу, чтобы меня беспокоили.
– Да, мэм.
Джесси поспешила к себе в комнату, чтобы нареветься вволю.
«Непостижимый народ эти женщины! – думал Джейк, шагая вверх по холму. – Ночью эта маленькая кокетка – сама нежность и страсть, а утром уже готова обвинить тебя в убийстве. Доживи хоть до ста лет, все равно не поймешь!»
Увидев открытые двери салуна «Двуглавый орел», Джейк вошел. Публика только начинала собираться, в основном рабочие доков и плотники, чей рабочий день к четырем уже завершается. Джейк выпил виски, надеясь, что алкоголь притупит боль и позволит хоть немного успокоиться.
Генри Таггарт был его другом, и Джесси, казалось, это поняла. После того как они были с ней близки, невозможно поверить, что она способна считать его убийцей. Джейк сокрушенно покачал головой, бросил монетку на стойку и поднялся из-за стола.
Пройдя еще несколько кварталов, он зашел в бар «Тардич», пробился сквозь толпу к стойке и снова заказал виски. Только поднес стакан к губам, как рядом возникли четыре хохочущие девчонки из тех, что вечно крутятся в барах. «Этого мне еще не хватало», – угрюмо подумал Джейк.
– Привет, Джейк, лапочка! – проворковала одна из красоток, заглянув ему в глаза и подхватив под руку. – Ты помнишь Долли, а?
– Как я могу забыть? – Он осторожно высвободил руку.
Нахмурившись, Долли отошла, а Джейк залпом выпил виски и выбрался на улицу.
Он все тащился вверх по холму, пока, запыхавшись, не остановился у очередного бара. Это оказался «Браниган», заведение грязное и неуютное, насквозь пропахшее жевательным табаком и потом. Чуть было не упав с трехногого стула, Джейк выругался и пересел на другой, поустойчивее.
– Чем же стул виноват? Это ты на ногах не держишься, – усмехнулась барменша, рыжая круглолицая девица. – Что закажешь?
