Но вот из кареты появился грузный седок, и Мария остолбенела. И неудивительно — это был Генри.
На обрюзглом лице застыло выражение скуки, двойной подбородок утопал в складках шейного платка. Гордо и твердо встретила она взгляд человека, о котором когда-то думала как о своем будущем муже, и с удовлетворением отметила, что уже не испытывает того страха, который преследовал ее после их встреч у него дома, а потом в театре.
— Генри? Какой сюрприз! Я не ожидала увидеть вас здесь, — проговорила она с полным самообладанием.
— Я еду навестить друзей в Портсмут, а оттуда — на корабль и в Индию!
— Но Грейвли находится довольно далеко от Портсмута, — холодно заметила она. — Должно быть, вы заблудились.
Язвительный тон Марии не остался незамеченным Генри, но, преследуя свою цель, он не хотел настраивать ее против себя, а потому предпочел его проигнорировать.
— Я приехал засвидетельствовать вам свое почтение и поговорить, если вы соблаговолите, — с насмешкой сообщил он, вынул большой носовой платок и вытер мокрое жирное лицо, пытливо глядя на нее из-под съехавшего на лоб парика, безнадежно мокнущего под дождем.
— Нет, Генри, не соблаговолю. И, должна сказать, я поражаюсь вашей дерзости. Появиться у меня после того, что вы сделали! — брезгливо ответила Мария, не желая приглашать его внутрь.
— Вы бесчестно дрались с сэром Чарльзом, хотя сочли себя достойным бросить ему вызов.
Генри улыбнулся, по-видимому нисколько не стыдясь проявленной на дуэли трусости.
— Человек стремится выжить любыми способами.
— Даже путем обмана?
— В свое время, Мария, я показал себя многим джентльменам и… леди, — небрежно заметил он. — И в себе не сомневаюсь. Я могу быть очень заботливым и нежным с такой очаровательной и грациозной леди, как вы.
— Прошу избавить меня от ваших комплиментов, Генри. Я поздравляю себя с тем, что благополучно от вас избавилась, и прощу вас уйти. Нам нечего сказать друг другу.
— А я рассчитывал на приятный тет-а-тет, — язвительно возразил он.
— В таком случае придется вас разочаровать. Он засмеялся, дыша тяжело.
— Я вижу, вы питаете ко мне предубеждение, Мария. Могу только предположить, что это Осборн вбил его вам в голову. Полагаю, он считает меня каким-то преступником.
— То, что я думаю, не имеет значения. Но могу сказать, что я не заметила в вашем поведении ничего, что заставило бы меня изменить о вас мнение.
— Как вы правильно сказали, это не имеет значения.
— Если вам действительно есть что мне сказать, можете войти и укрыться от дождя. Но затем вам придется уйти. У меня нет желания поддерживать с вами долгий разговор.
Генри последовал за нею в дом. Нервы Марии настолько были напряжены в тревожном ожидании Чарльза, что появление Генри вызвало в ней только досаду и раздражение. Однако, помня о его коварстве, она старалась держаться с ним как можно более невозмутимо и сдержанно.
Остановившись в гостиной, она окинула Генри внимательным взглядом. Ей с ранних лет запомнилась его высокая внушительная фигура в пышном наряде, тогда вызывавшая в ней наивное детское восхищение. Теперь же годы невоздержанного чревоугодия превратили его в громоздкого неуклюжего толстяка с обвисшим животом, и прежнее пристрастие к щегольской одежде — эти светло-голубые панталоны до колена, обтягивающие жирные ляжки, яркий пестрый жилет, туфли с бронзовыми пряжками — придавало ему комическое сходство с раскормленным павлином.
— Насколько я понимаю, вы собираетесь вернуться в Индию.
— Да. Видите ли, мне пришлось покинуть службу в компании… гм… скажем, при не очень благополучных обстоятельствах, и это, к сожалению, отразилось на состоянии моих финансов… — Он бесцеремонно двинулся по гостиной, разглядывая ее убранство. — Я вижу у вас здесь интересные вещицы. Ваш отец был тонким знатоком искусства Индии.
Мария взглянула ему прямо в глаза.
— Довольно, Генри. Вы приехали сюда не для пустой светской беседы. Говорите, что собирались, и уезжайте. Что вам нужно? Денег?
Генри усмехнулся:
— Разумеется, деньги мне нужны. А почему бы и нет? Я знаю, что у вас их много, даже слишком много. У меня же дела обстоят совсем иначе. — Он повел рукой вокруг. — У вас есть все это, великолепный дом, богатое поместье. Тяжело видеть, что у вас всего так много, а у меня так мало, и я не могу не думать, что, если бы не Чарльз Осборн, сейчас мы с вами жили бы вместе.
— Мое решение не имеет никакого отношения к Чарльзу. Увидев вас снова, я поняла, что никогда не выйду за вас, никогда и ни за что!
Взгляд заплывших жиром бегающих глаз Генри оставался холодным и жестким, усмешка злой и коварной, Мария видела, что все, что говорил ей Чарльз о Генри, было правдой и что это был жестокий эгоист, лживый и подлый. За пригоршню золота он готов был душу свою продать дьяволу. Больше у нее не оставалось иллюзий относительно Генри, и ее уже не удивляло, что он пал так низко, что даже после разрыва намеревался выманить у нее деньги.
— Я презираю вас, Генри. Подумать только, что мой бедный папа считал вас достойным для меня мужем! — Она брезгливо усмехнулась. — Мне противно даже смотреть на вас, и больше вы не получите ни единого пенни.
Он настороженно впился в нее глазами.
— Больше?
— Да. Больше тех двадцати тысяч фунтов, я имею в виду. — Заметив разочарованное лицо Генри, она испытала определенное удовлетворение. Он был уверен, что она его испугается, и ее холодное безразличие стало для него неожиданностью. — Да, Генри, Чарльз сказал мне, что дал вам двадцать тысяч фунтов, чтобы избавиться от вас. А вы имели наглость явиться сюда, чтобы получить еще денег.
Он небрежно пожал плечами:
— Ну, и что такого?
— Прежде всего, ему не следовало давать вам деньги. Естественно, я возместила ему этот расход. Я всегда оплачиваю свои долги, но, если бы это зависело от меня, вы не получили бы ни пенни. Я знаю, что на дуэли вы сделали выстрел еще до сигнала, — так вам хотелось убить Чарльза. Что стало с вашей честью, Генри? — Она презрительно усмехнулась. — Благодарение Богу, вы промахнулись, и он не умер. А вы, к сожалению, все еще живы.
— Вот именно, но человек не может жить без денег, Мария, и они мне позарез необходимы.
— Это я уже поняла. Думаю, суммы, которую вы получили от Чарльза, надолго хватит, чтобы вести в Индии роскошный образ жизни.
— Вы так думаете? При отсутствии происхождения и статуса аристократа на то, чтобы обеспечить тот стиль жизни, к которому я привык, требуются очень солидные средства.
— Так заработайте их, Генри.
— С какой это стати? Ведь вы передо мною в долгу. Вы ничего не забыли, Мария? Если память мне не изменяет, мы должны были пожениться. Между нами было заключено соглашение, под которым стоят подписи вашего отца и моя.
