Туман темной ватой окутал все вокруг и задерживал отъезд «Мирабель».
Поколебавшись, Анжелика принялась писать письмо. Всего, что она знала, достаточно для того, чтобы заставить замолчать эти змеиные языки, этих желчных сластолюбцев, этих ревнивых святош, всегда готовых разрушать.
«Дегре, мой друг Дегре, я вам пищу из далекой страны. Вы знаете, из какой. Вы должны это знать. Вы всегда знали все, что касается меня…»
Ей вспомнилось давнее. То время, когда он отправил ее в парильни мэтра Жоржа на улице Сен-Никола. То время, когда он гонялся за ней по улицам со своей собакой Сорбонной. Глубокой парижской ночью к его ногам упал кинжал. Ее кинжал… Полицейский убежал, расстаяв во тьме. Дегре напал на ее след, повсюду возникая и исчезая. А в Ла-Рошели он дал ей убежать.
«Дегре, мой друг Дегре! Вот что я хочу вам сказать. Шесть или семь лет тому назад вы хотели узнать некоторые секреты относительно знатных лиц, которых подозревали в преступлении. Сегодня я их вам выдам. Я знаю маленький домик на углу улицы Блан-Манто, на площади Трике. Живет там, по крайней мере тогда жила, гадалка по имени Дезай-Монвуазен. У нее есть в Гравуа, со стороны предместья Сен-Дени хорошенькое жилище, есть и другие притоны, где она готовит свои снадобья и яды. Там же душили и детей».
Перо легко скользило по бумаге. Кошка следила за этим белым перышком в пальцах Анжелики. Когда она касалась его лапкой, перо падало, но Анжелика не замечала этого. Она полностью ушла в воспоминания. В те годы мсье до Ла Рейни и Франсуа Дегре пытались заполучить от нее секретные сведения. И вот сегодня она их выдает. В то время то, что она знала, могло разрушить все, весь Двор отдать на поругание толпе, многих подвести под топор палача или предать Инквизитору, сослать в ссылку, исковеркать карьеру, поразить в сердце самого Короля. Полицейские знали, что она знает тайны и умоляли выдать их.
«Благодаря этой девице вы получите конец клубка. Эта особа — горничная одной из самых знатных дам в окружении Короля. Искать нужно именно там».
Она остановилась и вызвала в памяти образ мадам де Монтеспан (которая когда-то была ее подругой), постоянно торжествующей любовницы короля, той, которая, считая Анжелику своей соперницей, попыталась ее убить. Она добавила:
«Именно эта высокопоставленная дама велела вышеупомянутой Монвуазен приготовить мне „рубашку“.
Она поколебалась и не написала огненного имени: «Атенаис де Монтеспан»… Довольно! Дегре поймет. Если же письмо попадет в чужие руки, то лучше, чтобы ничего нельзя было понять.
Дегре, наконец, получит ключ, который поможет ему приоткрыть дверь в этот оплот преступлений. Крепость хорошо охраняется. При Дворе люди спесивые, аморальные, надменные, уверенные в своих привилегиях, гордящиеся своими пороками, готовые на все ради удовлетворения своих прихотей; слуги, камеристки, горничные, идут по стопам своих господ. Черные грифы де Ла Рейпи не доводили дела до верхов. В Сене вылавливали пронзенные насквозь трупы; бродили слухи по поводу внезапной смерти, а они наспех проводили расследование, не смея доводить дело до конца. Во всяком случае, даже самые ловкие полицейские и не гонялись за ветром.
Неожиданно Анжелика вспомнила одну деталь, Ее порыв заставил вздрогнуть кошку, мирно мурлыкавшую в дреме. Она схватила перо и написала"Чтобы узнать все, откройте пакет, который я оставила мсье де Ла Рейни, попросив вскрыть его только после моей смерти. Я не умерла, но сегодня я вам говорю: сорвите печати с этого моего заявления. В нем вы найдете все сведения, необходимые вам, относительно покушения, жертвой которого я должна была стать в Версале.
Там вы прочтете также имена, знание которых позволит вам успешно расследовать деяния презренных, которые безнаказанно готовят покушения на жизнь других людей и отдались Сатане».
Комментарии не нужны. Она вспомнила, что в записке, которая находилась у Ла Рейни, говорится о м-ль Дезенте, камеристке мадам де Монтеспан. Камеристка, по приказу своей госпожи, приносила во Дворец таблетки для короля, возбуждающие его чувственность. Стража получила приказ пропускать во дворец Вуазен в любое время дня и ночи. Они знали, что она носила в корзине новорожденных, которых через некоторое время задушат у жертвенника Сатаны.
Как только черная месса совершалась, гадалка проходила с той же корзиной, в которой лежал маленький трупик. Привратники и стража получали плату звонкой монетой.
Сколько задушенных детей, столько загубленных жизней, любви, красоты, молодости. Так злодеи платили Сатане за свое благополучие. Сотни флаконов с ядом таились в складках одежды.
Анжелика глубоко вздохнула. Когда в Париже и его окрестностях появлялись слухи о злодеяниях, их встречали смехом: «Вы говорите — отравители во Дворце? И вы верите этим сплетням?»
Только упрямый и суровый Дегре мог положить конец этим глупым насмешкам, обратить этот смех в слезы.
«Мой друг, отнеситесь благосклонно к моим разоблачениям. Я заклинаю вас; будьте внимательны к тому, что будут говорить о нас. — Он догадается, что она говорит о себе и Жоффрее. — Отыщите врагов, которые теперь занимают высокое положение и стремятся погубить нас, хотя мы далеко от них. Будьте любезны, в меру ваших возможностей, защитите наши интересы перед королем»
Она зачеркнула эту фразу. Дегре и сам догадается защитить их интересы перед королем. Ведь их судьба в руках короля. Поколебавшись, Анжелика подписала: «Маркиза Ангелов».
Он увидит ее, почти ребенка, бегущую по грязным улицам Парижа в гнилую ночную пору. Ее преследует собака.
«Сорбонна», — говорит Анжелика вполголоса. Она, должно быть, уже померла, собака Сорбонна. А как Анжелика боялась ее! Как только тогда не разорвалось ее сердце от этого бега! Сорбонна…Сорбонна… Такой вновь ее увидит Дегре…
Она подняла глаза от письма, взглянула на кошку, которая продолжала мурлыкать.
Может быть, мы добежим до конца? До самой вершины, до победы?
Анжелика посыпала письмо песком, а потом добавила внизу: «Может случиться так, что нам понадобятся сведения относительно герцогини де Бодрикур. Не сможете ли вы сообщить их? Сообщите, что вы знаете о ней достоверно. Если в вашем распоряжении есть надежный курьер, пусть он нас предупредит. Герцогиня мертва, но в один прекрасный день могут спросить о ней и ее исчезновении, тогда хорошо бы опереться на достоверные сведения».
Вошел Жоффрей и через плечо Анжелики взглянул, чем она занимается. Он был удивлен при виде того, с каким увлечением она пишет. Такое случалось редко.
— Кому вы пишете во Францию?
— Полицейскому Франсуа Дегре. Она встала, протянув ему письмо.
