Лорд Стэплтон закрыл глаза и громко вздохнул.
- Вы можете любить такую женщину? - спросил он. - Но не верите в искренность моих чувств? Вы верите, что я женился на своей супруге из чувства презрения к ней или к себе?
- Это то, во что верит Элен, - произнес Эдгар.
Сэр Джеральд стоял спиной к огню долгое время в тишине. Затем он шагнул к двери, и Эдгар был готов увидеть, как он уходит, и знать, что вернется в Аббатство Мобли ни с чем более утешительным для Элен, чем гарантия её пасынка, что она не имела никакого длительного влияния на его жизнь. Но сэр Джеральд остановился в дверях, давая распоряжения своему дворецкому.
- Спросите леди Стэплтон, не будет ли она столь любезна спуститься сюда, - сказал Джеральд.
Он вернулся на место перед огнем, не смотря на Эдгара и не заговаривая с ним. Прошло несколько минут, прежде чем дверь вновь открылась.
Внешность женщины оказалась полной неожиданностью для Эдгара. Она была маленькой, стройной, темноволосой, элегантно одетой и очень милой. У неё оказалось яркое, интеллигентное лицо. Она посмотрела на Эдгара, а затем на мужа, словно интересуясь.
- Присс? - Сэр Джеральд протянул ей одну руку, выражение его лица смягчилось, что безошибочно свидетельствовало о глубокой привязанности. - Иди сюда, любовь моя. Это сэр Эдгар Доунс из Бристоля. Он недавно женился на Элен. Моя жена, леди Стэплтон, сэр.
Вначале женщина посмотрела на лицо мужа с очевидным беспокойством и глубокой нежностью и подошла к нему, Джеральд обнял ее за талию и притянул к себе, словно защищая. Затем девушка повернулась к Эдгару. Ее глаза излучали доброту и спокойствие.
- Мистер, Доунс, - сказала она, - я желаю Вам счастья.
- Ты отослала Питера обратно в детскую? - спросил её сэр Джеральд.
- Да. - Она улыбнулась ему, а затем снова повернулась к Эдгару. - Мой муж предложил Вам чай, мистер Доунс? Сегодня прохладный день.
Она говорила с акцентом, и в голосе послышались нотки милосердия, которое, казалось, было естественным для неё.
- Присс. - Сэр Джеральд взял её руки в свои. - Мистер Доунс говорит, что Элен никогда не забывала того, что случилось и не прощала себя.
- Я говорила тебе, что она, вероятно, не могла, Джеральд, - ответила леди Стэплтон.
- Элен полагает, что уничтожила меня, - произнес мужчина.
Девушка слегка наклонила свою голову в одну сторону и посмотрела на него с такой нежностью, что Эдгар задержал дыхание.
- Элен была очень близка к правде, - сказала она.
Сэр Джеральд быстро закрыл глаза.
- Элен рассматривает наш брак как свидетельство своего поступка.
- Понятно почему она так думает, - спокойно проговорила леди Стэплтон.
- Элен просит моего прощения. - Джеральд был слегка удивлен всей этой ситуацией. - Я предполагаю, именно поэтому Вы и приехали, мистер Доунс? Я не могу сделать этого. Но Вы можете поведать ей о моей жене, если хотите, и сказать, что леди Стэплтон – женщина, которую я почитаю выше других женщин, и люблю больше, чем свою жизнь. Этого будет достаточно? Если нет, то боюсь, мне больше нечего добавить.
Эдгар в изумлении посмотрел на леди Стэплтон и почувствовал шок от симпатии, которая возникла между ними.
- Если миссис Доунс не забыла боль того времени в течении стольких лет, сэр, - проговорила она, - То это также касается и моего мужа. Джеральда всё ещё ранят воспоминания о тех событиях. Я пыталась убедить его, что в действительности существует очень мало людей, которые являются монстрами без совести. Я говорила ему, что Элен, вероятно, всегда сожалела о том, что произошло между ними. Она очень несчастна?
- Очень, мадам, - ответил Эдгар.
- И Вы любите её. - Это было утверждение, а не вопрос. Женщина внимательно посмотрела на него.
- Да, мадам.
- Джеральд. - Она обернулась к нему и искренне произнесла, - это твой шанс для окончательного мира. Если ты простишь её, то сможешь, наконец, всё забыть.
Эдгар попытался представить её в лондонском борделе. Но это было невозможно.
- Ты мягкосердечна и добра по природе, Присс, - сказал Джеральд. – Но я не могу простить её. Ты же знаешь, не могу.
- И всё же, - ответила она мягко, добавив, - ты простил меня.
- Не было ничего, чтобы прощать, - проговорил он горячо. - Боже мой, Присс, не было ничего, чтобы прощать.
- Только потому, что ты увидел мой внутренний мир, - ответила женщина. - Только потому, что ты знал о моём страдании. Есть мало проступков в этой жизни, за которые нельзя простить, Джеральд. Я знаю, как трудно понять Элен. Но ты должен это сделать. Из-за неё ты так отчаянно не уверен в себе. Но если бы не она, дорогой, я бы никогда не познакомилась с тобой. И оставалась бы там, где ты встретил меня. И поэтому я могу простить её. Она была несчастна в течение многих лет, осмелюсь сказать.
Сэр Джеральд стоял, наклонив голову и закрыв глаза.
- Ты слишком великодушна, любовь моя, - проговорил он через некоторое время.
- Страдание учит состраданию, Джеральд, - ответила женщина. - Ты знаешь это. Ты можешь чувствовать сострадание ко всем, в том числе и к Элен, я верю. Мистер Доунс, в гостиной зажжён огонь. Пройдёмте туда? Вы всё ещё не обедали. А снаружи уже потемнело. Вы останетесь здесь на ночь? Вы не можете ехать в такое время, а гостиницы - унылые места, чтобы останавливаться там. Переночуете у нас?
Эдгар посмотрела на сэра Джеральда, который поднял свою голову.
- Пожалуйста, примите наше гостеприимство, - сказал он. - Возвращайтесь назад в Аббатство Мобли завтра и скажите миссис Доунс, что она получила мое прощение. - Его голос казался жёстким, а его лицо бледным. Но слова были произнесены весьма твёрдо.
- Спасибо, - ответил Эдгар. - Я останусь.
Леди Стэплтон улыбнулась.
- Тогда пойдемте наверх, - проговорила она. - Я надеюсь, Вам нравятся дети, мистер Доунс. Мы слишком любим Питера, чтобы отправлять его в комнату так рано. Я приведу его обратно, если позволите. Ему немного больше года, и он уже терроризирует маму и папу. - Она пересекла комнату и дотронулась своей рукой до Эдгара.
- Я люблю детей, - ответил мужчина. - Элен должна родить ребенка следующем летом.
- О, - промолвила леди Стэплтон. - Это великолепно. И я тоже, мистер Доунс.
Гостиная была очень удобной и выглядела жилой. Здесь повсюду находились книги и рукоделие, но не хрупкие предметы. Причина этого стала очевидной, как только Питер Стэплтон прибыл в комнату. Он учился ходить, исследуя всё с энергичным любопытством, прежде чем уселся на колени своего отца и стал играть цепью его часов и брелком.
Комната была украшена к Рождеству. Тёплый огонь горел в очаге. Сэр Джеральд сидел на стуле у камина, выглядя непринужденно с ребёнком на коленях. Леди Стэплтон наклонила голову к своей вышивке после того, как налила чай и положила пирожные на тарелки.
