- Ты спросила, с кем я поеду, - продолжала Нэнси-Мэй. - Так вот, Кроме жены посла, которая наверняка окажется чопорной и нудной, меня будут сопровождать горничная и два детектива.
- Два детектива? - изумленно переспросила Девина.
- Я же бесценное сокровище! - усмехнулась Нэнси-Мэй. - Неужели ты думаешь, что мне - дочери миллионера - позволят путешествовать одной? Меня охраняют с самого раннего детства. Я помню, как завидовала оборванным чумазым мальчишкам, весело игравшим на улице, когда проезжала мимо них в экипаже в сопровождении двух детективов - один сидел спереди, а другой на козлах.
- Боже мой! - воскликнула Девина. - Я даже не подозревала, с какими проблемами сталкиваются богатые наследники!
- Теперь будешь знать, - не без гордости сказала Нэнси-Мэй. - Я не сомневаюсь, что пароходная компания имеет свою службу безопасности и ее люди тоже будут не спускать с меня глаз. А уж как станут стараться стюарды и горничные, которым доверят приносить мне кофе по утрам! В общем, если под каждой кроватью не окажется по сыщику - считай, нам повезло!
- Вы меня пугаете, Нэнси-Мэй. Наверное, я поступила опрометчиво, согласившись сопровождать такую важную особу, как вы. А вдруг с вами что-нибудь случится, например, вы упадете за борт… Виновата ведь во всем буду я!
- Теперь поздно отступать назад, - быстро сказала Нэнси-Мэй. - Представляешь, каким ужасным было бы мое путешествие в компании с одной из тех старых дам, которые предлагали нам с мамой свои услуги! Они бы меня замучили своими постоянными наставлениями и опекой!
- Бедные дамы… Я чувствую себя немного виноватой перед ними. Они так мечтали получить эту должность!
- Не волнуйся, ты свои деньги отработаешь сполна, Девина, - сказала Нэнси-Мэй. - Мама снабдит тебя таким количеством инструкций, что мой совет тебе - выкинуть их сразу же подальше.
- Я должна добросовестно выполнять свою работу, - возразила Девина, но в ее глазах мелькнули озорные огоньки.
Она хотела что-то добавить, но дверь в гостиную распахнулась, и на пороге возник лакей.
- Миссис Вандерхольц желает немедленно видеть мисс Каслтон, - торжественно объявил он.
- Ну, что я говорила? - воскликнула Нэнси-Мэй. - Сейчас мама начнет отдавать тебе распоряжения. Советую тебе, Девина, не воспринимать их всерьез, потому что я буду вести себя на «Мавритании» так, как захочу!
- Я уже догадалась об этом, - тихо ответила Девина и поспешила к двери.
За ее спиной раздался веселый смех Нэнси-Мэй.
Должность компаньонки мисс Вандерхольц оказалась не такой легкой и простой, как поначалу представлялось Девине. Последняя неделя перед путешествием была весьма насыщена делами, и Девина практически не имела времени ни дня общения с Нэнси-Мэй, ни для того, чтобы побыть одной и отдохнуть. Каждое утро начиналось с просмотра и примерок бесчисленных нарядов мисс Вандерхольц, а затем Девина в сопровождении одной из престарелых родственниц совершала многочасовые походы по магазинам и покупала огромное количество вещей и предметов, которые могли бы понадобиться Нэнси-Мэй в путешествии. Пожилая дама относилась к порученному делу с особым рвением. Увидев, например, в магазине подходящую пару перчаток, она заставляла Девину обойти еще с десяток магазинов, после чего они возвращались обратно и покупали ту самую, первую, пару. Еще больше времени отнимало посещение обувных секций, казавшихся Девине бесконечными. Она с удивлением и недоумением видела, что огромные суммы денег тратятся на исполнение малейшей прихоти молодой девушки, собравшейся в путешествие.
Возвращаясь вечером домой, Девина чувствовала себя настолько уставшей, что засыпала мгновенно, лишь только ее голова касалась подушки. Если же выпадала свободная минута, девушка с интересом изучала роскошное убранство особняка. Многие детали обстановки смотрелись безвкусно и грубовато, но французские гобелены вызывали у Девины восхищение, и она подолгу разглядывала вытканные на них сюжеты. Севрский фарфор2 и греческие скульптуры ей нравились меньше, а бронзовые статуэтки, изготовленные якобы по заказу венецианского принца, не произвели на девушку никакого впечатления.
Из каких только стран не присылали хозяевам особняка мозаику, фарфор, эмали и мебель! Картины голландских мастеров висели на стенах рядом с иконами из России, а мрамор для отделки стен был добыт из древнего карьера в Северной Африке времен римского владычества. Обстановка дома Вандерхольцев не только поражала Девину своей роскошью, но и позволяла немного узнать о странах, в которых она никогда не бывала. Иногда она предавалась мечтам, как, вернувшись домой в Англию, будет рассказывать своим друзьям и знакомым о жизни американских миллионеров.
В огромном обеденном зале, где можно было свободно разместить не одну сотню людей, Девина с интересом рассматривала старинные серебряные сервизы с гербами знатных семейств из многих стран Европы. В течение последней недели миссис Вандерхольц почти ежедневно устраивала в этом зале приемы, на которые съезжался весь высший свет Нью-Йорка, а также многочисленные родственники Нэнси-Мэй, желавшие попрощаться с ней перед отъездом в дальние края.
Наблюдая за гостями и прислушиваясь к их разговорам, Девина выяснила, что цель поездки Нэнси-Мэй в Англию ни для кого не является секретом. Иногда родственники обращались к Девине с вопросами, которые забавляли ее, а порой ставили в тупик.
- Скажите, - интересовалась одна пожилая дама, - а где герцог хранит свою корону, когда не носит ее?
- А правда, что своих скаковых лошадей герцог поит исключительно шампанским? - спрашивал другой гость.
Как жалела Девина, что отца ее нет в живых и, вернувшись домой, она не сможет посмеяться вместе с ним над подобными глупостями! Единственное, что утешало ее - Бог услышал ее молитвы, и она получила место компаньонки мисс Вандерхольц. По вечерам, оставшись одна, Девина опускалась на колени возле массивной кровати из красного дерева и обращалась к Богу с горячей благодарственной молитвой.
Иногда ей удавалось выкроить немного времени и зайти в собор Святого Патрика. Девина не была католичкой, но всегда помнила слова своей матушки, что Бог един и люди должны уважать религиозные чувства друг друга. «Религиозная нетерпимость толкает людей к вражде, - говорила миссис Каслтон тихим проникновенным голосом. - Вера не должна быть причиной разногласия людей». Девина опускалась на колени в боковом приделе собора и, вдыхая аромат ладана, благодарила Всевышнего за то, что он помог ей найти такой легкий способ вернуться домой в Англию.
«Путешествие будет замечательным и запомнится мне на всю жизнь, - убеждала она себя. - Но ведь каким недостижимым все казалось…» - Девина вспоминала первый день приезда в Нью-Йорк, когда она растерянно бродила по улицам, не зная, к кому обратиться и где найти приют.
