Маркиз взял ее за руку.
— Пойдемте, нам пора принимать поздравления.
Он предложил ей руку и повел к столу, и гости расступались перед ними, как Красное море перед Моисеем. Она слышала за спиной шепот и восклицания типа «прекрасная пара», «такая красавица», «так повезло», «наверное, стоит целое состояние».
— Как вы думаете, что, на их взгляд, стоит целое состояние — мое платье или ваш костюм? — спросила Бет.
— Я думаю, они говорят о бриллиантах.
— Правда? — Она покосилась на свой браслет. — Наверное, мне следует раздать их бедным.
— Тогда мне придется покупать вам все новые и новые камни до тех пор, пока мы с вами не разоримся и не окажемся в трущобах, — равнодушно бросил он.
Бет взглянула на него, и теперь уже не удивилась, когда поняла, что он говорит это серьезно. Достоинство семьи де Во требовало осыпать дам дождем бриллиантов.
— Интересно, сколько алмазных украшений отделяют нас от разорения? — задумчиво протянула она.
— Если вы собираетесь выяснить это на практике, я не буду возражать. Мне приятно, что вы наконец стали ощущать себя членом семьи, — улыбнулся он.
Бет и сама не ожидала, что у нее так легко сорвется с уст местоимение «нас». Впрочем, нет ничего глупее, чем отрицать реальность.
Они поднялись на помост, где стояли кресла для регента, герцога и герцогини, а также для новобрачных. И как только они заняли свои места, начались официальные поздравления. Затем последовали тосты в их честь, во время которых Бет пришлось выпить изрядное количество шампанского, и довольно скоро она почувствовала, что у нее кружится голова, но зато волнения как не бывало.
К тому моменту, когда оркестр заиграл «менуэт вдвоем», она была совершенно спокойна и уверена в себе.
При первых тактах музыки они с маркизом выполнили предписанный придворным этикетом ритуал приветствия члена королевской семьи, а затем повернулись лицом друг к другу.
Они выполняли под музыку фигуры танца, то меняясь местами, то на мгновение расставаясь, чтобы тут же снова соединиться, — так опавшие осенние листья кружатся на поверхности бурной реки. Взгляд его голубых глаз, исполненный какого-то тайного значения, неотступно преследовал ее. Нервное возбуждение Бет достигло такого накала, что даже прикосновение шелестящего шелкового платья к ногам заставляло ее вздрагивать и покрываться румянцем. Когда он приближался к ней и их пальцы переплетались, она чувствовала, что теперь их связывает нечто большее, чем просто танец; когда же они на миг расставались, ей начинало казаться, что у нее отняли что-то важное и необходимое.
Бет вступала в новый мир человеческих отношений, и этот мир ее пугал.
Наконец музыка смолкла. Она склонилась в реверансе и с облегчением отвела взор от маркиза. Но он взял ее руку и прижался к ней обжигающими губами. Бет испугало подобное проявление чувств, она вспыхнула, и мысли о предстоящей первой брачной ночи вновь всколыхнулись в ее сознании.
Следующим ее партнером был сам герцог, и ей удалось сделать вид, что она получает от танца с ним большое удовольствие и никакие мрачные мысли ее не тревожат. Но очередной бокал шампанского снова пробудил в ней дремлющих демонов. После герцога Белкрейвена ее пригласил на танец герцог Девонширский, затем герцог Йоркский. Теперь танцевать с кем-нибудь ниже герцога ей не полагалось по статусу — за исключением, разумеется, маркиза Ардена. От этой мысли она развеселилась и невольно хихикнула. Герцог Йоркский принял это на свой счет и одобрительно ущипнул ее за щеку. Бет выпила еще шампанского и вдруг решила, что теперь с легкостью выдержит еще один менуэт с маркизом.
И тут же ей пришлось столкнуться с новым для нее миром вплотную. Маркиз представил ей своих друзей — Николаса Делани и его жену Элеонору.
Его друзья? Бет подозрительно покосилась на красивую женщину, которая, мило поздоровавшись с ней, перевела на мужа влюбленный взгляд. Все сомнения Бет рассеялись. И даже когда маркиз повел миссис Делани танцевать, рассказывая ей что-то смешное, отчего она весело хохотала, Бет отнеслась к этому спокойно.
Хотя Николас Делани не был столь же красив, как маркиз, он умел нравиться женщинам. Его непослушные русые волосы и худые смуглые щеки не соответствовали общепринятому представлению о красоте, но делали его весьма привлекательным. К тому же в его темно-карих глазах светилась обезоруживающая симпатия к ней.
— Знаете, я считаю это настоящим варварством, — заявил он, ведя ее в танце.
Бет испуганно взглянула на него. Неужели маркиз рассказал ему об истинной причине их брака?
— Устраивать такой спектакль из бракосочетания, — пояснил он. — Мы с Элеонорой поженились очень тихо и скромно. После такой свадьбы вам понадобится медовый месяц не для того, чтобы заняться друг другом, а для того, чтобы восстановить силы после столь пышного торжества.
Восстановить силы? Бет еще всерьез не задумывалась над тем, что ее ожидает еще одно испытание — медовый месяц. Ведь она окажется в полной и безраздельной власти маркиза, и никакие ее возражения не будут им услышаны. Она даже не поинтересовалась, останутся ли они здесь или вернутся в поместье Белкрейвенов. Что ж, скоро она это узнает.
— Мне бы хотелось уехать из Лондона, — призналась она.
— Я вас понимаю. Мы с Элеонорой тоже провели медовый месяц в провинции, в Сомерсете.
— Меня вообще подавляет эта роскошь. Я предпочла бы жить в каком-нибудь небольшом уютном домике.
— Это очень просто устроить. Приходите к нам в гости. У нас довольно скромный дом на Лористон-стрит. И мы всегда рады гостям.
— Это звучит великолепно, — улыбнулась Бет.
Похоже, он умел находить с людьми общий язык, и вскоре она почувствовала себя свободно и непринужденно. А потом им пришлось танцевать контрданс, который вовсе не располагал к беседе.
Чуть позже, вернувшись к жене, Николас Делани сказал:
— Я думаю, тебе стоит с ней подружиться. Она очень напугана и чувствует себя одинокой.
Элеонора взглянула на новобрачную — она производила впечатление вполне счастливой женщины. Однако не доверять мнению Николаса у нее не было оснований.
— Ты понимаешь, что происходит? — спросила она.
— Нет, но все это как-то… подозрительно. Я думаю, ты могла бы помочь Элизабет скорее, чем какая-либо другая женщина. Но боюсь, уже слишком поздно.
— Ты считаешь, что они не должны были вступать в брак? — Ее вопрос прозвучал как утверждение.
— Я считаю, что они могли бы стать прекрасной парой, если бы у них было время получше узнать друг друга. — Он улыбнулся жене и поцеловал ей руку. — Мы-то с тобой знаем, что означает бросать вызов судьбе, рискуя проиграть.
