— Давай же. Или, кроме дешевых трюков, у тебя в запасе ничего нет?
— Возможно, но у меня дела все равно лучше. Теперь у тебя только одна рука, — рассмеялся Тайн.
— Мне этого вполне достаточно, — парировал Роуланд.
Он грациозно ходил вокруг Тайна, постепенно подбираясь все ближе. На каком расстоянии права на ошибку ни у одного из них не было.
Надеясь быть полезной, Элиза подползла к телу Барта и стала обыскивать его карманы. Вскоре ее рука легла на металлическую рукоять пистолета. Элиза обрадовалась, но радость быстро сменилась разочарованием, он был не заряжен. Впрочем, шанс использовать его все же оставался. Элиза стала ждать удобного момента.
Наблюдать за дракой было тяжело. Тайн действовал наверняка, понимал, что надолго Роуланда не хватит, и собирался просто вымотать его. Роуланд сопротивлялся упорно, но рана беспокоила. Ему нужно было атаковать, и вскоре он, сделав быстрый выпад, поразил Тайна в плечо. Брызнула кровь, и Элиза в то же мгновение ладонью прикрыла рот, сдерживая крик. В голове крутилась лишь одна мысль: «Хорошо, теперь силы равны». Тайн ответил на удар, Роуланд, схватившись за раненую руку, отлетел к поручням. Атака обошлась ему дорого.
Тайн оправился быстро и готов уже был снова броситься на Роуланда, когда Элиза решила, что настал ее черед действовать. Она не могла стоять и смотреть, как убивают Дориана. Что он говорил ей о своей смерти? Да, Элиза вспомнила это! Она сделала шаг вперед и навела пистолет на Тайна.
— Тайн, вы правда думаете, что убийство сына герцога сойдет вам с рук? Убейте Роуланда, и вас настигнет ужасное возмездие, вы пожалеете о том, что сами не умерли!
Краем глаза Элиза видела, Роуланд идет к ней, оставив Тайна у перил одного. Слова произвели желаемый эффект, но тянуть время долго она не хотела, Тайн мог заметить обман. Она сделала вид, что целится.
— Это нужно заканчивать. У вас больше нет сил драться.
Тайн дышал прерывисто. Даже темнота не скрывала его бледности.
— И что ты предлагаешь?
Он посмотрел на воду, прикидывая, успеет ли нырнуть прежде, чем Элиза выстрелит, сможет ли переплыть реку. Элиза поняла его намерения.
— Предлагаю гонку по Темзе. Моя яхта против любой на ваш выбор. Победитель получает все. Мой секундант завтра навестит Харта.
— Хорошо, — прорычал Тайн и бросился за борт.
Услышав всплеск, Элиза устало опустила пистолет. Теперь, когда все закончилось, ноги стали ватными, и она осела на палубу.
— Что ты наделала? — Дориан, пошатываясь, подошел к ней.
— Спасла тебе жизнь! — Она думала, что он испытает облегчение, но ошиблась.
— Ты поставила на кон яхту, Элиза! — Дориан лег на палубу, чтобы перевести дыхание.
— От тебя удача отвернулась, значит, мне нужно было что-то предпринять, — резко ответила Элиза и стала стягивать с него рубашку, нужно было остановить кровь.
— Как она выглядит? — Дориан попытался разглядеть рану.
— Могло быть и хуже. — Поборов раздражение, Элиза посмотрела на его руку. — Кость не повреждена.
Разрез был не так глубок, как могло показаться из-за обилия крови.
— Жжет огнем, — прорычал Дориан.
— Уверена, так оно и есть. Но ты переживешь.
В этом не было иронии. Несколько минут назад Элиза сомневалась в том, что хоть кто-то выживет после драки.
— Ты могла бы застрелить его. — Он постанывал, пока она стирала кровь с его руки.
— Могла бы. Только для этого нужны пули, а у меня лишь яхта.
Дориан попытался сесть.
— Боже, Элиза! Ты направила на него незаряженный пистолет? О чем ты только думала?
Он наклонился и прижался лицом к ее лицу. Элиза почувствовала тепло и легкий запах пота. Несмотря ни на что, Роуланд жив! Она провела ладонью по его щеке.
— Я думала о том, что люблю тебя, глупец, — призналась она и, не дав ему возможности ответить, добавила: — Давай помогу тебе подняться, и мы спустимся вниз. Там можно как следует обработать рану.
Непросто было спустить Роуланда в каюту, но Элиза справилась. Под палубой лежали штабелями необходимые для непродолжительного плавания вещи, в том числе алкоголь, которым можно было обработать рану, и бинты, припасенные на случай травм.
— Как твоя голова? — спросила Элиза, перевязав ему руку.
— Все еще кружится. — К его лицу вернулся цвет, а это хороший знак.
Элиза стала перебирать его волосы, оценивая ущерб, нанесенный дубинкой Барта. Впрочем, тот все равно пострадал сильнее. Дориан накрыл ладонями руки Элизы и отвел их в сторону.
— Голова кружится не из-за удара. Сядь, Элиза.
— А в чем дело? Тебе плохо? Тошнит? — взволнованно спросила она, внимательно вглядываясь в его лицо.
Дориан отрицательно покачал головой:
— Это не из-за удара, это из-за тебя. — Он крепче сжал ее ладони. — Не каждый день мужчинам говорят «Я тебя люблю» и не каждый день женщины ради них идут на риск.
Щеки Элизы вспыхнули румянцем.
— Что ж, это сделано, да. Теперь нужно выиграть гонку. — Она вдруг смолкла, осознав, что может повлечь за собой ее решение. — Мы ведь выиграем, правда? Ты сказал, эту яхту никому не обойти, так ведь?
В ответ Дориан криво улыбнулся:
— Это мы скоро узнаем.
Элиза кивнула. Им еще многое предстояло узнать в ближайшие несколько дней. Она любила Дориана Роуланда и сама призналась в этом. На что она готова ради этой любви? Что из сказанного сегодня Тайном правда? Сможет ли она жить с человеком, для которого благополучие его государства не имеет значения? Да и позовет ли он ее с собой? Может быть, она рискнула всем ради мужчины, который не ответит взаимностью?
— Ты уже давно встал, Дориан, я соскучилась. — Элиза подошла к нему, когда он стоял у перил и любовался рассветом.
Это было его любимое время суток. Только, к сожалению, наблюдать за восходом солнца доводилось не часто.
Ночь они с Элизой провели на яхте, испытывая новую кровать, потому что возвращаться в док ночью по укутанной туманом реке, когда у Роуланда работала только одна рука, было опасно, несмотря на то, что яхта стояла прямо напротив причала.
Элиза поднялась на палубу в одной нижней сорочке, укутавшись в одеяло. Распущенные волосы темными волнами рассыпались по плечам. В Дориане проснулось желание. Он любил рассвет не только за его красоту. Заниматься любовью ранним утром, что может быть прекраснее? Отличное начало дня. Элиза стояла рядом и тоже наслаждалась восходом солнца. Если бы только жизнь стала проще и можно было каждый день просыпаться на борту корабля рядом с этой женщиной. Они оба молчали, но Роуланд знал, что Элиза, как и он, о чем-то думает. Правда, вряд ли ее сейчас одолевают мысли эротического содержания.
