У очень немногих мужчин его класса и положения не было любовниц, хотя его отец был исключением из правил. Он восхищался его верностью графине, и ему было ясно, что в его браке такой преданности не будет. От этого ему становилось больно.
— Отец, я все решил. Я с радостью поговорю с лордом Хэррингтоном. Я не сомневаюсь, что могу развеять все тревоги, которые у него есть. Мое намерение — не унижать мою невесту. Мое намерение — делать то, что лучше всего для моего сына.
— Я уже успокоил его, что ситуация временная. Я сказал ему, что, как только Нэд привыкнет к своей новой жизни, ты отправишь мисс Фицджеральд домой.
— Спасибо, — сказал Тайрел.
Это точно утихомирит отца Бланш на некоторое время.
— Ты взрослый мужчина, Тайрел, уже более десяти лет. Я знаю, что ты можешь самостоятельно принимать решения, а также делать ошибки. Думаю, мы оба знаем, что ошибка мисс Фицджеральд будет иметь неприятные последствия для «Адара».
Тайрел застыл, но он понимал, что граф прав.
— Она никак не влияет на Адар, — произнес он таким тоном, чтобы предупредить отца оставить эту тему. — Я не собираюсь отказываться от своих обязанностей.
— Я знаю, что ты никогда не предашь меня или Адар. — Граф помолчал. — Ты ее любишь?
— Конечно нет, — начал Тайрел.
Граф приблизился. Он сделал паузу, прежде чем заговорить.
— Тайрел, я не могу понять причину, по которой ты нарушил этикет.
Тайрел знал, что его отец говорит не о его желании оставить мисс Фицджеральд в «Адаре» на неделю и, конечно, не о его желании держать ее как любовницу. Он невероятно восхищался своим отцом и никого не уважал сильнее. В первый раз в жизни он лгал отцу, признав ребенка своим, — все ради женщины, которую он хотел видеть у себя в постели. Он не будет поддерживать эту ложь и не придумает еще одну. Он просто не может это сделать.
— Пожалуйста, не проси меня объяснять, — уныло проговорил он. — Нет разумного объяснения, которое я могу предоставить тому, что обманул мисс Фицджеральд. Мне очень жаль, отец. Мне очень жаль, что я разочаровал тебя.
Брови графа поднялись.
— Как странно. Она утверждает, что интрига случилась полностью по ее вине и что это она соблазнила тебя.
Он был так поражен, что почти выдохнул. Зачем Элизабет делать такое заявление?
— Зачем ей пытаться защитить тебя? — мягко спросил граф.
Она просто не могла намереваться защитить его, подумал он. Это точно очередной трюк с ее стороны. Он не мог понять, что за цель заставила ее играть в это.
— Не знаю. Вина была моя. Полностью.
— Я все еще не понимаю. Я же хорошо тебя знаю. Мне все равно, была ли она переодета или нет. Ты бы никогда не тронул невинную леди! — воскликнул он.
Тайрел отошел от отца.
— У меня снова нет оправдания, — наконец произнес он.
Но граф последовал за ним.
— Я притворюсь, всего лишь на минуту, что верю тебе. Ты встретил молодую женщину в маске на балу и потерял контроль и благоразумие. Тайрел, ты же не наивный. Ты не искал ее на следующий день, чтобы возместить ущерб? Брось, Тайрел, ты же знаешь, какую серьезную ошибку ты сделал.
Тайрел знал, что отец подразумевает предполагаемое соблазнение девственницы. Он вспыхнул:
— Может быть, оставим эту отвратительную тему? Очевидно, я не такой уж непогрешимый.
Граф покачал головой:
— Если бы она была красива, как твоя французская любовница или русская вдова, я бы понял. Вместо этого я вижу молчаливую, обычную и немного полную молодую женщину, ту, которая кажется абсолютно невинной. Она не соблазнительница. Сомневаюсь, что она расчетлива. И все же она невероятно воспламенила тебя?
Тайрел ничего не ответил, чувствуя себя некомфортно. Он ненавидел эту ложь всем своим существом.
— Разве тебя женщина никогда не делала обезумевшим? — услышал он свой голос.
Он сразу же пожалел об этом, так как это было признанием его чувств, и он знал, что ответит ему отец.
— Да. Твоя мачеха, графиня. Я влюбился в нее сразу после встречи, за много лет до того, как твоя мать умерла, а ее мужа убили. Может, я даже влюбился в нее с первого взгляда. — Его улыбка была унылой. — Но обстоятельства не позволили потерять мне благоразумие и контроль.
— Тогда ты лучше меня, — произнес Тайрел.
Он развернулся, чтобы уйти.
Граф схватил его за плечо, предупреждая его:
— Мне это не нравится, Тайрел.
Тайрел развернулся и встретился с ним взглядом, стряхнув его руку.
— Ты напрасно беспокоишься.
— Ты собираешься возобновить с ней отношения? — напрямую спросил граф.
Улыбка исчезла с лица Тайрела. Граф стиснул зубы.
— Я уже знаю ответ, увидев тебя с ней днем. Я не могу изменить твое решение — это же ясно, — но я также не могу принять твою любовницу под своей крышей. Не при таких обстоятельствах.
Тайрел внезапно почувствовал себя загнанным в ловушку своим отцом, лордом Хэррингтоном и даже ожидающим его будущим.
— Она и мальчик поедут со мной в Дублин на следующей неделе, — заявил он. — Не бойся, я не удовлетворю свое желание под твоей крышей, отец. Если ты не против, у меня есть несколько дел, чтобы уладить.
Он склонил голову, ожидая разрешения уйти.
Взгляд графа был разъяренный.
— И ты думаешь, что лорд Хэррингтон не узнает об этой новости?
Тайрел потерял самообладание.
— Я никогда не оспаривал мой долг и никогда не буду. Я был бы признателен, если бы ты не ставил под сомнение мою способность выполнять этот долг. Я женюсь на леди Бланш, как и было согласовано. Но мое частное дело так и останется частным. Хорошего дня, отец.
Он вышел из комнаты, не дожидаясь ответа отца.
Это было не важно. Графу больше нечего было сказать. Он сел в кресло с унылым выражением.
Окна в комнате Лизи выходили на задний сад и на холмы графства Лимерик. Она смотрела на них, тщательно смывая все следы пребывания в кухне, потом переодела платье. Становилось сумрачно, и она могла видеть слабые очертания луны, начинающей подниматься за отдаленным холмом. День был настолько полон событий и таким волнительным, что она совсем забыла о том вечере. Но внезапно она поняла, почему готовилось так много еды. Сегодня бал по случаю помолвки Тайрела.
Конечно же ее не пригласили.
Тайрел скоро обручится. И он сказал, что придет к ней этой ночью.
Лизи закусила губу. Она очень хотела увидеть его снова, но внезапно планирование таких встреч показалось неправильным. Но это то, что делали любовницы. У них были встречи с их любовниками, мужчинами, женатыми на ком-то еще.
Это было так неправильно.
