Тернер чуть не улыбнулся, представив себе, как она стоит с раскрытым от неожиданности ртом.
— Он был очень настойчив, мисс, — продолжал Макдаунс. — Вот его визитная карточка.
Наступило длительное молчание. Наконец Миранда сказала:
— Пожалуйста, передайте ему, что я не принимаю, — голос ее слегка дрогнул, затем она быстро поднялась наверх.
Тернер вышел в холл и наткнулся на дворецкого, который, вероятно, обрадовался возможности вытолкать его вон из дома.
— Она не желает вас видеть, милорд, — с едва заметной ядовитой улыбкой произнес тот.
— Черт возьми, она пожелает это сделать!
Тернер попытался пройти мимо Макдаунса, но он ухватил его за полу сюртука.
— Не думаю, милорд.
— Послушайте, — сказал Тернер холодно, но вежливо, — я ведь могу вас и ударить.
— А я отвечу, не сомневайтесь!
Тернер смерил пожилого дворецкого надменным взглядом.
— Пропустите меня.
Тот скрестил руки на груди и не двинулся в места.
Тернер грозно на него взглянул и подошел к лестнице.
— Миранда! — громко крикнул он. — Сейчас же спускайся! Я жду! Нам надо поговорить…
Он не успел уклониться. Что это было?
Господи! Неужели дворецкий ударил его в скулу? Потрясенный Тернер потер щеку.
— Вы сошли с ума?
— Вовсе нет, милорд.
Тот занял боксерскую позу.
Ну и ну! Иметь таких слуг? Пусть это останется на совести Миранды, подумал Тернер.
— Послушайте, — примирительным тоном сказал он, — мне необходимо немедленно поговорить с мисс Чивер. Это очень важно. Речь идет о чести дамы.
От второго удара Тернер пошатнулся.
— А это, милорд, за то, что вы позволили себе усомниться в благородстве мисс Чивер.
Тернер угрожающе сощурился, но вовремя сообразил, что шансы поколотить ненормального дворецкого Миранды у него невелики — от ударов кружилась голова.
— Передайте мисс Чивер, — надменно произнес он, — что я вернусь, и для нее будет лучше, если она встретится со мной.
С этими словами Тернер в бешенстве fокинул дом.
Как эта особа посмела не принять его?!
Оказавшись на улице, он оглянулся и увидел Миранду у раскрытого окна верхнего этажа — та в растерянности прикрыла ладонью рот. Тернер злобно на нее взглянул и, сообразив, что все еще сжимает в руке кусок булки, запустил этим предметом в окно.
И испытал хоть какое-то удовлетворение.
24 августа 1819 года
О Боже!
Конечно же, я не послала письма. Потратила целый день, сочиняя его, но когда оно было готово, необходимость в нем отпала.
Я не знала, рыдать или радоваться:
Тернер здесь. Он, должно быть, выбил правду из Оливии. Та ни за что сама не выдала бы меня. Бедняжка! Когда Тернер в ярости, он может испугать кого угодно.
Очевидно, он до сих пор пребывает в этом состоянии. Он швырнул в меня булочкой! Это не поддается объяснению.
Двумя часами позже Тернер появился снова, На этот раз Миранда ждала его.
Она отворила дверь прежде, чем он постучал. Он предстал перед ней обозленным, готовым к любым неожиданностям.
— Входите, — сердито произнесла Миранда.
— Ты что, за мной следила?
— Конечно.
И, не оглядываясь, прошествовала в гостиную.
Тернер последовал за ней.
— Что вам угодно? — потребовала она ответа.
— Какое милое приветствие, Миранда, — миролюбиво заметил од. — Кто тебя учил манерам? Предводитель гуннов Аттила?
Она стиснула зубы. Ей хотелось его убить, но… как же он красив в этом элегантном костюме!
— Что вы хотите? — повторила она.
— Жениться на тебе, разумеется.
Разумеется! Именно этого она ждала с того самого момента, когда впервые увидела его. И никогда в жизни не была так горда собой, как теперь произнеся:
— Нет, благодарю вас.
— Что это означает?
— То, что вы слышали! — дерзко повторила Миранда. — Если это все, то я провожу вас.
Но Тернер успел схватить ее за запястье, прежде чем она сделала шаг к двери.
— Не так быстро.
Но у Миранды хватит сил выпроводить его. Она это знает. У нее есть гордость, а убедительной причины, по которой необходимо выйти за него замуж, больше нет. Как бы сильно ни болело сердце, она не уступит. Он ее не любит. И даже не уважает. А иначе почему он полтора месяца не желал с ней увидеться?
Не очень-то много в нем от благородного джентльмена.
— Миранда, — ласково произнес он, и она почувствовала, что Тернер снова пытается ее соблазнить, и если уж не завлечь в постель, то вынудить уступить ему.
Миранда собралась с силами.
— Вы приехали, совершили правильный поступок, но я отказываю вам. Вам не за что больше себя винить, поэтому со спокойной совестью возвращайтесь в Англию. Прощайте, Тернер.
— Ты не права, Миранда. — Он крепче сжал ей руку. — Нам с тобой есть что обсудить.
— Не очень-то много. Тем не менее благодарю за внимание.
Руку в том месте, где кисть сжимали его пальцы, закололо и зажгло, и она поняла, что если хочет сохранить самообладание, то должна как можно скорее отделаться от него.
Тернер ногой закрыл дверь.
— Меня это не устраивает.
— Прекратите! — Миранда попыталась высвободить руку и сделала шаг к двери, но он встал прямо перед ней. — Это дом моих дедушки и бабушки. Я не потерплю здесь неподобающего поведения, с чьей бы то ни было стороны.
— Боишься, что они могут услышать то, что я тебе скажу?
Она бросила на него непримиримый взгляд, но все же кивнула:
— Хорошо. Говорите то, что хотели.
Он начал водить пальцем по ее ладони.
— Я думал о тебе, Миранда.
— Как трогательно! Неужели?
Он, не обращая внимания на ее насмешливый тон, придвинулся ближе.
— А ты вспоминала обо мне?
О Господи! Если бы Тернер только знал, как часто…
— Временами.
— Только и всего?
— А вы ожидали иного ответа?
Он притянул ее к себе еще ближе и погладил по руке.
— И все-таки? — промурлыкал он.
— Почти не думала.
Голос ее выдал — прозвучал мягче и уже не столь уверенно.
— В самом деле? — Он недоверчиво приподнял бровь. — Полагаю, что вся эта шотландская грубая еда лишила тебя памяти. Ты ела хаггис [6]?
Миранда недоуменно взглянула на него. Казалось, что сам воздух вокруг действует возбуждающе. Она боялась дышать — так пьянило ее присутствие Тернера. Какую, однако, чушь он несет! О чем они говорят? И почему его глаза сверкают подобно сапфирам? Нет, скорее как залитое лунным светом небо. О Боже! Неужели вся ее решимость куда-то улетучилась?
