– Мне жаль, что не придется с ним встретиться, но, надеюсь, Дерек и Гейбриел сумеют достойно его встретить.
Джек приподнял бровь.
– А Джорджи? Если он нанесет визит в ваш бомбейский дворец…
– Не хочу даже думать об этом. Сам понимаешь, для Джорджи чопорность и официальность маркиза послужит вызовом ее искусству обольщения.
Джек рассмеялся:
– Вам не следовало называть девочку в честь моей матери.
– Лично мне твоя мать нравилась, – возразил Артур. – Я восхищался ею. К тому же она умерла такой героической смертью.
Джек молча поднял стакан вина и опрокинул его залпом. Артур продолжал:
– Не хочется омрачать праздник, но к делу. Кроме писем от Джорджи, я получал и другие вести, не самые радостные. – Артур помолчал. – Плохие новости из Венесуэлы, Джек.
Тот подался вперед:
– В чем дело?
– Когда ты поднял паруса, война началась всерьез. И не очень удачно для твоих друзей.
– Что случилось?
– Жестокое поражение при Ла-Пуэрта. Генерал Мурильо окружил пехоту повстанцев. Сам Боливар едва не погиб.
Испанцы захватили весь обоз – оружие, припасы, снаряды, даже флаги.
Джек выругался себе под нос.
– Но дело не только в этом. Была захвачена переписка Боливара. Там, среди прочего, оказалось письмо дона Эдуардо Монтойи, в котором он уверял Боливара, что в Лондон за подкреплением отправился «агент».
– Понимаю, – пробормотал Джек. – Теперь они знают, что я иду на помощь.
– Не ты, а некий «агент». Твое имя не было упомянуто. Однако испанцы, без сомнения, уведомят Уайтхолл. Испанское посольство бросит все силы на поиски этого «агента». И корона ему поможет.
Джек задумался. Испанцы ненавидят его за помощь Боливару на Ямайке. Однако положение повстанцев самое отчаянное – если не придет подмога, Боливар обречен. Ангостуру сожгут дотла, а вождей революции поставят к стенке.
– Я этого не допущу, – спокойно произнес Джек.
– Я знаю, но будь крайне осторожен. Ты говорил мне о поводе для визита – выкупить фирму у конкурентов. Думаю, сейчас у тебя есть предлог получше.
Джек бросил на дядю недоуменный взгляд. Тот насмешливо пожал плечами:
– Будет очень прилично, если ты привезешь в Англию свою молодую жену и представишь ее семье.
Джек замотал головой:
– Я ни за что не стану использовать ее в своих целях. Не хочу, чтобы она имела к этим делам хоть какое-то отношение.
Артур нахмурился:
– Тогда что ты собираешься с ней делать?
– Оставлю в своем замке в Ирландии, – глухим голосом отвечал Джек.
– А юная леди Джей знает об этих планах?
Джек криво усмехнулся.
– Понятно. Ты ей еще не говорил.
Джек наклонился ближе, понизив голос:
– Ей, конечно, не понравится, но у нее не будет выбора. Теперь я ее муж, и она должна подчиняться.
Лорд Артур расхохотался. Джек нахмурился:
– В чем дело? Почему вы смеетесь, сэр?
– Да так, поговорим через месяц. Но скажи, почему ты не рассказал ей?
Джек заерзал на стуле.
– Не хотел огорчать.
– Глупости, это обыкновенная трусость. Но я тебя не виню. – Артур со смехом откинулся на спинку стула. – Лучше столкнуться с «Непобедимой армадой», чем с рассерженной женой.
– Черт возьми! – пробормотал Джек.
Лорд Артур хмыкнул и покачал в руке стакан с янтарным напитком.
– Если хочешь знать, я считаю, что в Лондоне она будет тебе отличной помощницей. Почему ты не хочешь взять ее с собой?
– Потому что это опасно.
– Для тебя – да, для нее – нет.
– Как так?
– Главная опасность исходит от правительственных агентов, испанских шпионов, но ведь на сей раз ты не имеешь дела с криминалом. А испанцы известны своим рыцарственным отношением к женщинам и детям. Если Иден будет рядом с тобой, это послужит отличным маскарадом для твоих целей.
– Я же говорил, что не стану использовать свою жену в качестве щита.
– Но раз опасности для нее нет, зачем лишать малышку удовольствия? Или ты боишься, что она встретится с этой Морой? – Артур смотрел на племенника с подозрением.
– Нет, дело не в этом, – отмахнулся Джек, но Артур продолжал настаивать:
– Я ведь помню, ты так хотел, чтобы она пожалела о том, как с тобой поступила.
– Теперь это не имеет никакого значения.
– Так в чем же дело? Джек молчал, потом с неохотой проговорил:
– Я не знаю.
– Думаю, что знаешь, – хладнокровно возразил Артур.
Джек отвел взгляд.
– Чего ты боишься? – спросил племянника Артур.
– Ты хочешь знать? Отлично, – со злобой прошептал Джек. – Она просто мечтает попасть в свет. А если ее там не примут? Из-за меня. Я не позволю, чтобы ее унизили.
– Не знаю, Джек. Она производит впечатление сильной натуры, свету такие не по зубам. К тому же ты ведь рассказал ей о своем настоящем отце?
– Разумеется.
– Джек, прошло столько времени. Ты уже не беспомощный семнадцатилетний юнец. У тебя огромное состояние, огромная власть. Используй все это.
Джек слушал с настороженным интересом.
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты хочешь, чтобы свет принял Иден, заставь их это сделать.
– Раньше у меня не получалось.
– Ты и не пытался, – напомнил ему Артур.
Джек цинично ухмыльнулся:
– А ты думаешь, что я должен играть в их игры? Гнуть спину перед леди Джерси? Чинно кататься в коляске по парку? Спускать в клубах тысячи фунтов?
– Почему нет, Джек? Я не хуже тебя знаю цену излишней гордости, но хочу, чтобы ты был счастлив.
– Иден делает меня счастливым.
– Тогда будь умнее и сделай счастливой ее. – Артур наблюдал за племянником с лукавой улыбкой на губах. – Чего она хочет? Если ты любишь ее, дай ей это.
Джек молчал, не поднимая глаз от стакана.
– Все очень просто, племянник, – пробормотал Артур. – У тебя хватит золота купить поклонение света. Вот и купи! Сделай своей жене свадебный подарок.
Джек тяжко вздохнул, потом посмотрел на дядю и невесело усмехнулся.
Джек проснулся в жемчужной полутьме предрассветного часа. Рядом спала его молодая жена. Золотистые локоны разметались по подушке, веера ресниц спокойно лежали на щеках.
Брачная ночь. В голове Джека роились сладкие воспоминания. Он приподнялся на локте и стал смотреть на спящую новобрачную. Значит, вот оно какое – счастье. Странное чувство, незнакомое, новое, даже пугающее. Джек сам не сумел понять, когда успел так сильно привязаться к этой женщине.
Его улыбка погасла. Конечно, он знал, что Иден немного грустила из-за отсутствия отца, но у него самого тоже были причины расстраиваться, ведь скоро они должны расстаться. Ему и сейчас не нравилось выпускать Иден из виду, так что же говорить о разлуке в полгода? Кстати, он так и не решился сообщить ей, что оставит ее в Ирландии. Боялся ее реакции. Этот страх поражал его больше всего. Трусость совсем не в его натуре.
