– Вам в «Похотливую леди»? – небрежно спросил грубоватый голос.
– Да.
Раз он знает, куда надо ехать, значит, все в порядке, к тому же на карете были инициалы Макса. Вот только почему он не прислал Дэниела, этого она не могла понять.
Впрочем, скоро у нее будет возможность узнать обо всем лично от него.
Мариэтта с улыбкой забралась внутрь. Несмотря на поздний час, улицы Лондона все еще были полны карет и пешеходов. Кажется, этот город никогда не спал. Забившись в угол, Мариэтта прикрыла лицо плащом на тот случай, если кому-нибудь придет в голову фантазия заглянуть внутрь. Она считала все это частью игры. Тайное свидание. Любовник, с которым ее никогда не должны видеть.
Трепет в ее крови усилился, и она, выпрямившись, нервно выглянула из окна.
В этот момент карета остановилась.
Подъезд к «Похотливой леди» был освещен яркими фонарями, а само здание представляло собой старый помещичий дом, окруженный деревьями. Когда слуга в желтой ливрее торопливо открыл дверцу кареты, Мариэтту поразила странная тишина.
Слуга тут же провел ее к парадной двери и жестом предложил войти. В его глазах не было любопытства – наверное, он повидал слишком много леди, завернутых в плащи, которые приходили сюда на встречу с одинокими джентльменами.
– Куда мне идти? – с невольной тревогой поинтересовалась Мариэтта. Отчего-то ситуация, в которую она попала, вдруг перестала казаться ей приключением.
За дверью находилась одна-единственная лампа, едва рассеивавшая темноту.
– Прямо, мэм, – произнес слуга, будто произносил эти слова уже сотни раз. – Остановитесь, когда пожелаете. Если дверь открыта, можете присоединиться, если нет – не мешайте.
Остановиться, когда она пожелает? Присоединиться или не мешать? Мариэтте стало не по себе, но она уже сделала шаг вперед, и дверь за ней тут же закрылась.
На мгновение она испугалась – ей очень захотелось постучать в дверь и попроситься наружу, чтобы поскорее вернуться в дом сестры и забыть всю эту чушь.
Или это вовсе не чушь? Если ей предстоит часто бывать в таких местах, лучше к ним привыкнуть заранее. И все же ей очень хотелось, чтобы сейчас Макс держал ее за руку.
Вскоре ее глаза привыкли к темноте, и коридор показался ей уже не таким темным, как она поначалу решила. Впереди Мариэтта заметила холл, отделанный темным деревом и походивший на часть подлинного средневекового здания, освещенную несколькими тусклыми лампами.
Проходя мимо одной из выходивших в коридор дверей, Мариэтта совсем близко услышала голоса и странное бормотание. Она остановилась и, вспомнив, что сказал слуга, заглянула внутрь.
Мгновение она мигала, пытаясь понять, чем заняты находящиеся там люди. Переплетенные руки и ноги, открытые рты – казалось, здесь спариваются животные...
А потом она вдруг поняла, что они делают. Кто-то из отвратительной кучи поднял голову.
– Присоединяйтесь, миледи, чем нас больше, тем веселее! – крикнул нежный женский голос, и затем последовал взрыв смеха.
Мариэтта подобрала юбки и побежала по коридору, ее сердце бешено колотилось. Она не хотела иметь ничего общего с этими людьми, но, оказавшись далеко от привычной обстановки, растерялась и была напугана. Еще комнаты и двери, двери... Ее окружил тошнотворный запах похоти. И правда, «Похотливая леди». Это место не было похоже ни на одно из тех, в которых ей доводилось бывать. Боль в груди подсказывала ей, что она ни за что не хочет становиться одним из созданий, находящихся в этих комнатах. Никогда она не видела ничего более ужасного!
В конце коридора Мариэтта заметила лестницу и, заколебавшись, положила руку на балюстраду. Услышав позади шорох обуви о деревянный пол и шелест одежды, она повернула голову и увидела в слабом свете ламп большую тень. Мужчина шел к ней.
Почему-то Мариэтта решила, что это тот самый человек в поношенном коричневом пальто, которого она видела дважды, – мужчина с помятым лицом и блестящими глазками. Что, если он все это время следил за ней и именно поэтому пришел сюда?
Стараясь не поддаваться панике, Мариэтта начала спускаться по лестнице, наступая на юбки и хватаясь за деревянные перила трясущимися руками. Не удержавшись, она обернулась и поняла, что самые худшие ее опасения оправдались. Теперь мужчина находился гораздо ближе, но его лицо по-прежнему закрывала тень от шляпы. Он приблизился, когда она попыталась спастись, поднявшись по лестнице. Мужчина спустился до конца как раз в тот момент, когда, добравшись до самого верха, Мариэтта вновь устремилась вдоль по коридору. Ее голова была полна ужасных мыслей о том, что он вот-вот затащит ее в одну из пустых комнат...
Большинство дверей в этом коридоре были закрыты, но крики и шепот были слышны по-прежнему – бесконечная спираль деградации. От того, что она увидела, у нее кружилась голова, а тугой корсет не давал дышать. Боже, какая муха ее укусила?! Зачем она предпочла глупое тщеславие здравому смыслу?
Когда мужчина оказался рядом и схватил ее за талию, прижавшись широкой грудью к ее спине и горячо дыша ей в ухо, Мариэтта вскрикнула и попыталась оттолкнуть его. Должно быть, ее заманили в ловушку, и Макс сюда вообще не придет. Разумеется, ее убьют, но сначала...
– Тсс, – раздался у ее щеки знакомый шепот. – Не бойся, дорогая, это я.
Мариэтта чуть было не расплакалась.
– Макс? – выдохнула она.
– Ну разумеется, это я. Дэниела пришлось оставить дома, потому что он никогда не умел хранить секреты.
– Ах, а я подумала, что ты...
– Я звал тебя, но ты не услышала, а потом убежала.
Мариэтта смотрела в знакомые глаза – карие, тепло улыбающиеся ей из тени, и чувствовала, что никогда никому так не радовалась.
– Боже, как ты меня напугал! – Она схватила его за руку. – Но... что это за место? – Ее голос задрожал, и она снова с тревогой осмотрелась вокруг. – Не могу сказать, что мне здесь нравится.
– Это и есть дом свиданий: мужчины и женщины приходят сюда на свидания с теми, кому нравятся те же удовольствия, – спокойно объяснил Макс, убирая ей прядь волос с лица.
– Но это же не пары! Они везде делают одно и то же, только одни двери открыты, а другие закрыты.
Она так рассмешила Макса, что он невольно улыбнулся:
– Кто-то из этих людей любит делиться, кто-то – нет, это дело вкуса. Места, подобные этому, – приют для пресытившихся. После многих лет, перепробовав различные удовольствия, многие джентльмены и дамы нуждаются в чем-то совершенно особенном, чтобы оживить свои чувства. Я слышал, тут есть даже комната для порки...
Внезапно Мариэтта ощутила тошноту – она вовсе не испытывала желания превратиться в одну из пресыщенных любительниц удовольствий. Но что, если женщины, приходившие сюда, были когда-то в том же положении, в каком находилась она?
