Рендалл зарядил свою винтовку и прицелился в только что взлетевшую ворону.
– Попасть в движущуюся цель гораздо труднее.
Адам положил руку на поднятый ствол.
– Не надо. Она не причинила тебе никакого вреда.
Удивленный Рендалл опустил винтовку.
– Ты действительно не изменился, по крайней мере, внутренне. Что ж, прекрасно, попробую попасть в другое соцветие на левой стороне того же куста.
Он быстро прицелился и выстрелил. Цветок распался на части.
– Нам нужен другой куст, – констатировал Адам. – Этот уже достаточно пострадал по нашей вине.
Рендалл рассмеялся.
– Это так на тебя похоже. Рад снова тебя видеть, Адам. Опробуем пистолеты?
Глава двадцать третья
(перевод: Julia, редакторы: Nara, vetter)
В течение следующих трех дней, пока вся компания собиралась в Лондон, Мария почти не видела Адама. Чаще всего он был занят со своими друзьями, а Мария вместе с Джулией работали над своим гардеробом. Ей было намного спокойнее проводить время с подругой, чем с Адамом.
Того времени, что им удалось побыть вместе, едва хватило, чтобы обменяться несколькими фразами. Да, Джулия с радостью будет сопровождать ее в этой поездке. Да, Киркленд нанял два экипажа в Карлайле[53], и они соберутся все вместе во вторник утром. Нет, никаких проблем с поместьем, Кохрейн возьмет на себя все дела по хозяйству и будет держать ее в курсе, пока Мария гостит в Эштон Хаусе, и сообщит ей, если что-то потребует ее особого внимания. Управляющего больше всего поразил тот факт, что она будет гостьей герцога.
Мария полагала, что Адам сказал бы ей, если бы вспомнил что-то важное, но он промолчал. Хотя друзья рассказывали ему о его прошлом, особого наплыва воспоминаний не произошло.
Она провела последний вечер в библиотеке, которую использовала в качестве кабинета и рабочей комнаты. Мария пришивала оборку на рукав платья, когда послышался тихий стук. Дверь открылась, и вошел Адам, выглядевший спокойным, собранным и невозможно красивым.
– Извини, что прерываю тебя. – Он стоял в дверном проеме, как будто не решаясь подойти ближе. – Я хотел убедиться, что все готово к завтрашнему отъезду. Могу ли я еще что-нибудь сделать для тебя?
– Нет, как только закончу с этим платьем, буду полностью готова. Джулия тоже. Ей уже не терпится пуститься в путь. – Мария завязала узелок на конце нитки и откусила ее.
– Хорошо, – он провел рукой по волосам. Они уже достаточно отросли, чтобы скрыть шрам, но, очевидно, рана все еще беспокоила его. – Я никогда не спрашивал, хочешь ли ты поехать со мной в Лондон. Ты нужна мне там: с тобой я не буду чувствовать себя таким одиноким. Но, если ты все же не хочешь ехать, передумать пока не поздно.
Но было уже поздно. Мария опять просунула нитку в иголку.
– Не важно, что случится между нами, я поеду с тобой в Лондон. Мне нужно переговорить со своим адвокатом, мистером Грейнджером, и узнать, почему он не отвечает на мои письма. Возможно, он не сможет сказать ничего нового о смерти отца, но я хотела бы узнать о моем наследстве.
– Конечно. Возможно, я даже буду тебе полезен. Кажется, здесь может помочь мой титул.
Адам переступил с ноги на ногу, не решаясь уйти. От него исходило желание. И, боже помоги ей, она чувствовала то же самое.
Теперь Мария понимала, почему незамужних женщин и мужчин держали на расстоянии. Когда они оставались вот так наедине, в голову лезло множество нечестивых мыслей. Мария подумала, как бы он отреагировал, если бы она прошла через комнату, прижалась к его сильному, мускулистому телу и поцеловала.
Она почему-то предполагала, что он забыл бы обо всех своих сомнениях и взял бы ее прямо здесь, на полу библиотеки при ее живейшем участии. На секунду она закрыла глаза, охваченная чувственными воспоминаниями о том, как они занимались любовью.
Нет!
Вспомнив, что же она хотела ему сообщить, Мария произнесла:
– Хотя бы об одном ты уже можешь не беспокоиться. Сегодня я узнала, что ребенка у меня не будет.
– Слава Богу, – выдохнул Адам с облегчением.
Как же он рад, что освободился от нее. Мария вонзила иголку в ткань с такой силой, что уколола палец.
– Нет нужды брать меня с собой в Лондон. Твои друзья присмотрят за тобой, и к концу путешествия ты будешь знать их уже достаточно хорошо, чтобы не чувствовать себя одиноким. Я поеду в Лондон одна.
– Чепуха. Путешествовать с нами более безопасно и к тому же более удобно. – От его улыбки все сомнения Марии растаяли. – И мне бы очень хотелось, чтобы ты была рядом. Я должен отплатить тебе, по меньшей мере, за твое гостеприимство, а на самом деле... я должен тебе намного больше.
– Хорошо. Я сэкономлю приличную сумму денег, путешествуя с тобой.
– Ненавижу зависеть от моих друзей. Сначала я зависел от тебя, теперь прибавились и другие. Киркленд заботится о смене лошадей, Рендалл и Мастерсон решают, кто будет платить за еду, а кто – за комнаты, и где мы будем останавливаться. Я надеюсь, что сумею вернуть им все затраты, но на данный момент у меня нет даже собственной одежды.
– Мне почему-то кажется, что ты многое сделал для своих друзей в прошлом, и теперь они рады помочь тебе. – Она сделала еще один стежок. – Просто прими это с благодарностью для своего же спокойствия.
Он улыбнулся, немного расслабившись.
– Отличный совет. Постараюсь ему последовать.
Еще один стежок.
– Думаешь, нам стоит и дальше делать вид, что мы помолвлены?
Он вздохнул.
– Да. Пожалуйста, будь терпелива со мной, Мария. Ты все еще мне нравишься. Очень. Но... мне нужно понять жизнь, которая меня ждет, до того, как я смогу что-либо изменить или принять.
Мария подумала, смог бы хоть один из его друзей признать свою уязвимость так, как сейчас это делал Адам. Мастерсон – возможно. Киркленд... она не была уверена. Рендалл скорее согласился бы быть затоптанным дикими лошадьми, чем признал бы, что у него есть слабости.
– Ты правильно делаешь, осторожничая. Я могу только догадываться, каково это – выдержать то, что на тебя свалилось. – Она улыбнулась ему, – Знаешь, а ты превосходно справляешься.
– Я чувствую себя неловким и несведущим. Рад, что ты так не считаешь.
Мария сложила руки на ткани, лежащей на ее коленях.
– Потеря памяти – с одной стороны благо, а с другой, – катастрофа. У тебя есть возможность быть самим собой – без оглядки на условия, в которых ты вырос, и на то, что другие люди ждут от тебя. Друзья не нашли, что ты изменился?
– Сегодня Мастерсон заметил нечто подобное, – удивленно произнес Адам. – Он сказал, что я веду себя менее сдержанно. Менее... менее по-герцогски.
