Она была здесь, в мрачном подземелье, — высокая, стройная и величавая как принцесса. Даже в капюшоне и широком плаще он узнал бы ее из тысячи. Но сейчас она мало походила на карающего ангела, не то что на пристани. Казалась неуверенной, озабоченной.
— Я оставлю дверь приоткрытой, миледи. Если он попытается вас обидеть, зовите на помощь.
— Благодарю.
Голос ее был низким и мелодичным, но она не проронила больше ни слова, даже после того как стражник удалился.
Уж не сон ли это? Николас сел. В солнечном луче, пробившемся в темный каземат сквозь зарешеченное оконце, клубились пылинки. Он мог даже различить цвет ее платья, но черты лица оставались в тени.
Она скинула капюшон. Увидев ее золотистые волосы, собранные узлом на затылке, Ник почувствовал острое возбуждение. Казалось, свет исходит от нее самой.
Она стояла перед ним вполне реальная, героиня его сексуальных фантазий…
Если, конечно, он уже не умер и не попал в рай. Приверженцы ислама верят, что воины, погибшие в бою, попадают в райские куши, где рекой льется вино и прелестницы окружают счастливца праведника. Но боль, которая не исчезла совсем, говорила о том, что он находится все еще в своем бренном воплощении.
Она смотрела на него так, словно изучала его лицо. Затем покраснела и в смущении опустила глаза. Снова подняла и взглянула на повязку у него на лбу.
— Слава Богу, к вам допустили врача. Признаться, я не надеялась. О, не вставайте из-за меня. Вы не в том состоянии, чтобы соблюдать условности.
— Что… — Голос его сел, и ему пришлось прочистить горло, прежде чем снова заговорить. — Почему вы здесь?
— Хотела убедиться, что с вами все в порядке.
Николас нахмурился, пытаясь разогнать туман перед глазами. Не иначе как удары по голове пагубно сказались на его умственных способностях.
Ни одна дама не стала бы рисковать своей репутацией ради незнакомца. А эта женщина была леди до мозга костей, дочь герцога, как она заявила сегодня утром, одернув этих грубиянов, его охранников.
Николас смотрел на золотоволосую красавицу и никак не мог понять, зачем она пришла. И вдруг его осенило.
Что, если ее послал Геррод, чтобы она выудила полезную информацию?
Николас подозрительно прищурился. Его корабль все еще в укромном месте, в одной из бухт Карибского моря. Николас отправился в Монтсеррат на голландской шхуне, не желая рисковать своими людьми, тем более что миссия, с которой он направлялся к сводной сестре, ни к бизнесу, ни к войне отношения не имела. Не исключено, что капитан Геррод мечтает завладеть его шхуной.
Теперь понятно, почему его сразу не вздернули. Плюс опасения навлечь на себя гнев влиятельных особ, близких знакомых и родственников Николаса Сейбина.
Николас мрачно смотрел на гостью. Неужели они с Герродом заодно? Сочувствие ее выглядело вполне искренним, да и враждебность к Герроду едва ли была напускной. Но быть может, впоследствии Геррод сумел склонить ее к сотрудничеству?
Или ее прислали, чтобы помучить его? Ведь это все равно что показать стакан воды умирающему от жажды. При мысли о том, что за такой неземной красотой скрываются коварство и ложь, Ник в ярости сжал кулаки.
Не стоит забывать о том, что красавица принадлежит к враждующей стороне и с ней надо держать ухо востро.
Когда Николас опустил глаза, задержав взгляд на ее груди, ему показалось, что она покраснела.
— Насколько я помню, мадам, нас не представили друг другу — сказал он наконец.
— Просто не было времени. Я — Аврора Демминг.
— Леди Аврора, — уточнил Николас, подумав, что имя ей очень подходит — золотая утренняя звезда. — Вы упомянули об этом сегодня на набережной.
— Я не знала, способны ли вы воспринимать действительность.
Николас невольно поднес руку ко лбу.
— Вы увидели меня не в самое лучшее время, должен признаться.
Возникла неловкая пауза.
— Я принесла кое-что. — Она робко шагнула к нему. Только сейчас Николас заметил у нее в руках сверток.
Аврора стала выкладывать его содержимое на топчан, сильно нервничая при этом.
— Надо было принести свечи, — заметила она, озираясь по сторонам. — Не думала, что здесь такая темень. Вот одеяло, кое-что из еды.
Глаза их встретились на короткий миг, но она поспешила отвернуться.
— Вот рубашка и куртка — позаимствовала у управляющего кузена. Мне показалось, вы крупнее Перси.
Николас понимал, что так смущало ее — его нагота. Едва ли при ее нежном воспитании Авроре часто приходилось видеть полуодетых мужчин или определять их размеры.
— Как вам удалось миновать охрану? — спросил он. Похоже, она была рада переменить тему разговора.
— А, пустяки, — с нарочитой беззаботностью ответила она. — Просто прибегла к маленькой хитрости — сказала, что меня прислал мой кузен.
— А это не так?
— Нет, если честно.
— Я думал, Геррод запретил мне свидания с кем бы то ни было.
— Здесь, в крепости, капитан Геррод не властен. К тому же его недолюбливают на острове.
— Значит, он не посылал вас ко мне с поручением?
— Нет. — Аврора смотрела на него озадаченно. — С чего бы ему посылать меня к вам?
Николас пожал плечами. Ее удивление не было наигранным. Но что тогда привело ее к нему, черт возьми?
Николас потянулся к вещам, которые она принесла, и Аврора невольно попятилась. Он надел рубашку, морщась от боли.
— Простите, миледи, но я отказываюсь понимать, чем заслужил такую честь я, приговоренный преступник и совершенно чужой вам человек.
— Мне показалось, что капитан только и ищет предлог вас убить. Я боялась за вашу жизнь.
— И все же я не понял. Что заставило вас быть столь щедрой ко мне и играть роль дамы-благотворительницы?
Тон его был полон цинизма. Аврора вскинула голову.
— Я не была уверена, что о, вас позаботятся.
— И решили создать мне комфорт в последний день пребывания в этом мире. Зачем?
В самом деле, зачем? Она не могла объяснить, что влекло ее к этому человеку. Каперу, у которого руки в крови…
Кстати, не такой уж он беззащитный, как она вообразила в самом начале. Теперь, смыв кровь и немного отдохнув, он казался ей ослепительно привлекательным, несмотря даже на синяк на скуле. А щетина на щеках вместе с повязкой на голове лишь усиливали сходство с пиратом, следует добавить — красавцем пиратом, грозой морей и дамских сердец.
Теперь Аврора поняла, что Джейн имела в виду, говоря, что он опасен для дам. Он излучал обаяние падшего ангела — волосы цвета янтаря, классические черты лица. Широкие плечи, налитые бицепсы и трицепсы — все это вызвало уже знакомые ощущения где-то внизу живота.
Однако высокомерие, сквозившее в его взгляде, озадачило ее, даже обидело. Похоже, он глубоко заблуждался относительно мотивов, приведших ее к нему. Впрочем, она и сама не могла объяснить свой странный поступок.
