— О, милорд, — задыхаясь, выговорил конюх, — слава Богу. Я пытался остановить её, но она ускользнула от меня, выпустив Индиа и Адмирала, и мне пришлось приводить их назад.
Джеймс невольно улыбнулся.
— Она перехитрила тебя, не так ли?
— Милорд, вы не понимаете. Она ускакала прочь, и я не смог остановить её.
— Без сопровождения? — спросил Джеймс, нахмурившись. Было уже немного поздновато выезжать верхом, тем более без сопровождающего. — Где Гастингс?
— О, леди Элизабет отослала его с поручением. Но вы не понимаете.
— Не понимаю чего, парень? — сердито потребовал объяснений Джеймс.
— Она ускакала на вашем жеребце, — объявил Тумбс, попятившись.
— Что?
Сглотнув, грум кивнул.
— Она ускакала на Демоне.
— Эта маленькая сорвиголова, — выругался Джеймс. Так вот о чём говорила бабушка Элизабет. — Седлай Фараона. Немедленно.
— Слушаюсь, милорд.
Слишком нетерпеливый, чтобы ждать, Джеймс последовал за Тумбсом в конюшню и быстро помог ему взнуздать гунтера.
— В каком направлении она поехала? — отрывисто спросил он, вскочив в седло.
— В сторону деревни, милорд.
Джеймс пришпорил Фараона и распластался на холке жеребца, когда они проезжали под низкой дверью конюшни. У Энджел было хорошее преимущество со старта, и если Демон не сбросил её и она не лежит где-нибудь со сломанной шеей, то ему придется попотеть, чтобы поймать её. С гулко стучащим сердцем, он пустил гнедого в галоп и направился на восток по пологому подъему.
Через несколько минут он заметил их далеко впереди под редко растущими деревьями. Демон явно закусил удила и направлялся к более густому лесу, где он с легкостью сбросит Анжелику со спины при помощи какой-нибудь низко висящей ветки и направится домой, чтобы успеть к своему овсу. Брутус тяжело бежал рядом с ними, пытаясь поддерживать темп, но без сомнения от него было больше вреда, чем пользы. Воющая собака едва ли была тем, что может вернуть Демону хорошее настроение.
Энджел, сидевшая на лошади по-мужски, с подоткнутыми юбками, сумела заставить жеребца совершить поворот, который должен был привести их обратно на луг. Джеймс дернул за повод Фараона, чтобы перехватить всадницу. Когда они выехали из-за деревьев, девушка увидела его, и выбрала самый практичный и самый опасный вариант: она отпустила поводья и вывалилась из седла. Анжелика прокатилась несколько футов по высокой траве, а затем замерла в неподвижности.
— Анжелика!
Джеймс добрался до нее и выскочил из седла, ужаснувшись тому, что, в конце концов, она могла сломать себе шею. Он не был готов к абсолютному ужасу, который охватил его при мысли, что Энджел может сильно пострадать. Кажется, не имело значения, как, по мнению рассудка, ему следует вести себя, потому что сердце отказывалось отбросить понимание того, что он любил ее больше, чем кого-либо другого в своей жизни.
Когда маркиз опустился на колени рядом с девушкой, Энджел медленно села, чтобы стряхнуть траву и листья со своей амазонки.
— С вами всё в порядке? — настойчиво спросил он.
— Нет, — спокойно ответила она, изучая запачканный подол юбки. — Я порвала свое платье. — При этих словах она начала всхлипывать, обхватив руками колени. Джеймс положил руку ей на плечо, но Энджел стряхнула ее. — Не прикасайтесь ко мне.
— Вы могли разбиться насмерть, — проговорил он, украдкой снимая листья с её спины.
— О, это было глупо, глупо, глупо, — прорыдала она, раскачиваясь взад и вперед. — Я должна была знать, что ваша лошадь будет ужасной и дурно воспитанной.
— Если бы вы не забрались на него, то и не упали бы, — заметил маркиз.
— Я не падала, — парировала Энджел, очевидно, её гордость не пострадала. — Я спрыгнула.
— Кажется, что мы имеем тот же самый результат, — сухо произнес Джеймс. — Я предупреждал вас насчет Демона.
— Я думала, что вы просто хвастаетесь, — прямо заявила она. — Я приехала сюда не для того, чтобы меня спасали.
— Тогда зачем вы украли мою лошадь, ускакали на ней сюда, и, ах, спрыгнули?
— Я не крала её, — возразила Анжелика, не поворачивая к нему лица. — Я просто хотела доказать вам.
— Доказать мне что?
— Что вы не всегда и не во всем правы.
— Хм. Очевидно, я оказался прав в отношении Демона, — ответил маркиз тем же самым тоном.
Девушка бросила на него быстрый, сердитый взгляд. Ее нос был запачкан грязью, и он подумал, что она никогда не была более красивой.
— Уходите, — засопела она.
— Уходить? — тупо повторил он.
— Я больше не хочу с вами разговаривать.
Итак, Энджел всё ещё ненавидит его. Так или иначе, но он проделал для этого превосходную работу.
— Я не могу просто оставить вас здесь, а вы не сможете поехать обратно на Демоне, даже если захотите, потому что сейчас он уже на полпути к конюшням.
— Тогда я возьму Фараона.
— Я не собираюсь идти пешком, — категорично заявил Джеймс. Её волосы освободились от шпилек, и, пока он вынимал из них травинки, то едва удерживался от желания погрузить пальцы в длинные пряди.
— Как нелюбезно с вашей стороны, — фыркнула девушка, вытирая глаза.
Он вздрогнул и понадеялся, что она не заметила этого.
— Вы сказали, что приехали сюда не для того, чтобы вас спасали, — напомнил ей маркиз. — Я только делаю то, что вы хотите.
— Уходите, или я…
— Или вы что? — настойчиво спросил он, ему было любопытно, чем Энджел будет угрожать ему.
Она опустила голову.
— Не знаю, — пробормотала Анжелика, а затем снова выпрямилась. — Но это будет ужасно, — предупредила она.
— Я не сомневаюсь, что так оно и будет. — Джеймс поднялся и, несмотря на протесты, потянул её за собой. Она, не устояв, пошатнулась, но отказалась от его попытки поддержать её. Вместо этого девушка оттолкнула его, а затем повернулась спиной.
Брутус сидел в стороне, но когда Джеймс сделал один раздраженный шаг вперёд, собака встала и зарычала на него.
— О, ettu,Brute[13]? — проворчал маркиз.
— Хорошая собака, — подбодрила его Анжелика, но эти слова, очевидно, убедили Брутуса, что всё опять хорошо, потому что его уши поднялись и он замахал хвостом.
— Извините, — насмешливо произнес Джеймс. — Возможно, я должен был позволить вам упасть на голову. Может быть, это вбило бы в вас немного здравого смысла.
— В меня? — с негодованием переспросила она, снова поворачиваясь к нему лицом. — Я же не пьяная свинья.
— Нет, — парировал Джеймс, — вы — невоспитанная сорвиголова.
Энджел замахнулась кулаком, метя ему в лицо, но в этот раз он был готов. Он перехватил её запястье, крепко обхватив его пальцами. Некоторое время они сердито смотрели друг на друга, а затем она вырвала руку и, резко взметнув юбки, двинулась через луг с негодующей хромотой.
