– Что такое?
Дверь внезапно распахнулась. От неожиданности Джоан открыта рот. На пороге стоял не дворецкий и даже не лакей. Джентльмен, державший дверь, был полуодет. Однако Джоан с пробудившимся вдруг интересом подумала, что это не так уж плохо. Она никогда раньше не видела обнаженного мужского торса, и вот сейчас такое зрелище ей открылось, причем как раз на уровне ее глаз. И похоже, перед ней предстал прекрасный экземпляр – худощавый, с рельефными мускулами, без малейшего намека на жир или дряблость, и с тонкой линией темных волос, сбегающей вниз по его животу до пояса бриджей.
– Ну что? – снова требовательно спросил незнакомец.
Джоан оторвала взгляд от его груди – Боже праведный, она никогда раньше не задумывалась о том, что у мужчин тоже есть соски! – и посмотрела на его лицо.
– Вы что, пытаетесь разбудить покойника?
Джоан задумалась над вопросом.
– Возможно. Но если он умер, мне придется лично пнуть ногой его тело, чтобы знать наверняка. Моя мать будет на этом настаивать.
По лицу джентльмена быстро пробежала череда сменяющих друг друга эмоций: потрясение, изумление, боль и, наконец, понимание.
– Так вы ищете Беннета.
– Совершенно верно.
Теперь Джоан поняла, кто стоит перед ней. С тех пор как она видела его в последний раз, прошло немало времени, но она очень много о нем слышала. Тристан, лорд Берк, был своего рода знаменитостью с дурной репутацией. Во всем Лондоне было не сыскать большего повесы и волокиты, более расточительного игрока, который вызывал бы столь горячий интерес у сплетников. И вот он стоял перед ней на пороге дома ее брата в одних бриджах, да и те грозили в любую минуту сползти вниз по его худощавым бедрам. Как интригующе это выглядело!
– А что, сюда каждый день приходят леди с намерением дать пинка Дугласу?
Он оглянулся внутрь дома.
– Нет, не каждый день.
Джоан холодно улыбнулась:
– Я полагаю, они приходят сюда совсем с другими намерениями.
«И они вовсе не леди», – добавила Джоан мысленно. Ну, если застанет брата в постели с куртизанкой… уж она ему выскажет, все уши прожужжит!
Тристан Берк не пригласил ее войти в дом, но ей надоело стоять на верхней ступеньке, словно она посыльный от кредитора. Когда Тристан отклонился назад чуть дальше, по-видимому, пытаясь посмотреть на лестницу, Джоан воспользовалась моментом и протиснулась мимо него в узкий холл.
В доме было темно. Джоан знала, что у ее брата есть подобающее число слуг, но, должно быть, они уже усвоили, что до трех часов пополудни нельзя впускать в дом посетителей, свет и свежий воздух. Джоан стянула перчатки и посмотрела на Тристана Берка, выразительно приподняв бровь. Он все еще придерживал открытую дверь, но теперь взирал на Джоан в полном изумлении.
– Как поживаете, лорд Берк?
Он медленно закрыл дверь.
– Прекрасно, мисс…
Джоан на мгновение закрыла глаза. Неужели она настолько незапоминающаяся особа? Или он настолько тупой?
– Джоан Беннет. Я сестра Дугласа. Мы с вами встречались по меньшей мере дюжину раз.
Ну, может быть, не дюжину, а полдюжины, а за последние пару лет – ни разу, но он, похоже, был не в том состоянии, чтобы ей возражать.
– Встречались, говорите?
Он скрестил руки на груди и даже в таком виде – полураздетый, небритый, с разлохмаченными, спутанными волосами – ухитрился выглядеть довольно сурово, почти пугающе. Джоан заметила, что он по-прежнему носит волосы до плеч, а эти самые плечи у него оказались более широкими и мускулистыми, чем ей помнилось.
– Похоже, вы всегда раздеты, когда мы встречаемся, – выпалила Джоан. Видя неподдельное изумление на его лице, она мило улыбнулась. – Но, возможно, вы не помните тот случай, когда вы ворвались в мою спальню?
Он прищурился, и даже в темном холле было заметно, что он залился краской.
– А, теперь я вас вспомнил, – негромко сказал он. – Дерзкая девчонка.
Джоан просияла:
– Да, она самая. Могу я пройти наверх? Как я понимаю, Дуглас еще в постели.
Она повернулась к лестнице и начала подниматься.
– Куда это вы направились? Черт по… я хотел сказать, вы не можете ворваться в спальню мужчины в такой час!
Тристан Берк бросился за ней. Джоан остановилась и повернулась лицом к нему. Стоя на три ступеньки ниже, он оказался ниже нее, и она имела удовольствие посмотреть сверху вниз на него самого и его обнаженный торс.
– Но вы со мной именно так и поступили. Ворвались ко мне среди ночи, ни больше ни меньше.
Румянец, заливший его высокие скулы, стал еще гуще.
– Тогда мы были всего лишь детьми.
Она выразительно посмотрела на него сверху вниз.
– Очевидно, что мы больше не дети.
К ее вящему восторгу, он в самом деле скрестил руки так, словно пытался прикрыться. Чтобы не захихикать, Джоан пришлось прикусить себе щеку.
– Моя мать послала меня поговорить с Дугласом, и чем дольше я буду стоять тут и препираться с вами, тем меньше у меня останется времени на мои собственные дела, после того как я выполню это поручение. – Лорд Берк открыт было рот, чтобы возразить, но Джоан не дала ему и слова вымолвить: – Не волнуйтесь, я знаю дорогу в его комнату.
Она повернулась к нему спиной и поспешила вверх по лестнице. Мгновением позже у нее за спиной загремели его шаги.
Как Джоан и ожидала, Дуглас все еще отсыпался после вчерашней попойки. Джоан помедлила, всматриваясь в очертание тела под одеялом. Наконец, заключив, что под ним может быть только один человек, она подошла к окну и раздвинула портьеры. Человек на кровати не шелохнулся. Она открыта окно, впуская в комнату порыв весеннего ветерка и дребезжание колясок и карет, доносившееся снизу с улицы. Спящий по-прежнему оставался неподвижным. Может быть, это просто комок одеял, и Дугласа там нет вовсе? Это крайне неприятно, так как ей пришлось бы или искать брата, или возвратиться к матери и сообщить ей, что его не было дома. Существовал один способ узнать это наверняка. Джоан схватилась за край одеяла и резко его рванула.
Дуглас поднял голову и заморгал, глаза у него были красные, взгляд мутный.
– Проклятие, – тихо пробормотал он. – Кто ты такая, черт подери?
– Твоя сестра! – бодро ответила Джоан и снова набросила на него одеяло. – Меня прислала мама.
Дуглас закрылся одеялом с головой и произнес что-то, как показалось Джоан, очень грубое. Она мысленно взяла это слово на заметку, чтобы когда-нибудь его использовать. Тайком, разумеется. Если мать узнает, что ее дочь восхищает сквернословие, то жди больших неприятностей.
