Сжав челюсти, Зак схватил ее за запястье.
— А что скажет на это твой папочка?
— Что любой парень, который обошелся с Вольфом Линдером так невежливо, как ты сегодня, достаточно здоров, чтобы продолжать свой путь.
Вольф стоял у дверей церкви, дожидаясь, пока дочь заберет его. Отбросив руку Зака, Бет Энн дернула за повод, глаза ее были холодны.
— И никогда не возвращайся в «Отдых путника», Зак Темпл, — предупредила она. — Самая большая моя ошибка — это то, что я выходила тебя, чтобы ты теперь меня изводил. В следующий раз я кого-нибудь застрелю уж наверняка, и, черт возьми, у меня это хорошо получится!
Щелкнув вожжами, она свистнула лошадям и тележка укатила. Пронзительный жирный голос Мэми Каннингхэм покрыл стук копыт удаляющихся лошадей.
— Что имела в виду эта шлюха, преподобный? Впрочем, неважно! Вы просто должны прийти к нам на воскресный обед! Дьяконы хотят предложить вам место пастора — на постоянный срок!
— Спасибо, преподобный, — произнесла Мэми Каннингхэм, мигая бородавчатыми веками и жеманясь, как дебютантка. — Наша маленькая беседа вышла такой… поучительной.
— Это как раз то, ради чего я здесь, миссис Каннингхэм. — Зак проводил ее до двери той комнаты в задней части Евангелической Церкви, которая вот уже примерно месяц служила ему приемной и спальней. — И благодарю вас за пирог.
— Я просто люблю наблюдать, как мужчина хорошо ест. Вы придете отужинать завтра вечером?
«Если ее ужин окажется подобен пирогу — серому и безвкусному, то мне там особенно нечего делать» — подумал Зак. Вслух же сказал:
— Я не пропущу этой возможности.
Леди поклонилась ему. Ее длинное лошадиное лицо сияло удовлетворением.
— Тогда мы увидимся. Всего хорошего.
Зак со вздохом облегчения закрыл за ней дверь, затем бросился в кресло у конторки, которая занимала половину комнаты. Парусиновая занавеска, висящая на веревке, скрывала его кровать и умывальник от глаз посетителей. На улице было душно и влажно, ни одно дуновение ветерка не освежало воздух в комнате сквозь открытые окна. Зак провел пальцем по шее, чтобы освободить затекшую кожу от стеснявшего клерикального воротничка. Горожане уверяли его, что июньские дожди принесут долгожданное спасение от летней жары, но мать-природа до сих пор продолжала отказывать своим детям в благословенной воде.
В этом отчасти таилась причина того, почему в последнее время он так суетился.
«Да, ведь и зайцы летают на маленьких розовых крыльях».
Зак загримасничал и потер лицо, рука его наткнулась на небритую щетину. Помимо своей воли он подошел к выдвижному ящику конторки и достал оттуда маленький кожаный бумажник. Посвистывая, чтобы поддразнить себя, Зак достал оттуда крошечную миниатюрную фотографию и уставился на изображение Бет Энн Линдер. Черт возьми, эта женщина просто уела его!
Как у всякого человека без определенных занятий, у него было особое чутье: сколько можно бездействовать, как замести следы и улизнуть, но эта девчонка бросила ему вызов, от которого он не мог уклониться. Он был так близок к тому, чтобы овладеть ею, но тут его кодекс чести не позволил ему уложить ее в постель под прикрытием ложного предположения, что он собирается жениться на ней. Боже, наверное, после этого он стал таким же плохим, как Том! Могла бы по крайней мере довериться ему, а она вместо этого просто выставила его. И вообще, он никогда не видел женщину в такой холодной ярости… или так больно ранящую.
Зак гримасничал. Странно, никто не нашел ничего странного в его поспешном отъезде с постоялого двора Линдера, но черт побери, он просто принял предложение дьяконов стать пастором церкви — временно, разумеется, — ради единственной цели найти время и способ заставить неприступную женщину понять, что он оказывает ей любезность! Зак предполагал, что когда Бет остынет, ему, может быть, удастся обрести ту почву под ногами, которую он утратил.
Когда он приехал, чтобы забрать свои вещички, Бет даже не вышла из своей комнаты. Несколько раз Зак встречал ее в городе, но завидев его, Бет отворачивалась. За три последних воскресенья в церкви она сохраняла каменное лицо и упорно избегала встречаться с ним взглядом. Когда Заку посчастливилось обратиться к ней, Бет сделала вид, что это к ней не относится. Это рождало ощущение зябкости, и Зак понял обычай индейских племен, которые наказывают соплеменников презрением, объявляя провинившихся «мертвыми». Страшно неприятно было видеть, как серебристые глаза Бет смотрят на него невидящим взглядом.
Дело было не в том, что у него не было успехов в течение последних недель. Зак Медисон всегда твердо стоял на ногах, но, в конце концов, не следовало упускать из виду золотоносные разработки Вольфа Линдера. Медисон потратил слишком много времени и усилий на старого подлеца, чтобы теперь отступить. И обида Вольфа на то, что его заставили встать как грешника, вскоре была забыта. Регулярные визиты старого скряги к новому «проповеднику» предоставляли Заку возможность читать ему лекции о вознаграждении Божьего труда.
К своему удивлению, Зак обнаружил, что на пожертвования можно не так уж и плохо жить, а приглашений на ужин он получал множество. Еще большой интерес представляли люди, которые шли к священнику, чтобы изложить ему свои проблемы и просить совета. Поскольку Зак лучше слушал, чем говорил, эти люди обычно сами находили решение, а потом приписывали его Заку.
Он получал от всякого рода откровений прихожан настоящее удовлетворение. Зак выслушивал убитого горем отца, давал совет подростку-сорвиголове, был арбитром в семейной ссоре между двумя сестрами среднего возраста. Даже хорошенькая Китти Харди явилась к нему и сначала неуверенно, а потом, не в силах прервать поток признаний, поведала ему о своем несчастливом замужестве с суровым деспотичным владельцем магазина — этот выбор принес ей независимость, но не душевное спокойствие. Явно выказывая сочувствие, Зак дал Китти выговориться, но оказался совершенно не готов к ее заключительному вопросу.
— Я бы хотела… — Китти кусала губы и теребила свой ридикюль. — Вот что, может быть, вы знаете…
Зак ободряюще улыбнулся.
— Да, миссис Харди? Что я знаю?
Молодая леди смотрела куда угодно, но только не на него.
— О, вы наверное сочтете меня невероятно дерзкой, но больше мне спросить не у кого, и вот…
— И вот?
— Я не думаю, что Дуглас и я… созрели для того, чтобы иметь детей! — выпалила Китти. — Поэтому мне нужно узнать, нет ли какого-нибудь способа…
Зак сглотнул и почувствовал, что краснеет. Он снова с усилием сглотнул и прочистил горло.
