Наталья Павлищева - Проклятая любовь лорда Байрона. Леди Каролина Лэм

— Не буду вам надоедать. Здесь первые главы, если найдете занятным, пришлите мне записку, я дам вам остальные. Сама поэма вот-вот выйдет из печати.

Едва он успел вернуться домой, как слуга от Каролины привез требование прислать остальное.

Объяснялось все просто. Отъезжая от особняка Мельбурнов, Роджерс увидел экипаж хозяев, судя по всему, свекор и свекровь Каролины возвращались откуда-то.

Банкир похвалил себя, что успел уйти вовремя. Сэмуэль прав: лорд Мельбурн всегда бывал не в духе, если ему приходилось сопровождать свою блестящую супругу куда-нибудь, а потому вряд ли Роджерса ждал бы ласковый прием хозяина. Так и было, выбираясь из кареты, лорд Мельбурн проворчал:

— С кем водится Каролина…

Леди Мельбурн не слишком любила невестку, но из чувства строптивости не смогла не возразить:

— Сэр Роджерс весьма положителен, не чета многим вашим приятелям.

Ссора была обеспечена, но супруги не стали развивать недовольство дальше, предпочтя быстро разойтись по своим спальням.

Ушла к себе и Каролина, причем едва заслышав шум подъезжающего экипажа. Общаться с супругами Мельбурн ей хотелось еще меньше, чем им между собой.

Ее мужа, Уильяма Лэма, дома не было, он уехал на несколько дней по делам, что вовсе не расстроило Каролину, сынишка уже спал, а потому она отправилась к себе почитать. Если честно, то у нее не было большого желания углубляться в поэтические строчки, но делать все равно нечего, коротать один из редких вечеров, когда и сама леди Каролина никуда не выезжала, и ее дом не светился огнями и не гремел музыкой, можно только за фортепиано или книгой.

Первые строфы она прочитала вскользь и со вздохом, так же рассеянно скользнула глазами по строчке:

Мгновение спустя требовательно зазвенел колокольчик, горничная Молли поспешила на зов хозяйки, по опыту зная, что, если зовут так требовательно, лучше не мешкать.

А еще через несколько минут из дома почти опрометью бросился слуга с запиской к Роджерсу.

Привлеченная шумом, к Каролине зашла свекровь. Леди Мельбурн недолюбливала невестку за ее взбалмошный характер и откровенные измены мужу, а потому не ждала ничего хорошего от непонятного шума.

— Вы взволнованы? Что-то случилось, дорогая? Надеюсь, не с Уильямом?

Леди Мельбурн старалась при каждой возможности напомнить Каролине о ее положении замужней дамы, прекрасно зная, что строптивая женщина пропускает эти напоминания мимо ушей.

— Роджерс принес первые главы новой поэмы какого-то Байрона, обещая прислать остальные, если меня заинтересует.

Красивая бровь леди Мельбурн удивленно приподнялась:

— Вы так заинтересовались, что отправили слугу следом за Роджерсом?

Теперь пожала плечами уже Каролина:

— Захотелось прочитать все сразу, а не по частям.

— А где Уильям?

— Бог его знает! — фыркнула невестка, словно давая понять, что отсутствие мужа ее нимало не волнует.

— Вы вчера снова заигрывали с сэром Уэбстером?

— Фи! Это дело прошлого. Всего пару раз улыбнулась!

Свекровь вздохнула, Каролина неисправима и никогда не станет настоящей леди, такой, как сама Элизабет. Ничего удивительного, воспитание…

Леди Мельбурн была совершенно права, характер Каролины во многом столь феерический именно из-за воспитания. То ли дело Аннабелла, девушка разумная и сдержанная. Леди Мельбурн подумала, что стоит поторопить брата с приездом племянницы в Лондон, ведь до нового сезона слишком мало времени, а нужно еще успеть многое сделать.

Леди Мельбурн волновалась зря, ее брат, сэр Милбэнк, и сам собирался везти дочь в Лондон.

В имении Сихэм, принадлежавшем сэру Ральфу Милбэнку, уже пару месяцев царила суматоха, от которой главная ее виновница — дочь сэра Ральфа — всячески старалась отстраниться. Дело в том, что Анна Изабелла, которую все домашние звали Аннабеллой, вполне достигла возраста девицы на выданье, и в этом сезоне ее предстояло везти в Лондон. В предыдущем Аннабелла ездила в столицу, но не слишком преуспела, сказалось сразу все: ее несколько высокомерная замкнутость, явное неумение и нежелание нравиться, провинциальные наряды и отсутствие опыта светского общения.

Что до нее самой, то Аннабелла предпочла бы остаться в своем любимом Сихэме, смотреть из окон на холодные морские волны, прогуливаться по округе, скакать верхом и, конечно, читать. Но в Сихэме не находилось для дочери сэра Милбэнка подходящей партии ни по положению в обществе, ни по знатности, ни по состоянию, ни по уму.

На сей раз сестра сэра Ральфа герцогиня Элизабет Мельбурн подошла к делу более основательно, она загодя прислала в Сихэм портниху с помощницами и целый воз разных тканей — племянница герцогини Мельбурн не должна выглядеть деревенским синим чулком!

Аннабелла была умна и прекрасно понимала сама, что ехать в Лондон надо и мужа искать тоже, но стоило вспомнить салонную суету с фальшивыми улыбками, комплиментами, злословием и завистью, настроение тут же портилось.

Как хорошо было в юности, пока не настала необходимость обзаводиться мужем и семьей! Любимые книги, занятия математикой, которая дисциплинирует ум, переводы Горация, размышления на философские темы, просто чтение, но только не пустых дамских книг, а серьезной, проверенной многими столетиями литературы.

Родители уважали неженский ум своей дочери, ее серьезные занятия, Аннабелла была поздним ребенком, а потому могла быть избалована, и была бы, не окажись сама столь сдержанной.

— Аннабелла, дорогая, нужно еще раз примерить все платья, чтобы быть уверенной, что все сидит прилично, — мать почти заглядывала ей в глаза.

— Мама, а если я за время поездки похудею или, наоборот, поправлюсь? К тому же наверняка окажется, что в фасонах что-то не то, и часть отделки придется менять на месте.

Не успела миссис Милбэнк ужаснуться такой перспективе, как дочь успокоила:

— Полагаю, лучше все взять в том виде, в каком есть, а в Лондоне поправить.

— Какая же ты у меня рассудительная, Белл! Я в твои годы не была такой…

Аннабелле хотелось сказать, что и в свои не стала тоже. Мать девушки считала себя почти старушкой, хотя ее золовка, герцогиня Мельбурн, будучи старше, взъярилась бы от подобного предположения относительно себя. Аннабелла невольно сравнивала блистательную тетку с матерью, это стало одной из причин, по которой девушка согласилась на второй выезд на ярмарку невест после неудачного первого. Остроумная, живая, прекрасно выглядевшая в свои шестьдесят, герцогиня Мельбурн была яркой противоположностью тихой, рано состарившейся миссис Милбэнк, занятой заботами по дому, личным приготовлением блюд, которыми можно было бы похвастать перед соседями, а также мечтами о достойном замужестве дочери.