Он откинул назад голову и прорычал ее имя. Его связанные руки зарылись в ее волосы. Именно этого он от нее и ждал.
Губы Джессамин двигались в одном ритме с движениями ее руки, Морган же то и дело вздрагивал, и из горла его вырывались хриплые стоны. Наконец, громко вскрикнув, он резко приподнял бедра ей навстречу и, содрогнувшись, излил свое горячее семя.
Горы Сан-Хуан, Колорадо
– Спасибо, – кивнула Джессамин, когда Морган затянул ее в корсет для верховой езды, причем он сделал это очень ловко и быстро, гораздо быстрее, чем получалось у Сайруса.
Вчера Доусон – благослови его Господь – нагрел ей воды для купания, что само по себе было чудом на высоте девяти тысяч футов. А потом, уже вечером, Морган набросился на нее как безумный, набросился с такой страстью, словно у него очень давно не было женщины.
Рано утром он оставил ее в палатке досыпать, а сам вышел к погонщикам, готовящимся к продолжению экспедиции. Вернувшись, Морган принес фонарь и завтрак для Джессамин.
– Выпьешь еще чаю? – Он протянул ей чашку.
Она кивнула:
– Да, спасибо. – Джессамин сделала глоток и улыбнулась: – Какой ароматный! Замечательный чай.
Он внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил:
– Ты не хочешь вернуться в Денвер? Я мог бы отправить с тобой Грейнджера и еще кого-нибудь.
Она энергично покачала головой:
– Нет-нет, Морган, ни в коем случае. Если я не заберу золото и не верну себе Сомерсет-Холл, Чарли Джоунс непременно им завладеет и пустит всех моих лошадей под нож мясника.
Морган прошелся по палатке, потом вновь заговорил:
– Я мог бы выкупить для тебя Сомерсет-Холл.
Джессамин замерла на мгновение. Потом, нахмурившись, проговорила:
– Это благотворительность, Морган? – Она начала одеваться. – Нет, спасибо, я в твоей благотворительности не нуждаюсь. Я еду с тобой.
– Ну почему ты упрямишься?! – воскликнул он в отчаянии.
Джессамин вскинула подбородок и пристально посмотрела на него; глаза ее сверкали. Она твердо решила, что спасет Сомерсет-Холл собственными силами, и не собирается отказываться от этого решения.
– Но в горах очень опасно, Джессамин, – настаивал Морган. – Звездочка может сломать ногу или сбросить тебя. Ты здесь можешь замерзнуть до смерти во время бурана. К тому же в этих горах множество рысей и пум.
Надев сапоги, она проворчала:
– Ты забыл сказать про моего кузена. Забыл сказать, что он непременно постарается прикончить нас обоих. – Она сунула ему в руки пустую миску и чашку. – Вот что, Морган Эванс… Я за всю жизнь не взяла у тебя ни пенни и не собираюсь брать. И я еду в горы за золотом, чтобы спасти дом моих родителей.
– Черт побери, Джессамин, это вовсе не благотворительность! – закричал Морган, обжигая ее взглядом. – Я просто хочу уберечь тебя от опасности!
– Спасибо за заботу, но я намерена продолжить путь. – Она надела юбку и начала ее застегивать.
Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Вы на редкость упрямая женщина, миссис Эванс.
Она нахмурилась:
– Но я, в отличие от тебя, рассуждаю вполне здраво. К тому же я…
Он поцеловал ее в губы, положив конец протестам. Ее руки обвивали его шею, губы их снова слились в поцелуе. Когда же Морган отстранился, лицо Джессамин пылало; казалось, она не могла произнести ни слова.
– Нам следует больше спорить, раз ты так реагируешь, – прошептал Морган.
Она молча посмотрела на него, потом кивнула. Он криво усмехнулся, накинул ей на плечи плотный плащ и, звякнув шпорами, вышел из палатки. Только неимоверным усилием воли Джессамин удержалась и не швырнула что-нибудь ему в спину.
Старая «испанская тропа» у Трех Игл уходила в базальтовую расселину, ширина которой едва позволяла пройти груженому мулу, а затем устремлялась круто вверх. Грохот водопадов почти заглушал голоса людей, а брызги, разносившиеся порывами ветра, на солнце переливались всеми цветами радуги.
Путники шли рядом со своими лошадьми, осторожно ступавшими по мокрой каменистой тропе, а откуда-то доносились голоса Грейнджера и Малыша, отправившихся на разведку, а также голоса тех, кто охранял тропу с флангов на случай засады.
Храня молчание, как и все остальные, Морган думал о своей строптивой любовнице. Джессамин шагала рядом со Звездочкой – шла с таким видом, будто прогуливалась в городском парке. Поглядывая по сторонам время от времени, она любовалась яркими птицами, пролетавшими мимо, и, казалось, совершенно не чувствовала усталости.
«Лучшей спутницы и пожелать нельзя», – подумал Морган. Впрочем, она и в детстве была такой же. Он расплылся в улыбке, вспомнив, как вместе с Сайрусом они отправились тайком удить форель и, попав под грозу, остались ночевать в лачуге, не имея ничего на ужин, кроме форели. Но Джессамин не жаловалась и с удовольствием рассказывала им всевозможные истории, чтобы скоротать время. В верхней точке подъема экспедиция вошла в узкую долину, поросшую травой и осинами. Посередине протекала небольшая горная речка с гранитными берегами.
Морган поднял руку, подавая сигнал к привалу. И вдруг замер, едва не вскрикнув от удивления. Но овладел собой, не желая выдавать своих чувств.
На уступе горы поблескивал еще один обломок белого кварца.
Зарывшись поглубже в свое уютное гнездо из одеял, Джессамин старалась не думать о Моргане, бродившем где-то в темноте вместе с часовыми.
В этот день у них был чрезвычайно трудный подъем по узкой каменистой тропе, и им к тому же постоянно приходилось переходить через стремительные горные потоки. Некоторые участки были такими сложными, что Морган позволял мулам и запасным лошадям самим выбирать дорогу, надеясь, что они последуют за Роузи, своим вожаком. И животные послушно держались с ней рядом, так что оставалось лишь надеяться, что сама Роузи не утратит благоразумия.
В пути им открывались восхитительные виды – горы с заснеженными вершинами, осиновые рощи с трепещущими на ветру листьями, лоси, мирно пасущиеся на лугах, усеянных яркими цветами. Однажды Джессамин даже заметила пуму, дремавшую на солнце на высоком каменистом утесе. К счастью, хищница находилась довольно далеко, так что не было оснований ее опасаться.
Ближе к вечеру они разбили лагерь на живописном лугу с изобилием травы для лошадей и мулов. К удивлению Джессамин, на сей раз все участники экспедиции на ночь разместились в палатках, хотя раньше они оставались ночевать под открытым небом. Морган пояснил ей, что палатки необходимы для защиты от туманов и влаги. Но он выставил на ночь вдвое больше часовых, чем прежде, и Джессамин поняла, что мужчины опасались нападения Чарли.
