– Это ритуалы. Несложные, всего лишь поход в рощи, несколько подходящих молитв, что-то в этом роде.
Марселлус подал голос:
– Обычно это делает ванакс. Люди всегда рады видеть его в такое время. Это напоминание о благословении, данном Акоре, – порядке и вечности.
– Атрей всегда любил такие празднества, – с нежностью сказала Кассандра. – Ему нравится быть среди народа, разговаривать с людьми, а еще больше – их слушать.
– Значит, – сказал Ройс, – тебе нужно будет заменить его в этот раз?
– Да, думаю, так будет лучше всего. Спасибо, Марселлус. Благодарю за усердие.
Когда судья ушел, Ройс сказал:
– Твоя забота о том, чтобы бунтовщики были в безопасности, должна касаться и тебя самой, тебе не кажется?
Она смахнула невидимую пылинку с подола белой туники. Неожиданно ей пришло в голову, что, поскольку она больше не девственница, ей можно носить одежду другого цвета. Да вот только такое поведение до свадьбы удивит и обеспокоит ее народ, не говоря уже о ее семье. Может быть, это даже к лучшему, ведь не было ни времени, ни сил выбирать другую одежду.
– Касаться меня?
Он обошел стол и встал рядом с ней. Утром он принял душ и больше не источал цветочный аромат. Нельзя ей об этом думать!
– Ты со всей ответственностью взяла на себя обязанности брата. Неужели ты думаешь, что тот, кто хотел его убить, не может избрать следующей целью тебя?
Что-то мелькнуло в ее глазах, что-то такое, чего он не мог уловить, но это ему определенно не понравилось.
– Я не ванакс.
Ройс попробовал зайти с другой стороны.
– Что бы произошло, если бы ты не приняла эту ответственность?
– Я не понимаю, о чем ты.
В нем зашевелился гнев. Она нарочно разыгрывала непонимание, это точно. Но почему, зачем, он не знал.
– Конечно же, ты все прекрасно понимаешь. Если бы ты не взяла бразды правления в свои руки, то что бы сейчас происходило в Акоре?
– Абсолютно то же самое, что происходит сейчас. Мы оплакиваем погибших, молимся за раненых и просто продолжаем жить.
– А тебе не кажется, что началась бы паника… все было бы неопределенно… непонятно?..
– Ну, по-моему, в какой-то мере все это имело место.
– Нет, я имею в виду не то, что происходит сейчас, а то, что начало бы происходить. Раньше когда-нибудь убивали ванакса?
Казалось, этот простой вопрос глубоко шокировал ее.
– Конечно, нет, об этом не может быть и речи! Это просто немыслимо!
– Немыслимое почти случилось два дня назад. Ну, теперь ты можешь сказать, что все было бы абсолютно так же, если бы ты не взяла все в свои руки, если бы тебя не признали Атридис?
– Я – Атридис, это имя моей семьи.
– Атридис – нечто совершенно другое, что-то, чего еще никогда не было. Я слышу, как тебя называют. И ты это тоже слышишь. Более того, я слышу в голосах людей облегчение и доверие. Они верят, что ты все исправишь, что будешь с ними до тех пор, пока Атрей не выздоровеет и не вернется к исполнению своих обязанностей.
– Именно так я и собираюсь поступить.
Ему показалось, что она с трудом смогла изобразить улыбку:
– Пойдешь со мной в оливковую рощу?
Он призвал на помощь все терпение, напоминая самому себе, как он относится к этой женщине и к Акоре.
– Да, конечно. А кто еще пойдет с нами?
– Я думаю, советники, некоторые чиновники, еще несколько человек.
– А охрана?
– С которой всегда путешествует принц-регент? – Она наморщила нос. – Ни к чему подобные церемонии.
Гнев вновь закипел в душе. Что-то не так. Либо она не та женщина, которой он ее всегда считал – умной, предусмотрительной, предчувствующей, – либо тут кроется что-то еще…
Он обдумал возможность того, что он в ней ошибся, и решил, что эта гипотеза не выдерживает критики. Он знал Кассандру. Но не знал, что она от него скрывала и почему.
– Я думал об охране, чтобы защитить тебя. В этом нет ничего церемониального.
Она лишь пожала плечами:
– Это не входит в наши обычаи. Он выдавил улыбку:
– В них не входит и убийство ванакса.
Ее зрачки расширились, но, несмотря на это, глядя на нее, любой бы увидел перед собой уверенную в себе женщину. Любой, но только не Ройс. С каждой, следующей секундой, с каждым следующим ударом сердца он все больше убеждался в том, что у Кассандры на уме что-то такое, что было ему не по душе.
– Я уверена: для моего народа будет лучше, чтобы все происходило так, как всегда, – сказала она.
– А ты ведь будешь делать все для их блага, так?
И в этот момент, всего лишь на долю секунды, глаза ее загорелись, а губы – эти мягкие, зовущие губы – дрогнули.
– Я и не могу поступить по-другому. Возможно, будет лучше, если ты останешься здесь и поможешь Марселлусу.
– Ну, я так не думаю. Когда я был здесь в первый раз, то очень мало повидал. И не хотелось бы сейчас упускать такую возможность.
– Что ж, тогда ты должен пойти, – сказала она, и на этот раз улыбка ее была искренней.
Все приготовления были закончены к полудню со скоростью, которая, как он уже понял, была на Акоре в порядке вещей. С ними должны были пойти двое советников, Меллинос и еще один по имени Полидорус – его поместье как раз находилось в том районе, который они собирались посетить первым. Остальные члены совета уже отбыли на свои земли, неся вести о происшедшем и успокаивая людей своим присутствием. В столице оставался только Троицус: по его словам, он считал, что это его долг.
Перед тем как отправиться в рощи, они еще раз проведали Атрея. Федра спала, вняв настояниям Эндрю и выпив напиток, приготовленный Еленой. Но Джоанна оставалась с Атреем, держа его руку в своей.
– Несколько минут назад он приходил в сознание, – сказала она. – Мне кажется, он узнал и мать и Эндрю.
– Он что-нибудь сказал? – тихонько спросила Кассандра. Она заметила, что Атрей уже не был так бледен, как утром, и начала молиться, чтобы это не оказалось признаком начавшегося жара.
Джоанна покачала головой:
– Нет, но Федра заговорила с ним, и он моргнул. – Она посмотрела на Кассандру. – Я знаю, это немного, но мы не должны терять надежду.
– Что говорит Елена?
В первый раз с тех пор, как Атрея принесли в шатер на арене вместе с остальными ранеными, целительница не находилась возле него. Она тоже отчаянно нуждалась в отдыхе. Но Брайанна была здесь, и она ответила:
– У него хороший пульс, принцесса, и признаков заражения нет. Наибольшие опасения вызывает удар, нанесенный по голове.
– Если он не придет в себя в ближайшее время… – Кассандра не закончила эту мысль. В этом не было необходимости. Все они понимали, что чем дольше Атрей оставался без сознания, тем меньше было шансов на то, что он сможет когда-нибудь выздороветь.
