— Мы ведь уже прикончили дворянчика, а на всякий случай застрелили и еще одного, с драконами. Хватит уже.
— Лучше наверняка. Капитан обещал шиллинг тому, кто застрелит графа.
Терпение у второго лопнуло:
— Черт с тобой, Конопатый. Застрели его, раз тебе так приспичило.
Коротышка пихнул Джиллиан в спину так сильно, что молодая женщина споткнулась и упала на палубу, а когда подняла глаза, то увидела, что Дункан стоит на коленях, а конопатый пират целится ему в лицо из мушкета. Джиллиан хотела крикнуть, но что-то подсказало ей, что лучше молчать.
— Что это ты делаешь? — раздался властный голос.
Джиллиан увидела изящно одетого господина с тонкими чертами лица. На господине был небесно-голубой камзол, высокие ботфорты ослепительно сверкали.
Дункан искоса взглянул на жену и чуть шевельнул губами. Она поняла, что он хочет ей сказать: помалкивай, и я, быть может, останусь жив.
— Эй, Конопатый, я спросил тебя, что ты делаешь?
Щеголь говорил по-английски с истинно лондонским выговором.
Пират испуганно опустил мушкет, почесал в затылке.
— Да вот, хотел пленного пристрелить, сэр. Подумал, может, он граф.
— Граф Кливз уже убит. — Джентльмен показал наманикюренным пальцем в сторону бездыханного тела Гэллоуэя.
Джиллиан тоже взглянула туда, и у нее закружилась голова. Уилл! Они его убили! Только сейчас она заметила, что вся палуба залита кровью, там и сям валяются убитые. Джиллиан схватила сестру за руку, чтобы та не пялилась на Дункана.
— Я подумал, может, это он, — залепетал Конопатый. — У него татуировка и все такое.
— А это кто? — Капитан показал на мертвого матроса с драконами на груди.
— Его на всякий случай тоже прикончили. Чома сказал в порту, что у графа татуировка. Вот мы их всех и кончаем…
Джентльмен вполголоса выругался и страдальчески развел руками:
— Ну почему, почему меня со всех сторон окружают одни идиоты? — Он воззрился на Конопатого с мукой во взгляде. — А если бы у меня была бородавка на заднице, ты на всякий случай меня тоже прикончил бы? Так уж, чтобы не ошибиться, а?
Кое-кто из пиратов загоготал, но одного взгляда джентльмена было достаточно, чтобы воцарилась тишина.
Конопатый сдернул с головы шапку и, переминаясь с ноги на ногу, промямлил:
— Нет, сэр, на вас я руки бы не поднял. Ясное дело.
— Давай разберемся, кого ты хочешь пристрелить. Граф это или нет? Если ты ошибаешься и это не граф, я с тебя шкуру сдеру. У меня каждый человек на счету. Кажется, я предупреждал всех, что мне нужны матросы. Я ведь говорил, чтобы не было ни одного лишнего трупа, верно?
Конопатый покосился на Дункана, потом посмотрел на своего капитана.
— Ну так что? — Капитан выдернул из-за обшлага шелковый платочек и обтер вспотевший лоб. — Как мы решим этот сложный вопрос?
Конопатый растерянно посмотрел на своих дружков.
— Как ты считаешь, дружок, похож ли этот человек на английского графа? — со скучающим видом осведомился джентльмен.
Все, включая Джиллиан, посмотрели на Дункана, увидели рыжую бороду, голую татуированную грудь. Штаны у Дункана были рваные, лицо и руки забрызганы кровью. Он был похож на кого угодно, только не на английского аристократа.
— Вообще-то, сэр… — признал Конопатый, — вообще-то он не похож на джентльмена. Я, правда, кроме вас, других джентльменов сроду не видывал.
— Значит, говоришь, не похож? Ну, а дальше что?
Конопатый наморщил лоб, потом его озарила догадка:
— Я сейчас спрошу его самого, сэр.
Капитан сжал руку в кулак:
— Вот, умница. Так давай, спроси его.
Конопатый посмотрел на Дункана, грозно прищурившись:
— Ты граф или не граф?
Наступила пауза. Джиллиан в отчаянии смотрела на Дункана. Не нужно, не признавайся, молила она. Уилла уже не вернешь. Ты ведь не хочешь, чтобы его смерть была напрасной.
Дункан смачно сплюнул под ноги пирату.
— Ты что, сдурел? Какой я тебе граф!
Вид у него был такой свирепый, что даже Джиллиан испугалась.
Конопатый оглянулся на своего капитана.
— Говорит, что не граф.
Джентльмен хмыкнул:
— Тогда спроси его, что он предпочитает: остаться в живых или отправиться к акулам.
— Лучше уж я с вами, — ответил Дункан.
Пленные матросы помалкивали, никто из них Дункана не выдал, и Джиллиан вздохнула с облегчением.
Джентльмен немного подумал и лениво произнес:
— Кстати, Конопатый…
— Что, сэр?
— А вот ты, пожалуй, к ним отправишься.
— К кому, сэр?
— К акулам. Мне такие болваны в команде не нужны. — Он щелкнул пальцами. — Эй, Трехглазый! Выкинь-ка Конопатого за борт, а пленных гони в трюм. — Он топнул сапогом. — Похоже, эта посудина сейчас потонет.
Двое головорезов подхватили Конопатого и потащили к борту. Бедолага отчаянно кричал и вырывался.
Джиллиан зажмурилась, уже представляя, как приговоренного швырнут в воду, где кишмя кишели акулы.
— Ой нет, не надо! — вопил Конопатый.
Джиллиан и сама не поняла, как это произошло. Нужно было бы вести себя тихо, не высовываться — ведь ее собственная жизнь находилась под угрозой. И все же, поддавшись безотчетному порыву, она крикнула:
— Может быть, хватит смертей?
Она решительно шагнула к капитану, подобрав промокшую юбку.
— Что-что? — изумился джентльмен.
Тело Конопатого повисло над бортом.
Джиллиан щурилась от яркого солнца, которое светило ей прямо в глаза. Она не видела лица капитана — лишь его силуэт.
— Я говорю, что на сегодня смертей больше чем достаточно. Вы так не считаете?
Капитан картинно приложил руку к груди.
— Кого я вижу! Настоящая леди! И где? На этой жалкой посудине?
Он сдернул с головы шляпу с плюмажем и галантно поклонился.
— Держите меня, я влюбился!
Джиллиан смотрела на него с ненавистью.
— Так вы считаете, что я слишком сурово поступаю со своим матросом?
— Да!
Он задумался, потом небрежно махнул рукой:
— Дама абсолютно права. Сегодня больше никого убивать не будем. Отпустите его. Думаю, он запомнит этот урок.
Конопатого поставили на ноги.
— Спасибо, сэр, вот уж спасибо так спасибо, — лепетал он.
Однако капитан не обращал на него абсолютно никакого внимания, с любопытством разглядывая Джиллиан.
— Позвольте представиться, моя возлюбленная миледи. Перед вами капитан Индиго Мульдуне, но для вас я просто Индиго. — Он надел шляпу. — Можете, конечно, звать меня просто «мой любимый».
Джиллиан молчала, в ужасе глядя на труп Уилла Гэллоуэя.
