— Ах, да. Преподобный Фаулер говорил мне о вашей дружбе с семьей Бьюмонт. Боюсь, я немногим способен помочь вам, мисс Эттон. Супруга покойного графа предпочла общению напрямую участие в этом деле посредников. Через поверенного она переслала мне список вещей, которые ей желательно получить, и я отправил все, что было в нем указано, на лондонский адрес адвокатской конторы. Я могу сообщить его вам, если хотите…
«Как это в духе, старой графини! Как будто бедолага виноват, что у старого графа не имелось сына!» Вслух Грейс поблагодарила его светлость за участие в гораздо более изысканных выражениях, чем использовал он сам в своей речи. Граф пообещал прислать записку с адресом к ней домой и поспешно ретировался в другой конец залы.
Грейс могла бы посмеяться над его смущением, если бы ей не было досадно. Кто знает, что за адвокат ведет дела графини, вероятно, он не станет затруднять себя и пересылать ее письмо. «Как жаль, что сюда не приехал граф Уэсткот! — думала она. — Я смогла бы спросить у него, не слышал ли он что-то о Кэти. И даже об Уильяме! Где-то он сейчас… Наверное, у него уже есть супруга, а может быть, и ребенок…» Грейс поняла, что сейчас расплачется, и принялась вспоминать слова брата Сэмюэля:
— Нельзя бежать любви, дитя мое. Любовь — благодать, ниспосланная нам Богом, великая радость и великое испытание. Каждому, кто познал любовь, стоит радоваться, даже если она принесла много страданий. Подумайте о тех, кому не довелось пережить это чувство, вот их участь в самом деле достойна сожаления!
Преподобный Фаулер заметил, что Грейс стоит в одиночестве задумчивая и притихшая, и не без труда пробрался к ней через толпу.
— Мисс Эттон, вы чем-то расстроены? Надеюсь, его светлость оправдал ваши чаяния…
— Напротив, мистер Фаулер. Граф не поддерживает связи с этими своими родственниками, и виной тому нежелание миссис Бьюмонт. Он обменивается корреспонденцией с ее поверенным и обещал дать мне адрес его конторы. Но я вовсе не уверена…
— Что ваше письмо будет получено мисс Бьюмонт, — закончил за нее Фаулер. — Ну тогда попробуем найти другой способ разузнать что-либо. Меня пригласили встретить Новый год в Лондоне у друзей, они вращаются в обществе, и я попробую осторожно навести справки.
— Как мне благодарить вас, викарий? Вы сделали для меня уже столько хорошего…
— Думаю, один — два танца вполне удовлетворят меня и позволят вам не чувствовать себя обязанной, — улыбнулся преподобный Фаулер, любуясь девушкой.
Грейс кивнула, и джентльмен с гордостью повел свою даму на середину залы.
В целом бал весьма и весьма удался, это событие оказалось из разряда тех, о которых еще долгие недели после того, как все закончится, говорят и в состоятельных домах, и в убогих лачугах. Пожертвования вполне устроили викария, молодежь вволю натанцевалась, кое-кто даже успел пофлиртовать и покинул бальную залу с определенными надеждами, а дамы из попечительского совета к концу бала окончательно уверились в своем таланте устраивать подобные праздники и словно бы позабыли о направляющей руке викария. Иными словами, каждый получил именно то, чего хотел, за исключением разве что помощника викария.
Мистеру Стренфорду досталось мало внимания мисс Эттон, и он оказался слегка разочарован. Конечно, помощник викария едва ли не позабыл о ней в те месяцы, когда все в округе говорили о ее душевной болезни, но, едва она оправилась, он ведь готов был стать ее поклонником! А она предпочла ему общество Фаулера, человека чуть ли не в два раза старше Стренфорда и совсем неподходящего для девятнадцатилетней девушки! Но мы оставим молодого человека жаловаться на несправедливость судьбы своей квартирной хозяйке и заглянем ненадолго в дом викария.
Преподобный Фаулер не торопился ложиться спать после бала, он тщательно укладывал вещи. Путь в Лондон в зимнее время занимал несколько дней, и, чтобы успеть отпраздновать наступление Нового года в доме старых друзей, а не в придорожном трактире, викарию надо было выезжать назавтра.
Но неудобства путешествия, волновали его сейчас меньше всего. Равно как и оставляемый им приход. Викарий не сомневался, что Стренфорд вполне справится со своими обязанностями. Молодой человек честолюбив и усерден, а эти качества позволяли надеяться, что он добьется успеха. Фаулер был намерен рекомендовать его на должность викария после того, как сам он закончит книгу и переберется в приход побольше, соответствующий его положению и склонностям. Но покинет он Марбери один, как и приехал сюда, или увезет с собой кое-кого еще — вот о чем думал викарий, аккуратно упаковывая рукопись, так как оставить ее дома на две недели означало рискнуть найти свой труд обгрызенным мышами.
— Что же будет лучше? Поговорить с Грейс до моего отъезда и дать ей время подумать или не оставлять ее в смятении и беспокойстве на праздники? — рассуждал вслух преподобный Фаулер. — Но сколько еще я должен заботиться о ее душевном здоровье? К тому же Стренфорд явно устремил свои помыслы в ту же сторону и может не терять времени в мое отсутствие… Что ж, я не привык откладывать задуманное!
По этим словам вы обе, мои дорогие, уже наверняка догадались, что задумал викарий. До приезда в Марбери он прекрасно себя чувствовал один в собственном доме, но унылая атмосфера деревеньки, сырой, неухоженный домик священника мало-помалу навели его на мысль, как хорошо было бы коротать долгие зимние вечера в обществе прелестной дамы, достаточно умной, чтобы говорить с ней на серьезные темы, и достаточно расторопной, чтобы превратить его жилище в обитель покоя и уюта. Мисс Эттон чем дальше, тем больше казалась ему именно такой женщиной, и даже ее молодость не смущала Фаулера. Бедняжка уже столько всего пережила, что ее ум и суждения выглядели вполне зрелыми, а ее разочарование в первой любви только убеждало викария, что в будущем она не станет доверять свою жизнь неверному потоку страстей, а предпочтет тихое пристанище на берегу с надежным, достойным человеком. Одним словом, Фаулер решил сразу же после рождественской проповеди направиться в домик Эттонов и сделать Грейс предложение с тем, чтобы по его возвращении из Лондона она могла дать обдуманный ответ, продиктованный не сиюминутным порывом, а трезвыми размышлениями. Двух недель на это вполне должно было хватить. К тому же миссис Эттон, скорее всего, выступит его ярой сторонницей.
Как вы видите, преподобный все продумал, а это еще раз доказывает нам, что коварство присуще даже самым достойным из мужчин не менее, чем женщинам, хотя в свете распространено убеждение как раз в обратном. Призывать вас к осторожности в вашем возрасте — совершенно бессмысленное занятие, и я надеюсь, благоразумия ваших родителей и моего хватит, чтобы уберечь вас от происков неподходящих женихов. И нечего так улыбаться, Джесси, твое кокетство с мистером N не так уж незаметно, как тебе может показаться!
