— Тсс! — недовольным тоном произнес библиотекарь.
— Простите, — смущенно промолвила Лиззи, залившись краской.
Джесинда бросила на нее насмешливый взгляд. Подруга сняла с полки томик Гёте и взволнованно показала его подруге. Джесинда покачала головой. «Лиззи — безнадежный синий чулок», — подумала она. Отношения между девушками наладились после того, как Джесинда доверила свою тайну Лиззи.
Вчера вечером в карете по пути домой с Девонширского бала Алек без конца поддразнивал сестру, расспрашивая о вальсе, который она осмелилась танцевать с лордом Рэкфордом. Этот дерзкий поступок сестры вызвал нарекания Роберта и послужил темой для пересудов среди гостей.
Бел удалось сгладить неловкость и успокоить герцога, недовольного выходкой сестры. Когда Джесинда готовилась лечь спать, в ее комнату неожиданно вошла Лиззи и начала расспрашивать подругу о том, что произошло на балу.
В конце концов Джесинда все рассказала подруге. Или, вернее, почти все. Она поведала о том, как впервые увидела Билли Блейд а и при каких обстоятельствах познакомилась с ним. Не утаила и то, что была в его комнате. Джесинда даже призналась, что Блейд целовал ее, но у нее не хватило духу рассказать о том, как далеко зашли его ласки. Усевшись на кровати, девушки пили шоколад и беседовали почти до рассвета.
Открыв душу перед Лиззи, Джес почувствовала себя намного лучше. Она сделала бы это раньше, но Лиззи с обидой восприняла ее побег, и Джесинда не знала, как она отнесется к рассказу о ее приключениях в логове разбойников. Кроме того, в тот день, когда Билли Блейд появился в вестибюле дома Найтов, намереваясь встретиться с Люсьеном, он очень не понравился Лиззи. И она даже назвала его «мерзким человеком». С тех пор ее неприязнь к Блейду не изменилась, но, поскольку он остановил леди Найт, не дав ей бежать во Францию, Лиззи решила, что он не безнадежен. Джесинда была уверена в том, что ее подруга сохранит все, что услышала, в глубокой тайне. И даже если Блейд лгал, Лиззи никогда не донесет на него и никому не расскажет о его прошлом.
Джесинда внимательно читала те страницы книги Дебретта, которые были посвящены роду Олбрайтов.
«Олбрайт, лорд Уильям Спенсер, род. 1788 г . Перренпорт, Корнуолл — 2-й сын маркиза Труро и Сент-Остелл. Обучался в Итоне. Пропал без вести, 1801 г . Предположительно умер». Сердце учащенно билось в груди.
— Итак, что ты нашла?
Джесинда подняла глаза и увидела стоявшую перед ней Лиззи. Пожав плечами, девушка показала подруге то место в книге, которое только что прочитала.
Лиззи внимательно пробежала глазами строчки и, вернув книгу подруге, сняла очки.
— Может быть, он говорит правду? — спросила она. Джес закусила губу, задумчиво хмурясь. Она не знала, верить ей Блейду или нет. Она знала наверняка лишь то, что появление графа Рэкфорда в обществе придало остроту светской жизни и возбудило всеобщее любопытство.
Мог ли его невероятный рассказ быть правдой? Множество вопросов, касающихся прошлого Рэкфорда, роилось в голове Джесинды. Если он действительно был сыном маркиза, то как мог связаться с ворами? Неужели он не заявлял свои законные права на наследство лишь потому, что тем самым хотел отомстить папаше?
— Что ты собираешься делать? — спросила Лиззи, когда Джесинда с решительным видом захлопнула объемистый том.
— Заставлю его сказать правду, — заявила она. — Я должна все знать.
— Смею сказать, что нечестно со стороны нашего нового друга скрывать то, где он был последние пятнадцать лет, — проворчал Джордж Уинтроп, хмуро разглядывая свой бокал с портвейном.
— Ерунда, Джордж, — надменно улыбаясь, возразил Эйсер Лоринг. — Если Рэкфорду нравится быть таинственным, это его право. Смею заметить, что, храня молчание, он разжигает к своей персоне любопытство в обществе. Такого загадочного и популярного человека свет не знал с тех пор, как лорд Байрон впал в свою ересь.
Молодые люди засмеялись.
— Хотя, возможно, — продолжал Эйсер, потирая свой гладко выбритый подбородок, — нашему новому приятелю есть что скрывать. Что вы на это скажете, Рэкфорд?
И молодые модно одетые денди повернули головы.
Рэкфорд готов был их убить. Однако взял себя в руки, радуясь тому, что эти денди не узнали в нем парня, над которым потешались в Гайд-парке. Он учтиво улыбнулся, давая понять, что не намерен попадаться на удочку этих лощеных щеголей. А в том, что они пытались поймать его на крючок, не было сомнений.
«Будь осторожен, не делай опрометчивых шагов», — предупреждал он себя, стараясь сохранять самообладание. Здесь, в гостиной леди Садерби, Рэкфорд оказался в осаде. Эйсер Лоринг и его приятели были искушены в интригах и нападали коварно, исподтишка. Будучи новичком в высшем обществе, Рэкфорд просто не знал, как себя правильно вести, как реагировать на прозрачные намеки и ядовитые замечания. В лондонских трущобах, где авторитет решал все, он убил бы каждого, кто осмелился бы на него просто косо взглянуть. Издав возглас раздражения и досады, Рэкфорд сердито посмотрел на одного из нахалов, донимавших его неуместными расспросами. Эйсер рассмеялся, видя неспособность гостя отшучиваться и уходить из-под удара. И тут Рэкфорд понял, что молодые люди пытаются вывести его из себя. А когда он даст волю своему гневу, они от души посмеются над ним.
Эти щеголи не осмеливались бросить ему прямой вызов. Они боялись его, он чувствовал это. Смелости им придавал только численный перевес. Рэкфорду оставалось только ждать и молча терпеть колкости молодых людей. На званый обед в доме леди Садерби постепенно съезжались гости.
Рэкфорд приехал сюда только потому, что надеялся увидеться с Джесиндой. Он хотел поговорить с ней, постараться найти общий язык после произошедшей вчера размолвки. Но теперь боялся встречи с ней. Он понимал, что эти лощеные ублюдки могут выставить его перед ней в смешном свете, унизить, как сделали это тогда, в парке.
Эйсер вновь принялся расхваливать свою скаковую лошадь. А Рэкфорд бросил настороженный взгляд на дверь. Несмотря ни на что, ему страстно хотелось увидеть леди Найт. Только непреодолимое желание встретиться с ней мешало ему встать и уйти из этого дома, ни с кем не попрощавшись. Точно так же, как он ушел с бала в Девонширском дворце. Кстати, Рэк-форд уже получил за это выговор от нескольких дам.
Вскоре денди начали делиться воспоминаниями о днях, проведенных в Оксфорде, прекрасно зная, что Рэкфорд в отличие от них там не учился. Утомленный цитатами из классиков и латинскими изречениями, он был совершенно сражен, когда Эйсер и Джордж заговорили по-французски, краем глаза наблюдая за ним. Рэкфорд чувствовал себя последним болваном. Его новые приятели сочли его полным невеждой и были правы.
