— Кто бы это ни был, надеюсь, он нас не заметил, — сказал лорд Меридан.
Он надел шляпу, взял у Чарльза подзорную трубу и вышел из каюты. Чарльз же остался с Люсиндой.
— Итак, вас не убили, — с улыбкой обратился он к Люсинде.
— Нет, я все еще в строю, — ответила Люсинда, — хотя и еле перевожу дух.
— Разве его можно осуждать? — Чарльз примостился на краю стола и пристально смотрел на Люсинду. — Ведь когда вы ехали сюда, вы знали, что вас ждут неприятности.
— Я не намерена оставаться в стороне, — просто сказала Люсинда.
— Бедный Себастьян! — воскликнул Чарльз, подмигивая Люсинде.
— Почему вы так считаете? — спросила она.
— Потому что мне казалось, что он взял в жены приятную, кроткую и спокойную женщину, которая не изменит его размеренного образа жизни, — ответил Чарльз. — Она сидела бы дома, и шила или занималась еще каким-нибудь рукоделием, и воспитывала детей! Он не ожидал, что ему подсунули такого смутьяна, как вы.
Тень от ресниц упала на щеки Люсинды. Внезапно она подняла глаза на Чарльза и тихо произнесла:
— Вы считаете, что я ему не нравлюсь?
Чарльз пристально посмотрел на нее и мягко спросил:
— Вы любите его, не так ли?
Люсинда прижала к щекам руки.
— Нет… да… О, как вы догадались? Это так заметно?
— Только мне, — ответил Чарльз. — Понимаете, Люсинда, если бы мне представился случай познакомиться с вами до вашей свадьбы, я ни за что не допустил бы, чтобы вы вышли за Себастьяна.
— Не допустили? — От удивления ее глаза расширились.
Чарльз покачал головой.
— Я бы приложил все силы, чтобы вы вышли за меня. Вы женщина, с которой мужчине никогда не будет скучно. И причина, Люсинда, не только в этом.
Я ничего не могу с собой поделать, но я люблю вас все сильнее и сильнее.
— О, нет, Чарльз!
Люсинда протянула ему руки. Взяв ее руки в свои, Чарльз заставил ее встать. Несмотря на то что Чарльз продолжал сидеть на столе, их лица оказались рядом, настолько миниатюрна была Люсинда.
— Теперь я знаю, что люблю вас, — тихо проговорил Чарльз. — Я люблю вас. Никогда бы не смог предположить, что буду так искренне говорить подобные слова женщине. Вы согласны бежать со мной?
— Вы шутите! — воскликнула Люсинда. — Подумайте, какой разразится скандал!
— Фу! Ну какое мне дело до скандала! — ответил Чарльз. — Нет, все это только мечты. У меня нет титула, как у Себастьяна, я не так богат, но Холстеды сражались плечом к плечу с королем Карлом, и им удалось отстоять трон от посягательств этих чертовых круглоголовых. Вам не придется краснеть за меня, Люсинда. И мы сможем поладить. Надеюсь, со мной вы будете счастливее, чем с Себастьяном. — Чарльз остановился, чтобы перевести дух. — Это слишком длинная речь для меня, Люсинда. Никогда не подозревал, что способен так изящно выражать свои мысли.
Люсинда сжала его пальцы, — Спасибо вам, Чарльз, — сказала она, — мой добрый Чарльз. С самого начала вы стали мне другом, правда? Однажды вы действительно полюбите, и вам непременно ответят взаимностью.
— Но ведь я люблю вас, — настаивал Чарльз. — Бегите со мной, Люсинда!
— Мне очень хотелось бы ответить вам согласием, — сказала Люсинда, — это было бы замечательно!
Бешеная скачка в дилижансе, преследование размахивающего пистолетами Себастьяна…
Она замолчала, глаза ее горели от возбуждения.
Через некоторое время она печально произнесла:
— Хотя навряд ли — я его не интересую, он будет рад… отделаться от меня.
— Если хотите знать, он будет тосковать о вас гораздо сильнее, чем он сам может представить, — сказал Чарльз. — Но давайте не будем говорить о Себастьяне. Вы разрешаете мне увезти вас? Не в каком-то старом дилижансе — это уж слишком. У меня есть собственные лошади, к тому же очень неплохие.
— Не такие хорошие, как у Себастьяна, — ответила Люсинда.
— К черту Себастьяна! — пришел в неистовство Чарльз. — Это я, я предлагаю вам бежать, а вы только и говорите о своем муже!
— Не потому, что он мой муж… потому что я люблю его! — проговорила Люсинда. — О, Чарльз! Поклянитесь, что вы будете держать все в секрете, не расскажете ему! Может быть, в один прекрасный день я заинтересую его. Я готова уподобиться всем его женщинам — бегать за ним, как голодная собака в ожидании, что ей бросят кость, когда вспомнят о ней!
— Боже мой, Люсинда! Таков он и есть! — воскликнул Чарльз. — Вы хорошо подумали, не так ли?
— Конечно, — ответила Люсинда. — Так вы меня не выдадите?
— Вы знаете, что для вас я готов на все, — ответил Чарльз. — Я только хочу, чтобы вы поняли, Люсинда, я действительно люблю вас!
— Я не сомневаюсь в вашей искренности, — сказала Люсинда, — я благодарна вам, Чарльз… безмерно.
Зато, что вы зовете меня бежать с вами… Это значит для меня… о, гораздо больше, чем я могу передать!
Я так благодарна вам!
Ее глаза на мгновение затуманились, но выражение лица Чарльза заставило ее приблизиться и нежно поцеловать его в щеку.
— Вы навсегда останетесь для меня самым добрым, — мягко сказала она.
— Дьявол! Люсинда, если вы будете продолжать в том же духе, я заплачу, — начал Чарльз, но закончить ему было не суждено, так как он увидел, что дверь в каюту открыта и за ними наблюдает лорд Меридан.
С виноватым видом они резко отпрянули друг от друга.
Люсинда, прекрасно сознавая, что наверняка лорд Меридан видел, как она целовала Чарльза, и может истолковать все неверно, почувствовала, как краска заливает ей щеки.
— Прошу прощения, что ворвался в свою собственную каюту, — сурово произнес лорд Меридан.
Бросив на стол подзорную трубу, он резко сказал:
— Как же я был глуп, считая тебя своим другом, Чарльз.
Я думал, что ты относишься к Люсинде, как к моей жене. Как же я ошибался!
— Тебе не следует разговаривать со мной в таком тоне, — ответил Чарльз. — Все совсем не так, как ты думаешь.
— Я все еще доверяю своим глазам! — загремел лорд Меридан.
— О, прошу вас, Себастьян, — вмешалась Люсинда, — это недоразумение! Чарльз говорил мне очень хорошие слова… Я поцеловала его бессознательно.
В его словах не было ничего нескромного.
— Это еще как посмотреть, — голос лорда Меридана не предвещал ничего хорошего.
— Даю вам слово, — проговорила Люсинда, — Чарльз может подтвердить, в этом поцелуе не было ничего зазорного, поверьте мне. Я могла бы точно так поцеловать любого!
— Что вы, без сомнения, и делаете, — перебил ее лорд Меридан. — Графу тоже, наверное, нравилась такая любезность до того, как вы проломили ему голову.
— Вы несправедливы и жестоки, — запротестовала Люсинда. Еще минуту назад она была несчастна и полна раскаяния, но в это мгновение ощутила, как в ней поднимается гнев.
