– А я все равно называю это трусостью, – с презрением заявил Эдгар. – Кто когда-либо слышал о том, что надобно отступать перед врагом, не нанеся ему хотя бы одного удара?
В глубине души Жильбер был настолько согласен с саксом, что даже не нашелся с ответом, а лишь подтолкнул Эдгара локтем, призывая его к молчанию, чтобы не пропустить ничего из того, о чем шла речь за столом для совета.
Видя, что его сюзерен молчит, Хуберт подал голос.
– И как это следует понимать? – пожелал узнать он. – Не может же герцог иметь в виду, что мы должны беспрепятственно пропустить французов на свою территорию!
– Клянусь честью, это же совет для трусов и ничтожеств, а не для настоящих мужчин! – вскричал Ричард де Бьенфет. – Или мы и впрямь должны позволить французскому королю вторгнуться в Нормандию, и при этом ни один серв не может сказать ему «нет»?
Эйдес, сидевший по другую сторону от своего отца, перегнулся через него к Раулю и, прикрывая рот рукой, сказал:
– Держу пари, ты неправильно прочел приказ, юный дуралей, хоть и мнишь себя великим книгочеем. Пусть кто-нибудь еще взглянет на это письмо!
– Помолчи, – бросил ему Хуберт. – Что ты в этом понимаешь? – Как бы плохо он ни отнесся к распоряжениям герцога, он не собирался позволить Эйдесу критиковать ни их, ни Рауля.
Подняв глаза от стола, Роже де Бомон медленно проговорил:
– Не стану отрицать, эти новости представляются мне весьма странными и непонятными. Что говорят советники герцога?
– Поначалу, сеньор, – тщательно подбирая слова, ответил Рауль, – они им тоже не понравились, но потом и советники поняли, что нынешняя война не похожа на ту, которую мы выиграли при Валь-э-Дюн. Сейчас дела обстоят гораздо серьезнее и требуют большей хитрости.
– И в чем заключается эта самая хитрость? В отступлении? – с нескрываемым сарказмом осведомился Болдуин де Курсель.
– Вы сможете судить об этом, когда война закончится, – вежливо ответил Рауль.
– Позволить королю вторгнуться в Нормандию? – принялся размышлять вслух де Бомон. – Право, для нас, старых вояк, это что-то новое в военном деле.
– Это – всего лишь способ заманить короля в глубь Нормандии, – поправил его Рауль. – Он вторгнется к нам двумя армиями. Одна, под командованием принца Эда, войдет в Нормандию по правому берегу Сены с намерением захватить Ко и Румуа. Вторая, которую он возглавит лично, двинется на запад от Сены через Эврецин, дабы соединиться с принцем Эдом у Руана. С Эдом идут рыцари Эймса и Суассона, Амьена, Мелана и Брие, а также воины Вермандуа. Думаю, под его знаменем пойдет и граф Ги Понтье, а еще, скорее всего, Ральф де Мондидье и Рено Клермон, фавориты короля.
– Как, Понтье снова поднимает голову? – вскричал Анри де Феррьер. – Графу Ги стоило бы напомнить о том, что сталось с его сюзереном в прошлом году под Сент-Обеном!
Его прервал вопросом Ричард де Бьенфет:
– Мессир Рауль, вы перечислили уже многих людей, но говорите, будто это – всего лишь половина тех, кто выступил против нас?
– Они составили армию принца Эда. Не знаю, кто еще из знатных вельмож присоединится к нему, но можно быть уверенным, что против нас встал и Молот Анжу, а графы Шампани и Пуатье, равно как и герцог Аквитанский, присоединятся к первой или второй французским армиям. Король же поведет рыцарей Буржа, Берри и Санса, а также своих вассалов из долины Луары, Перша и Монлери.
Над столом повисла гробовая тишина, которую спустя несколько мгновений нарушил Роже де Бомон:
– Если это правда, то нам понадобится вся воинская хитрость герцога, чтобы устоять перед такой силищей. Но откуда все это известно? Со слов путешественников или же герцог отправил во Францию шпионов?
Рауль принялся разглаживать складки на листах бумаги.
– В общем… – Он немного помолчал, а потом, подняв голову, улыбнулся. – Говоря по правде, мессиры, я только что сам вернулся из Франции.
Хуберт дернулся, как от удара.
– Ты? – не веря своим ушам спросил он. – А что ты делал во Франции, мальчик мой?
– Старался разузнать все, что только возможно, – пояснил Рауль. – Это было не так уж трудно.
Ричард де Бьенфет с любопытством взглянул на молодого человека.
– Неужели? – сказал он. – По правде говоря я бы не отважился на подобное. И как же вы туда отправились, мессир?
– Под видом бродячего торговца, – ответил Рауль. – Но это все пустое. Так что вы можете быть уверены: силы короля именно таковы, какими я описал их и он намерен раздавить Нормандию подобно гнилому ореху. – Юноша плотнее запахнулся в свою багряную мантию, потому что по зале пронесся порыв холодного ветра. – Теперь, мессиры, вы сами видите, мы не в состоянии дать королю Генриху бой прямо на границе, учитывая, какими он располагает подкреплениями. Вам сто́ит выслушать волю герцога. Пусть сервы угоняют скот в леса; нужно убрать корм и зерно подальше от направления движения Генриха, чтобы он не смог найти провиант для своих людей. То же самое будет сделано и к востоку от Сены: этим займется де Гурней. И когда обе армии, углубившись на нашу территорию, окажутся в ловушке, герцог нанесет удар. А вот если мы дадим бой на границе, то нам придется сражаться так, как того желает Генрих, причем в выбранное им время. Тогда как герцог предпочел бы сам выбрать время и место для нанесения удара.
– Но тогда французы сожгут и опустошат весь юг Эврецина! – возразил де Курсель, в первую очередь имея в виду собственные земли.
– Да, они разорят их, – с ноткой нетерпения согласился Рауль, – но если мы примем ваше предложение и встретим их на границе, то французы разорят все герцогство и мы попросту перестанем существовать.
Кто-то в середине стола подал было голос:
– Все это очень хорошо, но во времена Ричарда Сан-Пера…
– Прошу извинить меня, мессир, – перебил его Рауль, – но времена Ричарда Сан-Пера давно миновали.
Получив столь суровую отповедь, любознательный сеньор умолк. Тогда заговорил Роже де Бомон:
– Мы выполним все приказы и повеления герцога. Он опытный и мудрый воин, и, если его поддерживает де Гурней, – что ж, нам этого довольно!
Рауль, искоса взглянув на Жильбера, тут же опустил взгляд, а тот прошептал на ухо Эдгару:
– Если бы старый де Бомон только знал, что сказал де Гурней, выслушав подобный приказ!
– Как и граф д’Э, и милорд Лонгевилль, мессиры, – негромко добавил Рауль.
Эти звучные имена произвели надлежащее впечатление. Неугомонный Жильбер прошептал:
– Разумеется, Вальтер Жиффар всегда говорит то, что хочет услышать герцог, но они-то об этом не знают.
– Однако, по крайней мере, граф д’Э действительно верит в этот план, – возразил Эдгар. – Кстати, он один. Но как искусно лжет Рауль!
